хныкающего. Толпа ревела в восторге.

Всегда питавший неприязнь к буддистам, Акитада нашел зрелише полезным, но ничуть не смешным — за комической маской скрывалась отвратительная правда.

А между тем рядом изнывал Кобэ.

— Смотрите, как легко он это делает, — прошептал он Акитаде на ухо. — Как думаете, мог тот малый, что отравил Ясабуро, перерядиться в монаха?

— Почему бы нет? Я бы не удивился, если бы он выглядел именно как Фуко.

Кобэ нахмурился.

— Вы правы. Но только ради этого можно было не тащить меня сюда, а просто сказать на словах.

— Подождите. Будет кое-что еще.

Фарс закончился, и Уэмон объявил танец небесных дев. Этого номера Акитада как раз и ждал. Сердце его заколотилось. Начинало смеркаться, а между тем он совсем не рассчитывал на раннюю темноту.

Слава Богу, в павильоне и на трибунах зажгли фонари. Сцена тоже освещалась. Зрелище теперь стало на редкость красочным.

Сначала заиграла музыка, потом на сцену одна за одной вышли восемь танцовщиц в роскошных одеяниях всех цветов радуги. С неторопливой грацией они кружились в изящном медленном танце под музыку флейт. Лица их были покрыты густым слоем белил, глаза обведены черной тушью, а губы напоминали ярко-красные бантики. Эта краска на лице делала их похожими одна на другую, красивыми, но какими-то отдаленными. Впечатление это усиливалось повторяющимися в унисон движениями, девушки словно плыли поверх дощатого настила сцены.

— Какая красота! — воскликнул сидевший рядом Тосикагэ.

Акитада не ответил. Он уже начал волноваться. Как отличить этих женщин одну от другой? Самая высокая из танцовщиц показалась ему чуточку более резкой в движениях, вычурностью которых она будто желала привлечь внимание толпы. Да, подумал Акитада, это она. Не всегда попадает в такт, к тому же часто отстает. Он посмотрел на Кодзиро, и тот улыбнулся ему в ответ. Акитада напряженно сцепил руки замочком.

Танцовщицы раскланялись и под рукоплескания зрителей спустились со сцены, чтобы пройти в танце перед трибунами. Сердце у Акитады заколотилось еще сильнее. Он совсем забыл об этой традиции профессиональных актеров, чья жизнь целиком зависела от заработка и от щедрости покровителей, которых они надеялись найти среди зрителей. Такой поворот событий давал им еще один шанс, хотя, с другой стороны, мог испортить все дело.

Терзаемый беспокойством, он ждал этой встречи.

Высокая танцовщица, возглавлявшая шествие, снова закружилась в танце. Акитада перевел взгляд с нее на Кодзиро. Тот был увлечен зрелищем, но вдруг резко переменился в лице, заметно смутился, занервничал и открыл рот, собираясь что-то сказать. Но в этот момент танец закончился, и Тора вскочил со своего места, выкрикивая похвалы в адрес Злато, которая тоже принимала участие в шествии. Высокая танцовщица бросила на него сердитый взгляд и, горделиво вскинув голову, засеменила прочь, уводя за собой остальных девушек. Акитада вздохнул с облегчением, прямо-таки обмяк на своем сиденье.

Бледный как полотно Кодзиро, проведя дрожащей рукой по лицу, смотрел вслед удаляющимся танцовщицам. Коснувшись его руки, Акитада тихо спросил:

— Что случилось? У вас такой вид, будто вы только что увидели призрак.

— Призрак? — Кодзиро нервно рассмеялся. — Да, пожалуй. Или, скорее, дьявола! — Он передернулся всем телом. — Ну да, сегодня же такой вечер. Просто мне показалось… я даже мог бы поклясться, что… что я видел Нобуко. Нет, эта женщина точно будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.

Акитада выдохнул с облегчением. У него все получилось.

— Успокойтесь, — сказал он, сжимая руку Кодзиро. — Это был вовсе не призрак. Это действительно была жена вашего брата. Я надеялся, что вы узнаете ее. Слава Богу, она вас не заметила, иначе могла бы удрать. — Он повернулся к Кобэ: — Вы слышали? Эта ведущая танцовщица — жена Нагаоки, живая и здоровая. А убита была какая-то другая женщина, возможно, одна из актрис, покинувшая труппу в то время. Помните, я еще сомневался, она ли это?

