улыбнется нам в своем сне? — Соджо-лама внимательно посмотрел на Андрея, и в щелочках его глаз запрыгали веселые искорки.

Они стояли у Храма на заснеженной вершине. Ветер подхватывал ленточки, привязанные к язычкам колокольчиков, и колокольчики отзывались мелодичным звоном. Храм, построенный из белого искрящегося камня, был совершенно не заметен на занесенной снегом вершине. Его голубой купол был отделан серебром, и только на золотом шпиле, вознесенном высоко в безоблачное небо, сияла яркая звездочка.

— Изначальные построили этот Храм, — сказал Соджо-лама, поднимаясь по вытертым ступеням. — Если бы не Храм и не его Архивы, мы бы никогда не догадались об их существовании.

Андрей крутнул молельный барабан при входе. Барабан отозвался звонкой мелодией серебряных колокольчиков. В Храме было темно. Горело несколько лампад, выхватывая из тьмы отдельные фрагменты храмового убранства. В одном из кружков света, склонившись в земном поклоне, сидели трое закутанных в темные одеяла монахов или паломников. Никто из них не поднял головы, когда Андрей и Соджо-лама проследовали внутрь Храма. Единственным украшением темного зала служила большая золотая статуя Будды, подсвеченная масляными лампадами.

— Вы почитаете Будду? — удивился Сомов.

— Учитель понял многое, но не стал все рассказывать. В этом его мудрость и наше почитание, — пояснил Соджо-лама.

Со скрипом отворилась маленькая дверца, тщательно спрятанная от посторонних глаз за резными деревянными колоннами. Соджо-лама провел Андрея в небольшое помещение ризницы, где хранились различные культовые предметы, а затем они оказались в просторной библиотеке, сплошь заставленной стеллажами с книгами, старинными свитками и фолиантами. Несколько монахов склонились над столами с книгами. Света от ряда небольших окон, проделанных под самыми сводами, было недостаточно, но на столах горели керосиновые лампы.

— Это библиотека Храма. Конечно, мы не держим здесь детективов, но, поверьте, здесь тоже много интересного, — сказал Соджо-лама и указал на узкий проход за одним из книжных стеллажей: — Нам сюда.

Коридор был узкий и темный. Вниз круто уходила каменная лестница. Соджо-лама взял керосиновую лампу, и они стали спускаться вниз.

— Я даже не знаю, сколько лет этому Храму. Говорят, его нашел Сиддхартха Гаутама, после чего обрел просветление и стал Буддой Шакьямуни, но еще до него многие источники упоминают об этом священном месте.

— Вы думаете, его построили инопланетяне?

— Его построили Изначальные, среди них были и люди. А инопланетяне они или нет, я не знаю.

Лестница, казалось, никогда не кончится. Ступени, сложенные из каменных плит, сменились вытесанными в скальной породе. Андрей не помнил, как долго они спускались вглубь горы, пока наконец не уперлись в каменную стену.

Соджо-лама поднял лампу:

— Посмотрите, Андрей, эти символы не кажутся вам знакомыми?

Стена была испещрена выбитыми знаками. Это был древний язык. Андрей перевел надпись:

«Этот камень был заложен в основание Храма Первичного Творения на Земле. Когда-нибудь, когда люди вылупятся из колыбели своего развития, они непременно обнаружат это послание. И в том мы поможем им, как поможем определить путь следования Мировой Идее и обрести свое место во Вселенной. Все мы братья. Объединяет нас наличие разума и воли, а значит, мы должны четко осознать свое место в этом мире, созданном Изначальными по вдохновению Адуна. Это знание и знание путей развития Мировой Идеи служит определяющим фактором развития любой цивилизации.

В знак нашего Братства мы передаем землянам этот Храм вместе с нашими знаниями и провозглашенными принципами. Мы верим в вас, братья, и надеемся, что вы обретете правильный путь развития, угодный Мировой Идее. Принципы всеобщего Братства просты: следование Духу, мирное сосуществование народов, рас и цивилизаций и сохранение целостности Вселенной как единого живого организма. Братья, слушайте голос Адуна, и в том вам помогут лучшие сыны человечества, учителя и пророки».

