него перехватило горло и он уснул.

Смит выбрался из машины, втащил охранника в будку и выключил в ней свет. Когда Римо устраивался поудобнее, на заднем сиденье, он внезапно ощутил боль в правой ноге, словно в нее вонзили тупую стрелу.

– О... – простонал он. – Зачем ты это сделал, Чиун?

– Долдон, – сказал Чиун, – это зануда, брюзга и придира. А я вовсе не такой.

– Ты прав, Чиун, – согласился Римо. – Пожалуйста, сделай опять как было.

Чиун легонько стукнул по колену Римо, и боль сразу же исчезла.

– Если бы я был долдоном, – продолжал Чиун, – я бы так с тобой не любезничал. Я бы не терпел молча все твои издевательства. Я бы напомнил тебе о годах, потраченных на твое обучение, на тщетные попытки сделать из белого человека что-то стоящее Я бы придирался к тебе, когда ты растрачивал секреты которые я тебе открыл, на цирковые трюки, вроде тех, которые ты проделал с толстяком из будки. Так бы я поступал, если бы был долдоном. Я бы...

Смит снова сел в машину, но с удивлением обернулся.

– В чем дело?

– Чиун объясняет мне, что он не долдон, – ответил Римо. – Он вовсе не брюзжит и не придирается.

– Пустяки, император, – сказал Чиун. – Поехали!

После демонстрации «Сновизора» Смит весьма предупредительно проехал мимо дома Вули, и сейчас смог быстро отыскать утонувшее в плюще небольшое здание из кирпича и фанеры в самом дальнем углу кампуса.

– Смити, – сказал Римо, когда они припарковали машину на гравийной дорожке возле дома. – Я знаю, что покупка дома – всего лишь предлог... Скажите лучше сразу, для чего мы вам понадобились?

– Это дом доктора Вули, – ответил Смит. – Сегодня я видел его изобретение. Многие другие – тоже, поэтому я думаю, он станет объектом преследования с их стороны. Я хочу, чтобы вы охраняли доктора, пока я с ним не переговорю.

– Давайте зайдем к нему прямо сейчас. А потом отправимся домой, и пускай его убивают, – предложил Римо.

Смит покачал головой:

– Не могу. Таков порядок. Нарушение может влететь мне в копеечку. Я должен подождать до утра, пока в Фолкрофте не заработают компьютеры.

– Ладно, – согласился Римо.

И они втроем зашагали к домику. У двери Чиун помедлил. Положив руки на деревянную поверхность, он обернулся к Смиту.

– Его тут нет. В доме пусто.

– Откуда вы знаете? – спросил тот.

– Вибрация, – пояснил Римо. – Профессора нет. Поехали домой, в отель.

– Подождите. Заглянем внутрь. Может быть, его похитили. Или он еще не вернулся. Тогда подождем его.

Легким движением руки Римо сбил замок.

В доме никого не было. Не было и следов борьбы. Здесь даже не ночевали.

– Драки не было, – сказал Чиун. – Даже пыль на подоконниках не потревожена.

– Хорошо, – сказал Смит и велел Римо с Чиуном остаться в доме и ждать доктора Вули, чтобы охранять его с дочерью до прибытия Смита.

Когда Смит взялся за ручку двери, Римо крикнул ему вслед:

– Смити, когда утром доберетесь до компьютеров, посчитайте, хватит ли денег на покупку дома.

Когда Патти Шиа наконец разыскала телефон, инструкции от босса были таковы: заполучить изобретение и профессора любой ценой.

Ночь она провела в доме, реквизированном у Нормана Беливе, названивая доктору Вули, но у него к аппарату никто не подходил.

После полуночи зазвонил телефон. Ее вызывал Нью-Йорк. Перед тем, как снять трубку, она приглушила звук телевизора.

Новые указания не терпящего возражений босса:

– Обещай ему все что угодно. Мы пришлем тебе помощника.

Патти положила трубку. Ее била нервная дрожь. Она знала, что означают эти слова. Почему телекомпания так интересовалась «Сновизором»?

Она снова посмотрела на экран. Даже без звука она сразу же узнала ковбоев, рекламирующих корм для собак. Автор рекламы, некий канадец, кормил им своего пса Люка. И тут до нее дошло.

Прибыль телекомпаний от рекламы составляет миллиарды долларов в год. А кто потратит хотя бы десять секунд на рекламный ролик, если у него будет свой «Сновизор», и он сможет наслаждаться миром собственной фантазии?

Да еще в красках!

И со стереозвуком.

Кто станет смотреть фильм «Патти Шиа за ширмой», если с помощью воображения ее можно будет затащить к себе под одеяло?

Патти догадывалась, какого помощника ей пришлют, но сейчас, впервые с тех пор, как она узнала о подобных вещах, она с нетерпением ждала его.

По окончании конференции банкетный зал напоминал потревоженный муравейник. Винс Марино и Эдвард Леонг вернулись туда, где сидели Грассьоне и Маселло.

– Он сбежал, – сообщил Марино.

– Дерьмо! – прорычал Грассьоне. – Вы не можете поймать даже старика с девчонкой. И за что я только плачу вам?

– Они исчезли, – оправдывался Марино. – Словно растворились в воздухе, как в том самом шоу...

Грозный взгляд Грассьоне заставил его умолкнуть.

– Я видел это шоу. Вероятно, мне нужен один хороший детектив вместо вас двоих.

Он хотел было продолжить свою обличительную речь, но вспомнил, что дон Сальваторе Маселло все еще находится за столом. Взглянув на него, он пожал плечами. Дон Сальваторе улыбнулся и встал.

– К сожалению, я должен вас покинуть, – сказал Маселло. – Профессор Вули сказал, что завтра с утра он будет дома. Я хочу с ним поговорить... А там посмотрим.

Грассьоне поднялся и с воодушевлением пожал руку Маселло.

– Понимаю, дон Сальваторе, – сказал он. – Нельзя ничего предпринимать, пока вы не разберетесь в этом деле.

Маселло молча кивнул и удалился.

Грассьоне подождал, пока он не исчезнет за дверью. Затем приказал Марино:

– Разыщи дом профессора и проверь, там ли он. Я буду в своем номере, потом доложишь.

Когда они пришли к нему в номер во второй раз с пустыми руками,