Лю-Цзы оставил послушника в передней. Тех, кто недолюбливал его, могло удивить, что он потратил несколько секунд на то, чтобы разгладить свою робу перед тем, как предстать перед аббатом. Лю-Цзы заботился о людях, не смотря на то, что не заботился о правилах. Он прищипнул свою сигарету и засунул за ухо. Он знал аббата вот уже шестьсот лет и уважал его. А на свете было не так много людей, которых Лю-Цзы уважал. Большинство он просто терпел.

В целом, его взаимоотношения с людьми складывались обратно пропорционально их местной значимости, и ответное отношение было таким же. Главные монахи…ну, среди людей столь просветленных не могло быть такой вещи как дурные мысли, но вид Лю-Цзы, нагло расхаживающего по храму, подпортил немало карм. Для определенного типа мудрецов дворник был воплощением дерзости, с полным отсутствием какого бы то ни было официального образования или статуса, со своим глупым ничтожным Путем и невероятным успехом. Удивительно, что аббату он нравился, поскольку не было в долине обитателя столь не похожего на дворника, столь образованного, возвышенного и утонченного. Но ведь чудо — в природе вселенной.

Лю-Цзы кивнул младшим помощникам, открывшим большую лакированную дверь.

— Как его преподобие сегодня? — спросил он.

— Зубы все еще беспокоят его, о Лю-Цзы, но все идет своим чередом, он только что весьма неплохо сделал первый шаг.

— Да, мне показалось, я слышал гонг.

Группа монахов, сгрудившаяся в центре комнаты, расступилась, когда Лю- Цзы приблизился к манежу. Он, к несчастью, был необходим. Аббату так и не удалось постигнуть искусство замыкания возраста. Поэтому ему пришлось прибегнуть к достижению долголетия более традиционным путем — через серию реинкарнаций.

— А, Дворник, — пробормотал он, неуклюже отбрасывая в сторону желтый мяч и улыбаясь. — Как твои горы? Хотю печеня, хотю печеня!

— У меня наконец-то получается вулканизм, ваше преподобие. Весьма неплохо.

— А ты сам в неизменно добром здравии? — спросил аббат, пока его пухленькая ручка колотила деревянным жирафом по прутьям кроватки.

— Да, ваше преподобие. Приятно видеть вас снова на ногах.

— Я прошел всего несколько шагов, увы печеня печеня хотю печеня. К сожалению, у юных тел есть собственное разумение ПЕЧЕНЯ!

— Вы прислали мне записку, ваше преподобие? В ней сказано: «Проверь его».

— И что ты думаешь о нашем хотю печеня печеня хотю печеня СЕЧАС молодом Лобзанге Лудде?

Помощник поспешил к нему с тарелкой сухарей.

— Не хочешь ли сухарика, кстати? — добавил аббат. — Мммм вкусьненькое печеня.

— Нет, ваше преподобие. У меня есть все нужные мне зубы, — ответил дворник.

— Лудд это загадка, не правда ли? Его учителя вкусненький печеня ммм ммм печеня сказали мне, что он весьма одарен, но, в каком-то смысле, витает где-то. Но ты никогда не встречал его и не знаешь его истории и ммм печеня я посчитал бы весьма ценными твои непредвзятые наблюдения ммм ПЕЧЕНЯ.

— Он запредельно быстр, — сказал Лю-Цзы. — Мне кажется, что он может реагировать на события прежде, чем они случаются.

— Откуда ты можешь знать это? Хотю мишку хотю мишку хотю хотю МИШКУ!

— Я поставил его перед Устройством Блуждающих Шаров в главном доджо, и он незаметно продвигался к нужной дырке прежде, чем шар выходил.

— Может агу телепатия?

— Если у простой машины есть свой собственный разум, то я думаю, мы действительно в большой беде. — Сказал Лю-Цзы.

Он глубоко вздохнул.

— А в зале Мандалы он увидел узоры в хаосе.

— Ты позволил новообращенному увидеть Мандалу? — ужаснулся Главный Помощник.

— Если ты хочешь узнать, умеет ли кто-то плавать, столкни его в реку, — пожал плечами Лю-Цзы. — Какой еще есть путь?

— Но взгляд на нее без предварительной подготовки…

— Он видел узоры, — перебил Лю-Цзы. — И реагировал на Мандалу.

Он не добавил: и Мандала реагировала на него. Ему нужно было обдумать это. Когда ты смотришь в первозданный хаос, не предполагается, что он будет приветственно махать рукой.

— Причем это мишкамишкамишкавава строго запрещено, — сказал аббат. Он неловко покопался среди игрушек на своем матрасе, подобрал большой деревянный кубик с оттиском веселого голубого слона на нем и неуклюже запустил им в Ринпо. — Иногда ты осмеливаешься на слишком многое, Дворник смотли ’ лоник!

Из толпы помощников донеслись аплодисменты восхищения способностью аббата идентифицировать животное.

— Он видел узоры. Он знает, что происходит. Он просто не знает, что он знает, — упрямо повторил Лю-Цзы. — А через несколько секунд после встречи со мной, он украл маленькую, но ценную вещь, и я до сих пор гадаю, как он это сделал. Может ли он быть так быстр без подготовки? Кто этот мальчик?

Кто эта девушка?

Мадам Трут, директриса Трутной Академии и родоначальник Трутного Метода Обучения Через Веселье, частенько задавала себе этот вопрос, когда ей приходилось беседовать с Мисс Сьюзен. Конечно, эта девушка была всего лишь подчиненной, но…ну, Мадам Трут не слишком ладила с дисциплиной и, возможно, поэтому изобрела Метод, который никому не был нужен. Она, в основном, полагалась на веселый тон в разговорах с людьми, пока они не впадали в абсолютное замешательство относительно ее личности.

Мисс Сьюзен же, казалось, не испытывает замешательства ни в чем.