вписывалось в происходящее.

— Ну а кто тебя таким фортелям выучил? — кивнул он в сторону симуляторов.

— У отца летчик знакомый был, он и научил.

— Вот так просто и научил?

— Вовсе не просто, долго учился.

— Ладно, сделаем вид, что поверили. Есть еще, чего я не знаю?

Ким пожал плечами.

С этого дня его частенько стали привлекать как пилота-эксперта, проверяя на нем различного рода спорные моменты, и почти всегда он быстро доискивался до истоков проблемы. Техники неоднократно подсовывали ему спровоцированные хитрые неисправности, заключая за его спиной пари, как быстро он разберется. Но самым его любимым делом было освоение различного рода новинок, он часами корпел над описанием устройств, докапываясь до самой сути, и Алексеич иногда просто вынужден был отправлять его на другие работы, не связанные с работой головы.

Вызов поступил в середине вахты, предписывалось срочно прибыть в особый отдел. Ким сразу связался с капитаном.

— Я тебе приказа не давал, мне предупреждение не поступало. Вахту продолжать нести. В случае чего свяжись.

Через некоторое время повторно поступил вызов, теперь уже за подписью начальника особой службы, но Ким вынужден был проигнорировать его, как и первый. Больше вызовов не поступало. После вахты, когда он спешил в свою каюту, его встретили в переходе двое особистов. Как только Ким понял, что его ждут, сразу незаметно нажал кнопку экстренного вызова капитана — он еще в ангаре настроил вызов, предвидя проблемы.

— Ты что, сынок? Тебя сколько раз звать нужно? — Один из особистов быстро придвинулся к Киму и резко ударил его в лицо. Ким дернулся в сторону, удар получился несколько смазанным, но он все равно не удержался на ногах и опрокинулся на спину, и, пока он приходил в себя, второй особист подошел к нему, поднял его за воротник, потом прислонил к стенке:

— Ты вызовы получал? Почему не пришел?

— Капитан приказал продолжать несение вахты.

— Нет, ты смотри, ему капитан приказал, — повернулся он к своему напарнику, — а мы, значит, ему по горизонту, — и он сильно ударил Кима под дых.

У Кима перехватило дыхание, и на глазах навернулись слезы, но не от обиды — он с детства никому не уступал. Согнувшись, он подумал: «Разбираться они со мной могут так долго, сильно бить не будут, иначе потом трудно будет объяснить. А значит, можно дать сдачи, и последствия будут ненамного хуже».

В это время его снова толкнули к стене.

— Слушай, сынок. В следующий раз, когда позовем, поскачешь как ужаленный, и не дай бог тебе опоздать. Ты понял? — Потом выдал длинную тираду из грязной ругани, в которой пытался объяснить, где он видел капитана и что сейчас и в будущем он сделает с Кимом.

Ким, приседая, начал тихо и непонятно бормотать.

— Ты что там пищишь? — наклонился к нему особист. И тут Ким резко выпрямился и головой врезался ему в лицо. Раздался хруст, особист взвизгнул, закрыв руками лицо, отлетел к противоположной стене. Из- под пальцев хлынула кровь. Нападение было столь неожиданным, что его напарник не сразу осознал происходящее.

— С ума сошел?! Ты знаешь, что тебе теперь будет?!

— А хуже все равно не будет.

— Ах ты падла! — Он рванулся к Киму.

Злость плохой попутчик. Ему показалось, что он сейчас легко достанет этого слюнтяя, но ошибка стоила дорого. Ким тут же прыгнул ему навстречу и вместо размахивания руками резко пнул ногой в коленку. Удар получился на редкость удачный, особист сразу споткнулся, зашипел от боли, но атаки не бросил, а, развернувшись опять, хромая, бросился за ним. И второй раз попался на ту же уловку, только на этот раз удар пришелся в пах, а следом и голова Кима влетела ему в лицо. После этого Ким, потеряв ориентацию, растянулся на полу.

— Прекратить! — В коридоре появились люди, но Ким ничего не мог разглядеть, в голове шумело, а в глазах плавали темные круги. — Живой. Вызывай медиков.

Потом кто-то его куда-то тащил, и он провалился в забытье.

Очнулся он с трудом, как будто выныривая с глубины, голова гудела и раскалывалась, мысли путались, постепенно возвращались воспоминания и оценка происходящего. Он открыл глаза, подождал, когда немного пройдет головокружение, и начал осматриваться. Больничная палата, из стоящего рядом аппарата к нему тянулись трубки. Открылась дверь, и вошла женщина-медик.

— Проснулся? — Она подошла к аппарату, ткнула пару кнопок, и головная боль начала медленно отпускать. — Сейчас обезболивающее введем, потом обследуем.

Ким попросил коммуникатор. Женщина сначала задумалась, потом отдала свой аппарат:

— Только побыстрей.

Ким кивнул и набрал код связи с капитаном. Как только капитан услышал его голос, сразу сказал:

— Жди меня, ни с кем не разговаривай.

Ким вернул коммуникатор, откинулся назад и закрыл глаза. Голова еще кружилась, но уже значительно меньше. Видимо, он задремал, потому что, открыв глаза, увидел стоящего рядом военного в чине старшего лейтенанта. Его появление было столь неожиданно, что сознание никак на него не отреагировало, глаза снова сами собой закрылись, но тут же Ким вздрогнул, широко раскрыв глаза. Старлей мягко улыбнулся и сказал:

— С пробуждением вас, рядовой Томов, надеюсь, голова уже не болит?

Ким начал лихорадочно соображать. Судя по форме, это особый отдел, а невысокий чин вовсе не означает, что это рядовой сотрудник, чины в особом отделе всегда маленькие, этим особисты как бы подчеркивают — карьера для них не главное. Ничего хорошего Ким от него не ждал, поэтому решил потянуть время до прихода капитана:

— Не болит, но все время кружится, и тошнота какая-то. А что со мной случилось?

Старлей удивленно взглянул на Кима:

— Погоди, так ты ничего не помнишь? А мне сказали, что с тобой все в порядке.

— Да как-то все урывками. — Ким замолчал, как будто пытался что-то вспомнить.

Молчание затягивалось, старлей стал терять терпение:

— Ну вспомнил что-нибудь? — Ким легонько пожал плечами. В лице старлея что-то неуловимо изменилось, и на него смотрел уже жесткий, волевой человек. — Ты вот что, фокусы свои бросай, со мной такой финт не пройдет. Если что забыл, так мы тебе вспомнить поможем. Напомним кое-какие факты твоей биографии.

Ким поморщился, сделал вид, что борется с рвотными спазмами, но продолжал молчать.

— Ну что, будешь и дальше отмалчиваться?

— Так о чем говорить? — Упоминания о фактах биографии буквально взбесило Кима, но в то же время он понимал, что сейчас не время проявлять свое раздражение.

Старлей нагнулся над Кимом и, четко разделяя слова, начал говорить:

— В восьмом переходе семь часов назад патрулем были обнаружены двое военнослужащих с тяжкими телесными повреждениями, там же находился и ты. По предварительной информации…

Тут резко открылась дверь, и в палату влетел капитан.

— Что здесь происходит? — рявкнул он. — Старший лейтенант, потрудитесь объяснить.

— Производится предварительное дознание по факту зверского избиения военнослужащих.

Капитан вопросительно взглянул на Кима.

— Господин старший лейтенант пытался освежить мою память и рассказать, что я делал семь часов назад в восьмом переходе.

У особиста отвалилась челюсть, такого поворота он не ожидал, до него сразу дошло, какие последствия вызовет такая интерпретация его действий. Ведь это он настаивал, чтобы расследованием