— Вы перевели это даже лучше, чем Сарданал, живший во втором веке до нашей эры. Вы не знакомы с его трудами? — спросил Соджо-лама.

— К сожалению, нет.

— Давайте пройдем дальше, и вам еще многое откроется. Соджо-лама приник к стене и, видимо, надавил на какую-то кнопку. Стена медленно повернулась по своей оси.

— Здесь хранилище богов, как считали в старину, — сказал Соджо-лама. — На протяжении веков сюда стремились многие охотники за сокровищами и авантюристы, но Храм тщательно скрывал свои секреты. Вы один из немногих мирян, кому выпала честь посетить эту часть Храма.

— Да, Индиана Джонс дорого бы дал, чтобы оказаться здесь.

Они оказались в обширном подземелье. Свет керосиновой лампы терялся на расстоянии пяти метров. В темноте что-то блестело, похоже, золото.

— Надо зажечь светильники, — сказал Соджо-лама. — Здесь редко кто бывает. Место заповедное, и мы сохраняем тьму, чтобы не потревожить светом редкие предметы, что здесь хранятся. Помогите мне, Андрей, — настоятель вручил Андрею факел, и они принялись зажигать светильники, развешанные вдоль стен.

Все обозримое пространство было заполнено золотыми саркофагами. Андрей не смог бы более точно определить эти предметы.

— Это музей и хранилище. В саркофагах покоятся братья, что построили этот храм. Они остались на Земле, чтобы передать свои знания людям. Можете посмотреть на них.

Ближайший саркофаг стоял на высоком каменном постаменте. Он сиял золотом и лишь отчасти напоминал древнеегипетские. Там, где у египетских всяческие рельефы, выступы и наплывы носили чисто декоративный характер, здесь имели функциональное назначение. Андрей понял это сразу, как только внимательно осмотрел утолщения в виде труб, опоясывающие саркофаг.

— Кто в нем? — спросил он.

— В этом покоится брат Анорион. Внизу на постаменте есть соответствующая надпись. Он положил себя в саркофаг в седьмом веке до нашей эры.

— Они что, хоронили себя заживо?

— Не знаю, но, когда приходил срок, они сами ложились в эти гробы. Мне иногда кажется, что они и сейчас живы. Посмотрите на эти трубы и выпуклости. Если приложить к ним руку, можно почувствовать едва заметные пульсации. Что-то циркулирует по этим трубам. Взгляните в центр зала. Видите золотую трубу? Она проходит через весь Храм. Шпиль Храма связан с этим подземельем.

Андрей осветил пьедестал саркофага. Золотая табличка была написана на протоязыке. Соджо-лама перевел все правильно.

— Соджо-лама, вы знаете протоязык?

— Не лучше вас, Андрей. Но мы перевели достаточно древних трудов братьев.

Андрей заметил, что сверху, где должно находиться лицо покоящегося, в саркофаге имеется откидная крышка.

— Можно посмотреть? — спросил он.

— Можно, — разрешил Соджо-лама. — С этих пор вы станете одним из посвященных.

Андрей откинул крышку. Сквозь толстое стекло на него смотрело коричневое лицо с тремя глазами. Глаза были закрыты прозрачной пленкой, и к каждому подходила тоненькая трубочка, из которой капала какая-то жидкость.

— Это не человек! — воскликнул Андрей.

— Да, здесь покоятся не только люди, — согласился Соджо-лама. — Но все они наши братья. Согласно древним манускриптам, именно эта раса ведет свою родословную от Изначальных. Мы, согласно их классификации, всего лишь вторая форма. Бедный брат Анорион! До конца жизни он был вынужден скрывать свой третий глаз под чалмой. Но даже под повязкой он им все прекрасно видел. Об этом говорят древние рукописи.