Кобэ, потрясенный и ошарашенный, смотрел на него в недоумении.

— Это что же, шутка какая-то, надо понимать? Ведь Нагаока самолично опознал тело!

— Нагаока был возбужден и опознал не столько тело, сколько дорогущее платье, которое недавно подарил жене.

— Но тогда… — В голове Кобэ отчаянно завихрились мысли. Лихорадочно соображая, он бормотал вслух: — Одна из актрис? Значит, актеры все-таки как-то причастны… Но зачем жене Нагаоки понадобилось убивать эту женщину? Зачем?! Нет, никакого смысла не вижу! — Он в упор посмотрел на Акитаду. — Это и был припасенный вами сюрприз?

— Да. А актер Дандзюро был ее сообщником. Мотивом, вернее, мотивами были алчность и страсть к театру. Они отняли деньги у Нагаоки, а потом убили его. Ясабуро отравил Дандзюро, переодевшись в монаха. Ну так как, будете производить арест сейчас или подождете, когда разойдется толпа?

Изумление на лице Кобэ сменилось гневом.

— Вы задумали все это, чтобы выставить себя гениальным сыщиком, а меня идиотом. Даже если вы правы, хотя я что-то не верю в эти ваши байки, то как, по-вашему, я должен проводить теперь расследование и арест без своих подручных?

— Да бросьте вы! Их только двое, а у нас есть Тора и Гэнба. И Кодзиро с Тосикагэ помогут. Неужели так трудно задержать двух человек, к тому же если одна из них женщина?

Кобэ пребывал в нерешительности, и Акитада принялся увещевать его:

— Во всяком случае, мы могли бы устроить им встречу с Кодзиро и посмотреть, что будет дальше.

Кобэ закусил губу и огляделся по сторонам. К тому времени уже совсем стемнело. Слуги теперь снимали разноцветные фонарики и на их место водружали факелы.

— Ну что ж, — сказал наконец Кобэ, поднимаясь. — Пойдемте посмотрим, что скажет нам эта танцовщица.

Пока они шли от трибун к актерскому шатру позади сцены, внезапно грянувший гром барабанов объявил о начале пляски дьявола. Вслед за барабанами вступили флейты, толпа восторженно взревела, и воздух содрогнулся от этого вселенского грохота.

На сцене, что-то громко выкрикивая, прыгали зловещие существа в страшных масках и костюмах. Кобэ остановился, как раз когда барабанная дробь резко оборвалась и флейты затянули душераздирающей высоты пронзительную трель. Тогда в самую гущу скачущих по сцене ряженых существ ворвалась огромная фигура в ярко-оранжевом шелковом костюме с вышивкой на груди и ярко-красных штанах. Огромная свирепая черная маска с выпученными злобными глазами и белыми клыками крепко сидела на широких плечах, огненно-рыжие длинные космы, словно языки пламени, разметались в стороны. Владыка демонов начал свою зловещую пляску. Чудовище прыгало, извивалось, рассекая когтями воздух и вращая страшной мордой то в одну, то в другую сторону, словно выискивая себе в толпе жертву.

Зрители кричали в ужасе.

— Владыка демонов, — сказал Акитада. — А я жду Дандзюро. По моим подсчетам, он скоро выйдет в роли отважного героя и вступит с ним в отчаянную схватку. Самое время будет тогда побеседовать с госпожой Нагаока и выудить из нее признание.

Никто не обратил внимания на шестерых мужчин, которые, обогнув трибуны, нырнули под натянутую веревку, огораживавшую актерский шатер. По пути им никто не встретился. Почти все актеры были заняты на сцене. Навстречу рыжегривому владыке демонов вышел герой в доспехах и позолоченном шлеме. Схватка началась.

Акитада и Кобэ нырнули под навес, а Кодзиро и Тосикагэ остались ждать снаружи. Тору и Гэнбу отправили перехватить Дандзюро после представления.

Внутри шатра барабанный бой звучал приглушенно, зато там в самом разгаре шла ссора.

— Я научу тебя хорошим манерам! — кричала маленькая акробатка по имени Злато, наступая с кулаками на высокую танцовщицу.

Вдова Нагаоки уже без пышной прически, но еще с набеленным лицом была разъярена не на шутку.