Командир флотилии поблагодарил команду:
– Так держать!
Хейне ткнул Лёббермана под ребра:
– Здорово ты отдал нашего Паули под трибунал!
– Зря Вегенер наградил его Железным крестом, – заметил Бюлов.
– Он вынужден был дать ему крест, иначе Штюве не получил бы своего, – сказал Штолленберг.
Командир флотилии отдал честь своим бывшим ученикам, пожал им руки и задержался, чтобы немного поболтать с ними.
– Ну, как дела? – спросил он Тайхмана. – Что вы?.. – Он запнулся, неуверенно улыбнулся и хлопнул Тайхмана по плечу. – Все придет в свое время.
– Что он хотел этим сказать? – спросил потом Тайхман Хейне.
– Черт его знает, – ответил Хейне. – Пойдем лучше к Доре.
На пути в город они миновали двух дам. Одна, вся в черном, была вдовой погибшего капитана; другая – женой командира флотилии. Все отдали им честь, и даже Питт постарался сделать это как следует. Тайхман отдал честь вдове командира.
– Я был бы не прочь позабавиться вон с той. – Питт почмокал губами.
– Ты всегда был свиньей, – бросил Штолленберг и покраснел.
– О ком это вы? – спросил Хейне с непривычной для него резкостью.
– О мадам Вегенер, если не возражаешь, – ответил Остербур.
– Пойди сначала спроси, согласится ли она иметь с тобой дело, – произнес Тайхман со смешком, который был больше похож на кашель подавившегося человека. Дамы проехали мимо в автомобиле командира флотилии. Бюлов и Фёгеле пошли в парикмахерскую, а Тайхман, Штолленберг и Хейне отправились по магазинам. Им пришлось походить, пока они не нашли то, что искали. Они купили яркий шелковый шарф с набивным рисунком; продавщица, которой они понравились, уступила его по двойной цене, зато без талонов. Они встретились с Фёгеле и Бюловом в парикмахерской.
Побрившись, все пятеро отправились к Доре.
– По правде говоря, я бы с большим удовольствием посидел в баре и выпил бы чего-нибудь приличного.
– Не говори глупостей, Ганс, – сказал с нажимом Штолленберг. – Ты идешь с нами.
Когда они вошли в заведение Доры, там сидело всего несколько посетителей. Между кафе и пивным залом был проход, и с первого взгляда никто бы не догадался, что официантки обслуживают посетителей не только за столиком.
Они уселись за угловой столик рядом с баром и послали на разведку Фёгеле. Он попросил продать ему пачку сигарет без талонов.
– Не могу, – ответила девушка за стойкой. Эта крашеная блондинка, судя по всему, была не прочь удалиться с клиентом на второй этаж.
– Мне хотелось бы увидеть вашу хозяйку.
– Она сейчас очень занята.
– С кем?
– Не поняла?
– Я хочу сказать, с кем это она кувыркается в постели?
– Советую вам оставить ваши грязные намеки – здесь приличное заведение.
– Я хочу передать ей привет.
– От кого?
– От «Альбатроса».
– Кто это – мужчина?
– Нет, целая толпа мужчин.
– Не понимаю. Не могли бы вы говорить пояснее?
– «Альбатрос» – это корабль. На нем служат мужчины. Понятно?
– Не думаю, чтобы моей хозяйке это было интересно.
– А вы лучше спросите ее саму.
Девица сделала недовольное лицо и удалилась.
– Кусок мяса, а не девушка, – сказал Фёгеле, постукивая монеткой по стойке бара. – Эй…
В эту же минуту кусок мяса появился в сопровождении Доры, одетой как дама. Она и внешне стала напоминать даму.
– Кого я вижу! – вскричала она и поздоровалась с Тайхманом, Штолленбергом и Хейне, как будто не видела их по меньшей мере лет двадцать.
Они отдали ей шарф и книги.
– Какой милый шарфик! И целых три дневника сразу…
– Можешь использовать их для записи своих доходов и расходов, – предложил Хейне, – здесь очень хорошая бумага.
– Стоило ли так из-за меня тратиться!
Она на минуту оставила их и вернулась с пятьюстами марками. Хейне сказал, что деньги возвращать не надо – они начистили друг другу рожи и разошлись довольные. Но Дора настаивала.
– Тогда мы их здесь же и пропьем, – пошел на компромисс Тайхман.
– Об этом не может быть и речи. Денег с вас я не возьму.
Штолленберг предложил вернуть деньги их законным владельцам, но его предложение было единодушно отвергнуто.
– Тогда получится, что мы напрасно дрались, – сказал Хейне.
Наконец, они согласились принять от Доры эти деньги, но тут же отдали их ей на хранение.
– Ну а теперь что бы вы хотели съесть?
– Ничего, Дора. Нас хорошо кормят.
– В таком случае, что я
– Это наш первый выход в город, – с улыбкой сказал Бюлов.
– Ну, тогда выбирайте, герои.
– Я уже выбрал, – заявил Фёгеле. – Беру девушку, которая не хотела продать мне сигарет.
Девушкам Дора сказала:
– Эти господа – мои гости. Обслужите их по первому разряду.
А потом повернулась к Тайхману:
– Пойдем со мной, малыш, я знаю, что ты большой дока в этом деле. Может, и я у тебя чему-нибудь научусь.
Комнаты девушек были на втором этаже. Личные апартаменты Доры располагались на третьем.
– А где твой муж?
– Зачем он тебе?
– Он на службе?
– Нет, он уже давно на пенсии.
Она показала ему гостиную и спальню. Обе, насколько мог судить Тайхман, были отделаны со вкусом. Дора пустила в ванну горячую воду.
– После хорошей ванны чувствуешь себя заново народившимся. Я хочу, чтобы ничто не напоминало тебе о твоей гнусной работе. Пусть она останется в другой жизни. Забудь о ней на время, хорошо?
– Для этого придется очень сильно постараться.
– Может быть, мне удастся помочь тебе.
Когда он вышел из ванной, на Доре был пурпурный бархатный халат. Аромат, исходивший от нее, стал сильнее и приятнее, чем раньше. Она откинула одеяло на кровати, где легко разместились бы три человека. Тайхман никогда до этого не видел ничего подобного и даже немного испугался. У него повлажнели ладони, совсем как во время первого воздушного налета. Дора выключила люстру, оставила гореть только лампу у кровати, которая излучала теплый, красно-желтый свет.
– Не слишком ли велика для тебя кровать, малыш?
– Да, великовата.
