пышность, зрелость, у Эльжбет именно такая, а у нее как раз тело спортсменки. И такая форма груди, что так и хочется прикоснуться…
Горячее тело прижалось к спине Сандерса, тонкие руки легли на грудь, погладили, скользнули вниз по животу.
— Будет лучше, если ты сделаешь воду потеплее.
Он почувствовал на шее горячее дыхание, не поворачиваясь, положил руки ей на бедра. Она и трусики успела снять…
— Ты с ума сошла, это же мужская душевая.
— И что?
— Может войти Ахмет-Гирей!
— И что? — Ее руки опустились еще ниже. Прежний азарт накатил дурманящей волной.
— Да ничего. — Дик повернулся, прижал ее к себе и впился в полуоткрытый рот, ощущая, как набухшие от холодной воды соски царапают грудь.
Ее язык скользнул к нему в рот и заметался, то ускользая, то наступая, не давая передышки. Он стиснул гибкое тело и ощутил, как ее острые ноготки впиваются в ягодицы, стремясь слиться с ним, стать одним целым. Она больше не просила сделать воду теплее — им и так было жарко…
Глава 5
Абордаж
— У вас такой вид, мистер Сандерс, будто мы уже поймали Керрора и вам выдали премию, в размере годового жалованья.
— Знаете, Касьян, вряд ли я буду настолько удовлетворен, даже если мы и поймаем этого отморозка. — Дик повалился на койку и блаженно потянулся.
— Мистер Сандерс…
— Да бросьте вы, мичман. Если уж нам предстоит общее дело, то давайте привыкать называть друг друга по именам.
— Хорошо, Дик. Вы часом не выпили лишнего?
— Нет, — Сандерс мечтательно вздохнул, — кажется, я вас огорчу, Касьян. Остаток пути вам придется коротать в одиночестве. А ночью тем более.
Полубой присел на постели и хмыкнул.
— Быстро вы ее обработали.
— Это не я обработал, это меня обработали. Я не особенно сопротивлялся — это не женщина, это ураган!
— М-да… никакой дисциплины, — проворчал Полубой.
Сандерс покосился на него. Мичман улыбался уголками губ.
— А вы и шутить умеете, — усмехнулся Дик.
— Бывает. А вот капитан вас не одобрит, это точно.
— Ну что ж, это его проблемы, — Сандерс внезапно вспомнил Карен, — мы, в конце концов, взрослые люди!
За ленчем Сандерс и Карен сидели вместе. Никакого переполоха в компании их сближение не вызвало. Лишь капитан Мерсерон неодобрительно поджал губы, когда Дик под руку с Карен появился в кают-кампаний.
— Вы сияете, как новая медаль, — шепнул Полубой, проходя к своему месту, — нельзя же так напоказ выставлять э-э… ваши отношения.
— А почему нельзя? — Услышав его, во весь голос осведомилась Карен и надменно огляделась.
— Можно, можно, — успокоил ее Сандерс, придвигая стул, — тебе мартини, водку?
— Водку.
Анжела мило улыбалась, поглядывая на них, Ахмет-Гирей, как всегда сидел с непроницаемым лицом; Эльжбет и Паоло подняли бокалы, салютуя; Карл и Юджин смотрели так, словно их это не касалось. Стюарды теперь, прежде чем предложить вино, склонялись к Сандерсу, желая узнать его мнение. Занятый новыми ощущениями — обычно его романы не выносились на всеобщее обозрение, Сандерс почти пропустил речь капитана.
— …маршевые двигатели. Я уже высказал капитану Жилмару свое недовольство и предупредил, что подам рапорт по возвращении на Таир.
— Но мы же не будем их ждать, Поль? — спросила Янсен.
— Конечно, нет! — Возмущению Мерсерона не было предела. Скомкав салфетку, он швырнул ее на стол. — У меня есть приказ… предписание прибыть на Хлайб послезавтра и мы будем там послезавтра. Мы пойдем в обычном режиме, и пусть Жилмар поторопит своих людей, если не хочет чтобы «Ганимедом» командовал кто-нибудь более умелый. У меня еще остались связи во флоте и я не…
— А разумно ли это: двигаться без прикрытия? — негромко спросил Полубой.
— Если я соберусь раскапывать землю в поисках черепков и костей, я непременно посоветуюсь с вами, господин Полубой. А пока предоставьте мне делать то, на что я потратил всю жизнь.
— Я только спросил, — пожал широкими плечами Полубой, склоняясь над тарелкой.
После отповеди капитана разговоры в кают-компании вообще увяли…
Мерсерона разбудил вызов с мостика. Бормотанье репродуктора связи, как всегда, вклинилось в сон мягко и ненавязчиво. Постепенно набирая децибелы, вызов звучал все громче. Капитан нашарил клавишу.
— В чем дело? — спросил он, не открывая глаз.
Он все еще надеялся, что ничего срочного в вызове не было — если бы возникла внештатная ситуация, напрямую угрожающая кораблю, баззер тревоги рявкнул бы так, что его снесло с постели.
— Не могли бы вы подняться на мостик, — в голосе второго помощника звучала неуверенность, — кажется, у нас попутчик.
— Кажется?
— Неопознанный корабль, сэр. Судя по величине поля отражения классом не ниже корвета.
— Так запросите его! — раздраженно бросил Мерсерон, все еще надеясь, что удастся доспать.
— Он не отвечает на вызовы, сэр.
— Сейчас буду.
Через пять минут капитан был в рубке. Он еще на военном флоте привык к неожиданностям и знал — лучше появиться перед подчиненными с красными от недосыпа глазами и небритым, чем задержаться на лишние минуты. Слишком много в космосе случайностей, которые невозможно предвидеть, и счет иногда идет даже не на секунды, а на мгновения и человеческие жизни.
Второй помощник шагнул навстречу, вскидывая руку к фуражке. Мерсерон
