присматривают за этой бабой. За любой из баб в этой стране. Кроме тебя, Черенок! Тебе приятно?

– Да, мой господин!

– Зови меня «сирхар»! А знаешь, почему около тебя нет шпионов?

– Ты любишь меня, сирхар?

– Нет. За тобой слежу я сам.

Два усталых бронзовых дракона один за другим опустились на скальный карниз. Под ними, тридцатью локтями ниже, громоздились черные скользкие каменные глыбы в бурой бахроме водорослей. Между ними вяло плескалось море.

– Мы отстаем,– сказал маг, соскальзывая на землю.

– Я совсем не устал! – заверил его Гестион.– Я мог бы лететь хоть всю ночь!

– Драконы устали! Или ты не чувствуешь? – укорил маг.

Мальчик смущенно отвел взгляд.

– Огня разводить не будем,– сказал Учитель.– Не хочу тратить силу, отводя чужие глаза. Ты удовольствуешься холодными лепешками?

– Конечно! Зачем ты спрашиваешь?

– Чтобы ты успокоился. На, ешь. И запей вином, чтоб лучше спалось.

– Спалось? Разве мы сегодня не будем?..

– Нет. А теперь помолчи! Завтра тебе понадобится сила. Не трать ее на болтовню.

Гестион впился зубами в вязкую лепешку, запил ее вином. Звезды Юга горели над ним, как раздуваемые ветром угли. К запахам земли и травы примешивался запах моря и спящих драконов.

«Они так устали, что даже не выкупались! – подумал мальчик.– А я… готов лететь хоть всю ночь!»

Гестиону снова стало стыдно, и он оглянулся на Учителя, но того уже не было. Мальчика на мгновение охватил страх: он остался один! Но потом Гестион вспомнил, кто его Учитель. И успокоился.

«Надо спать! – подумал он, заворачиваясь в одеяло.– Но как уснешь после такого дня? А завтра?»

Внизу мерно плескалось море Зур. Через минуту Гестион уже спал, свернувшись клубком и тихо посвистывая курносым носом.

Снилась ему бронзовая шкура дракона, ритмичные движения мышц под ней и синяя вода далеко внизу.

Разбудили Гестиона солнечные лучи, бьющие прямо в лицо. Он тут же вскочил, отбросив одеяло, и поежился от утренней свежести. Драконов не было. Они улетели в море. Кормиться. Зато маг был здесь. Он протянул мальчику такую же лепешку, что и вчера, и тот же бурдючок с кисловатым вином.

– Завтрак не роскошный,– сказал маг,– но с голоду не умрешь. Может, завтра тебе предложат кое-что получше!

Вернулись драконы. Гестион поймал их мысли: звери были довольны и склонны поспать. Пожалуй, он и сам бы поспал еще часок-другой, но к его ногам упала толстая меховая куртка.

– Это зачем? – спросил Гестион.

– В горах снег лежит даже летом.

– Мы полетим в горы?

– Через горы. В Урнгур.

– О! – пораженно воскликнул Гестион.

– Не робей. Не так страшен демон, каким его рисуют у вас в Руне. Одевайся.

Когда Нил, Биорк и Эрд подошли к Дому Сирхара, время приближалось к полудню. Полосатая башня-гриб нависала над стоящими у дверей, как готовая рухнуть скала.

Ни стражи, ни привратника. Дверь распахнулась сама, прежде чем рука Биорка коснулась черного металла. Внутри никого: тускло освещенный коридор с лестницей в конце.

Едва они переступили порог, железная дверь с лязгом захлопнулась. Так похоже на захлопнувшуюся ловушку, что Биорк с Эрдом инстинктивно схватились за оружие. Но Нил неторопливо двинулся вперед, и воины пошли за ним.

Лестница с железными ступенями и перилами привела их наверх, в большую комнату с круглым зарешеченным окном, совершенно пустую. В ней – еще одна дверь, которая распахнулась так же, как и входная. За дверью – новая лестница. И еще пустая комната наверху. На сей раз окно овальное и без решетки. И еще лестница. По ощущению вагара, они были уже локтях в сорока над землей. Эта лестница оказалась последней. На сей раз их ждал не каменный ящик, а нормальная, хорошо освещенная комната с обстановкой, напоминающая жилище обеспеченного жителя Империи. С явно глорианской мебелью. Открылась дверь, и из соседнего помещения вышел Ди Гон.

– Ты готов? – спросил его Нил, обойдясь без приветствия.

– Да! – сирхар улыбнулся, показав мелкие зубы.– А ты?

– Я спрашиваю! – прорычал Нил, взял колдуна за плечи и легонько встряхнул.

Ди Гон не сделал попытки освободиться. И выражение лица его не изменилось, он только спросил:

– Ты в кольчуге? Боишься?

Нил был одет так же, как на пиру у Королевы. Только без тяжелой мантии и в сапогах с отворотами вместо туфель. Кстати сказать, другой, подобающей, одежды у него не было.

– Я не боюсь! – раздельно произнес великан. Но колдуна выпустил.

– Тогда пойдем! – как ни в чем не бывало произнес Ди Гон, подняв руку. Дверь за его спиной отворилась, и вошли четверо воинов.

Эрд сразу узнал их: не по лицам, по тому, как они двигались – быстрыми рывками.

– Моросы! – шепнул он Биорку.

– Знаю! – ответил вагар.

– Чего ты ждешь? – сказал Нил сирхару.– Идем!

Сирхар вышел, за ним – трое северян, замыкающими – моросы. Хотя светлорожденный предпочел бы видеть «живых мертвецов» впереди.

Сирхар привел всех к подъемнику, закрытой с пяти сторон коробке локтей десять в длину, восемь – в ширину и шесть – в высоту. Едва они вошли внутрь, подъемник заскользил вниз. Двигался он бесшумно, словно волшебная сила приводила его в движение. Но натянутые канаты, закрепленные наверху, которые успел заметить Биорк, говорили об обратном.

Спускаясь, они миновали не менее десятка дверей, и, когда подъемник остановился, по гнетущему ощущению и холодной сырости воздуха Эрд уверился, что они под землей.

Зал, круглая пещера со стенами из туфа, производил мрачное впечатление. Стены местами обожжены и выщерблены. Дверь, в которую они вошли, закрывающаяся четырехугольником из железа в восемь пальцев толщиной, оказалась единственной.