'Губитель Шейдов!' приветствовали они. 'Аргетлам! Сверкающая Чешуя!'

Эрагон приветствовал их устало и стремился ответить на их вопросы, хотя он предпочел бы не делать вообще ничего.

Громкий рев помешал их беседе, и тень набежала на них, Эрагон посмотрел наверх, чтобы увидеть Торна, целого и невредиого, парящего в вышине.

Эрагон выругался и вскарабкался на спину Сапфире, пристегивая Брисингир, в то время как Арья, Блёдхарм и остальные эльфы образовали защитный круг вокруг нее. Их общая мощь была огромной, но достаточной ли она будет, чтобы сразиться с Муртагом, Эрагон не знал.

Все как один, Вардены взглянули в небо. Им нельзя было отказать в храбрости, но даже храбрейшие страшились дракона.

– Брат! кричал Муртаг, его магический голос звучал так громко, что эрагону пришлось прикрыть уши.

– На мне кровь из ран, что вы нанесли Торну! Возьмите Драс-Леону если хотите. Это ничего не значит для Гальбаторикса. Но это не последняя наша встреча, Эрагон губитель шейдов, это я обещаю.

А потом Торн повернулся и полетел на север над Драс-Леоной, и вскоре исчез за завесой дыма, которая поднялась из дома горящий рядом с разрушенным собором.

Эрагон шагал через покрытый темнотой лагерь, сжав свою челюсть и кулаки.

Он провел последние несколько часов в переговорах с Насуадой, Ориком, Арьей, Гарцвогом, королем Оррином, и их советниками, обсуждая события дня и оценки текущей ситуации варденов. Ближе к концу встречи они связались с королевой Имиладрис, чтобы сообщить ей, что Вардены захватили Драс-Леону,а так же о смерти Вирдена.

Эрагон безрадостно объяснял королеве, как один из ее старейших и самых могущественных заклинателей умер, королевы такж не была обрадована этой новостью. Грусть-была ее первой реакцией, это удивило его, он не думал, что она знала Вердена так хорошо.

Разговор с Имиладрис оставил Эрагона в плохом настроении, так как это напомнило ему, насколько случайна и бессмысленна была смерть Вирдена. 'А если бы я был во главе группы,то это я был бы нанизан на те шипы' – он думал пока продолжал свой поиск по лагерю – 'А если это была бы Арья'

Сапфира знала, что он собирался сделать, но она решила вернуться к месту возле его палатки, где она обычно спала, поскольку произнесла, Если я буду топотать взад-вперед между палатками, я разбужу Варденов, а они заслужили отдых. Их сознания оставались объединенными, и он знал, что если она ему понадобиться, то примчится через несколько секунд.

Чтобы скрыть свое ночное путешествие, Эрагон старался идти подальше от костров и факелов, которые горели перед многими палатками, но он обследовал каждый островок света, выслеживая свою жертву.

Пока он охотился, ему пришло в голову, что она могла бы ускользнуть от него. Его чувства к ней были далеко не дружественными, и это могло позволить ей вычислить его местоположение и скрыться от него, если бы она захотела. Но все же он не думал, что она была трусом. Несмотря на свою юность, она была одним из самых сильных людей, которых он встречал, будь то человек, эльф или гном.

Наконец он обнаружил Эльву, сидящую перед маленькой неприметной палаткой, играющую с веревкой в свете угасающего пламени. Рядом с ней сидела ее кормилица, Грета, пара длинных деревянных спиц мелькала в ее руках.

Одно мгновение Эрагон просто стоял и смотрел. Старая женщина казалась более спокойной, чем он когда-либо ее видел, и ему не хотелось нарушать ее покой.

Затем Эльва произнесла, – Не теряй самообладание, Эрагон. Не теперь, когда ты так близко. – ее голос казался подавленным, будто она плакала, но когда она подняла глаза, ее пристальный взгляд был жестким и вызывающим.

Грета казалось была поражена, когда Эрагон вступил в круг света; она схватила свою пряжу и спицы и кланяясь произнесла, – Приветствую, Губитель Шейдов. Могу я предложить Вам поесть или выпить?

– Нет, благодарю Вас. – Эрагон остановился перед Эльвой и посмотрел вниз на хрупкую девочку. На мгновение их глаза встретились, а потом она вернулась к переплетению нитей пряжи между пальцами. Что-то в его животе перевернулось, когда он затметил, что ее фиалковые глаза были того же цвета, что и аметисты, с помощью которых жрецы Хелгринда убили Вирдена и пленили его и Арью.

Эрагон опустился на колени и схватил пряденую сеть Эльвы посередине, останавливая ее движения.

'Я знаю что ты намереваешься сказать,' начала она.

– Вполне может быть, проворчал он, – но я все равно это скажу. Ты убила Вирдена, конечно, ты не ты непосредственно нанесла ему удар. Но если бы ты пошла с нами, то ты бы могла предупредить его о ловушке. Ты бы могла предупредить всех нас. Я видел как погиб Вирден, я видел как Арья содрала почти половину своей руки, из-за тебя. Из-за твоего гнева, из-за твоего упрямства, из-за твоей гордости…Можешь ненавидеть меня если хочешь, но не смей заставлять еще кого-то страдать из-за этого. Если хочешь, чтобы Вардены проиграли, ступай к Гальбаториксу и покончим с этим. – Ну, ты этого хочешь?

Эльва медленно покачала головой.

– Тогда впредь я и слышать не хочу, что ты отказалась помочь Насуаде от злости, иначе я выставлю тебе счет, Эльва Провидица, и здесь ты не победишь.

'Тебе никогда не победить меня,' пробормотала она.

Ты будешь удивлена. У тебя ценный талант, Эльва. Вардены нуждаются в твоей помощи, больше чем когда-либо. Я не знаю, как мы собираемся победить короля в Урубаине, но если ты будешь с нами и повернешь свой дар против него, у нас может будет шанс.

В Эльве, казалось шла борьба с собой. Потом она кивнула, и Эрагон увидел, что она плачет, слезы закапали из ее глаз. Он не получил удовольствия от ее страданий, но он почувствовал определенное удовлетворение тем, что его слова затронули ее так сильно.

– Я сожалею, прошептала она.

Он выпустил пряжу и поднялся.

– Твои извинения не могут вернуть Вирдена. Добейся большего успеха в будущем, и возможно ты сможешь искупить свою ошибку.

Он кивнул старухе Грете,что хранила молчание на протяжении всего их обмена,а затем вышел из света обратно во тьму между темными рядами палаток.

“Ты преуспел”- сказала Сапфира. Я думаю, теперь она будет действовать по-другому.

– Я надеюсь.

Укорять Эльву был необычный опыт для Эрагона. Он вспомнил, когда Бром и Герроу было наказывали его за ошибки, и теперь он осознал что его покинуло чувство вины и от ощутил себя… другим… более зрелым.

Лед тронулся, подумал он.

Он провёл своё время, прогуливаясь по лагерю,наслаждаясь прохладным бризом доносящимся от озера скрытого в тени.