Гаспод гавкнул. Волк взвизгнул и перевернулся на спину.
Толпа ждала. А потом…
– И это все?
– Да, обычно именно так все и происходит, – кивнул Моркоу. – У него особый лай, понимаете? Вся кровь в теле жертвы мгновенно застывает в жилах. Из-за жуткого ужаса.
– Но псина к нему даже не притронулась!
– А зачем? – пожал плечами Моркоу.
Он слез с лошади, пробился сквозь толпу к загону, схватил волка за загривок и перебросил зверюгу через седло.
– Он захрипел! Я же слышал!… – крикнул кто-то.
– Это воздух покинул мертвое тело, – объяснил Моркоу. Улыбка так и не исчезла с его губ, и в данный момент она говорила о том, что уж кто-кто, а Моркоу слышал сотни и сотни таких вот предсмертных хрипов.
– Прав мужик-то, – раздался чей-то голос. – Известный факт. И как насчет хорошего бифштекса для храброго песика?
Люди начали озираться, пытаясь понять, кто это сказал. Вниз посмотреть никто так и не догадался, ведь собаки не умеют разговаривать.
– Так уж и быть, мы готовы отказаться от честно заработанного бифштекса, – сказал Моркоу, вспрыгивая в седло.
– А я… вернее, ты не готов, – произнес тот же голос. – Договор есть договор. Кто тут рисковал жизнью, скажи на милость?
– Гаспод, за мной, – велел Моркоу. Повизгивая и недовольно ворча, песик выбрался из толпы и затрусил вслед за лошадью.
Только когда они подъехали к границе городской площади, один из горожан воскликнул: «Вот черт, а что случилось-то?», и чары вдруг рассеялись. Но к тому времени и конь, и песик бежали очень-очень быстро.
Ваймс ненавидел и презирал привилегии высокого положения, но очевидный факт он не мог не признать: высокое положение позволяло презирать и ненавидеть их в комфорте.
Вилликинс прибывал на постоялый двор за час до кареты Ваймса и с высокомерием (которое сам Ваймс никогда и не пытался пускать в ход) занимал несколько комнат. Тем временем личный повар Ваймса захватывал местную кухню. Недовольный действиями дворецкого, Ваймс даже пожаловался Иниго.
– Понимаете, ваша светлость, – ответил тот, – сейчас вы путешествуете не как частное лицо, а как представитель Анк-Морпорка. Люди смотрят на вас, а видят целый город, мхм- мхм.
– Правда? Может, мне перестать умываться?
– Да, конечно, это забавно. Но, сэр, понимаете ли, сейчас вы и город едины. Мхм-мхм. Оскорбляя вас, тем самым оскорбляют Анк-Морпорк. Если же к вам относятся по-дружески, значит, и к Анк-Морпорку относятся по-дружески.
– Ну надо же! А ничего, что я иногда хожу в сортир?
– Это уже ваше личное дело, сэр. Город тут ни при чем. Ммхм-ммф.
«Это даже не я, а сам Анк-Морпорк срезает верхнюю часть яйца, – думал Ваймс на следующее утро за завтраком, срезая верхнюю часть яйца. – А если я сейчас вырежу из тоста солдатиков, вероятно, начнется целая война».
В комнату осторожно заглянула капрал Задранец.
– Пришел ответ на ваше сообщение, сэр, – сказала она, бодро салютуя и передавая Ваймсу клочок бумаги. – От сержанта Рукисила. Я расшифровала. Э… Украденная из музея Лепешка найдена, сэр.
– Ну вот, одной проблемой меньше, – вздохнул Ваймс. – А то я уже начал беспокоиться.
– Должна заметить, сэр, констебль Башмак в этом вас полностью поддерживал. Только он продолжает проявлять беспокойство, – ответила Шелли. – Я не совсем поняла, что он имеет в виду, но… Он считает, что кто-то сделал копию Лепешки, сэр.
– Копию копии? Но какой в этом смысл?
– Не могу знать, сэр. И ваше другое… предположение оказалось правильным.
Ваймс бросил взгляд на клочок бумаги.
– Ха, спасибо, Шельма. Скоро выезжаем.
– Сэм, ты мурлыкаешь, – сказала через некоторое время Сибилла. – А это значит, кому-то сильно не поздоровится.
– Технологии – великая вещь, – откликнулся Ваймс, намазывая кусочек тоста маслом. – Теперь-то я понимаю, насколько полезная штука прогресс.
– А когда ты вот так ухмыляешься, это значит, что кто-то пытается блефовать, даже не догадываясь, что у тебя на руках четыре туза.
– Ума не приложу, что ты имеешь в виду, дорогая. Может, это сельский воздух так благоприятно на меня влияет?
Госпожа Сибилла поставила чашку на стол.
– Сэм?
– Да, дорогая?
– Возможно, сейчас не совсем подходящее время, но помнишь, я рассказывала тебе, что заглядывала к госпоже Контент? Так вот, она сказала…
Тут раздался стук в дверь, и госпожа Сибилла, вздохнув, прервалась.
На сей раз заглянул Иниго.
– Нам пора отправляться в путь, ваша светлость, если не возражаете. Хотелось бы еще до обеда добраться до Утолежки, чтобы миновать перевал Дичий до наступления темноты, мхм-мхм.
– Нам правда нужно так спешить? – тяжело вздохнув, спросила Сибилла.
– Перевал… слегка небезопасен, – ответил Иниго. – Там в некотором роде… не соблюдают закон. Мхм-мхм.
– В некотором роде? – уточнил Ваймс.
– Я буду чувствовать себя куда спокойнее, когда этот перевал останется позади, ваша светлость, – сказал Иниго. – Пойдем двумя каретами бок о бок, и нужно предупредить людей, чтобы были начеку.
– Что, в офисе лорда Витинари обучают тактике, а, Иниго? – усмехнулся Ваймс.
– Я просто пытаюсь проявлять благоразумие, мхм-мхм, сэр.
– А почему не подождать до завтра? Тогда и минуем перевал.
– Со всем уважением, ваша светлость, я бы не советовал. Во-первых, погода ухудшается. А во-вторых, я уверен, что за нами следят. Мы должны продемонстрировать, что на флаге Анк-Морпорка нет места желтому цвету трусости, мхм-мхм.
– Тем не менее этот цвет там есть, – возразил Ваймс. – На сове и на ошейниках гиппопотамов.
– Я имел в виду, – сказал Иниго, – что знамя Анк-Морпорка всегда гордо реет.
– И особенно хорошо оно развевается, когда бежишь со всех ног, – пробормотал Ваймс. – Ну ладно, ладно. Я тебя понял. Но своими людьми я рисковать не стану, можешь даже
