поезде я все время думала о нем, в душе подымалась теплая волна нежности.
Дома с порога меня встретил запах стирки. Я сняла в передней пальто и прошла на кухню.
– Поздравляю! Ну и накопили мы белья! Я, пожалуй, останусь дома и помогу вам. Уже час дня, на работу все равно идти поздно.
– Это будет очень кстати, – сказала пани Дзюня. – Мы тут затеяли большую стирку к празднику, а маме пришлось побежать в ателье, потому что Стефану надо отлучиться. К тому же отжим для белья не работает. У меня уже прямо руки отнимаются, – пожаловалась она.
Я включила радио, перекусила на скорую руку, переоделась и принялась за стирку. На сердце было легко, и работа спорилась.
Вечером, когда белье уже сохло на чердаке, я завела радиолу и долго слушала музыку.
– А ты повеселела. Даже походка у тебя изменилась. Хорошо съездила, должно быть? – заметила пани Дзюня.
– Вполне, – я улыбнулась собственным мыслям. – Там было по-настоящему приятно. Хотя развалин намного больше, чем теперь во Вроцлаве.
Не признаваясь в этом даже самой себе, я ждала приезда Александра. Прошла неделя, а его все не было, и я испытала легкое разочарований. Однако каждый раз, когда открывалась дверь моей комнаты на работе, у меня начинало учащенно биться сердце. Но время шло, и воспоминания постепенно тускнели.
Александр приехал в середине декабря. Ко мне он зашел небритый, в несвежей рубашке и, кажется, немного навеселе. Предложил пойти куда-нибудь вместе, но я отказалась, сославшись на занятость.
– Вот как ты меня встречаешь во Вроцлаве, – сказал он с укоризной.
– Ты опоздал. Нужно было приехать сразу.
А еще через несколько дней я уже не помнила его лица. Осталось только приятное воспоминание о поездке в Глогув.
Я получила путевку в горы с пятнадцатого по тридцатое декабря. С отпуском никаких затруднений не было, начальник сам предложил мне взять его в декабре, так как лично он хотел отдыхать после Нового года. Я быстро собралась и уложила вещи.
Мама повторяла свои обычные наставления:
– Следи за собой. Не ложись поздно. С незнакомыми людьми не общайся.
Забежал Збышек.
– Ты собираешься в отпуск? Одна? Я вам удивляюсь, – обратился он к маме. – На вашем месте я бы ее не отпускал.
– Бросьте вы наконец! Мама говорит: не общайся с незнакомыми. Ты считаешь, что незамужним девушкам нельзя одним ездить. Что же мне остается? Что, по-вашему, прилично, а что нет? Поучать умеет каждый. А я хочу развлекаться. Буду танцевать, кокетничать сколько влезет. Может, привезу оттуда мужа, как Люцина.
Занесенные снегом Берутовицы походили на гнездо, выстланное ватой. В доме отдыха было уютно и тепло. Отдыхающие? Я их еще не знала. Директор дома отдыха, когда я приехала, подвел меня к столику и познакомил с какой-то супружеской четой. Не успел он уйти, как начались расспросы: замужем ли я? Кто мой отец? Я без всяких объяснений пересела за другой стол.
Люди в доме отдыха вели себя как-то неестественно, каждый словно играл свою роль. Все были радостно настроены и чрезвычайно любезны, но чувствовалось, что в повседневной жизни они совсем не такие. Впрочем, я приехала сюда не изучать людей, а отдыхать. Снегу было вдоволь, и я наслаждалась.
…С трудом одолев на лыжах крутой подъем, я снова очутилась на дороге и именно теперь, когда самое трудное осталось позади, – упала. Когда-то я ходила на лыжах прилично, но с тех пор прошло немало лет, не удивительно, что мне было трудно. Я решила отдохнуть, присела на камень у дороги и закурила.
На часах было двадцать минут девятого. Пора идти завтракать. Я поправила крепления и собралась двинуться в путь, когда рядом со мной остановилась незнакомая женщина с чемоданом.
– Вы случайно не здешняя? – спросила женщина. – Не знаете, где дом отдыха «Колорадо»?
– Я там отдыхаю.
– А я приехала к мужу. Он здесь один, мне никак не давали отпуск. Я уж думала, придется провести рождество в одиночестве в Варшаве. Просила своего начальника, умоляла, но он черств как сухарь. А вчера представьте, случилось чудо. Пришла какая-то важная посетительница, которая осталась мной очень довольна, и спросила, как можно меня отблагодарить. Я была так расстроена, что разревелась и рассказала ей о своих неприятностях с отпуском. Посетительница ушла, а спустя полчаса мне принесли мое заявление об отпуске с резолюцией начальника. Вот муж-то обрадуется!
– Он, наверное, был очень расстроен? – сказала я сочувственно.
– Еще бы. Вы, я думаю, знакомы с ним?
– Как он выглядит?
– Высокий такой блондин. В сапогах.
Я похолодела. В доме отдыха был только один блондин, но он приехал с женщиной! Если передо мной действительно его жена, не избежать ужасного скандала. Я еще раз взглянула на свою собеседницу и быстро сказала:
– Ну конечно же, я с ним знакома. Давайте сделаем вот что: чемодан у вас тяжелый, до места еще далеко, я побегу вперед и предупрежу вашего мужа. Пусть выйдет вам навстречу.
– Мне бы хотелось прийти неожиданно, но раз это далеко… Вы увидите, как он обрадуется. Никак не хотел ехать без меня, я его едва уговорила.
