глазах Тоффалара зажглось безумие, по лицу пробежала судорога. Челюсть безвольно упала.

— Госпожа, — с благоговением прошептал он.

Ярость исказила спокойное лицо Исповедницы Кэлен. Она швырнула Тоффалара назад, в кольцо теней, окружавших Ричарда и Сиддина. Нелепо взмахнув руками, старик повалился на призраков, страшно закричал и рухнул в грязь. Его тело пробило в кольце призраков едва заметную брешь. Кэлен без колебаний бросилась вперед и успела проскочить между призраками, пока их хоровод вновь не сомкнулся.

Она подбежала к Сиддину.

— Скорее! — крикнул Ричард.

Сиддин не видел ее. Лицо его было обращено к теням, рот открыт. Кэлен пыталась вырвать камень из маленького кулачка, но пальцы ребенка свела судорога. Тогда она выхватила из другой руки Сиддина мешочек. Держа левой рукой мешочек и запястье мальчика, правой она начала разжимать по одному маленькие пальчики, впившиеся в камень. Кэлен умоляла Сиддина отпустить камень, но тот ничего не слышал. Кровь текла по ладони, смешивалась с дождем, и пальцы становились скользкими.

К ее лицу потянулась призрачная рука. Кэлен отпрянула. Перед ее носом мелькнул меч, отсекая протянутую руку. Вопль призрака слился со стонами других. Сиддин застывшим взглядом смотрел на тени, мышцы его окоченели.

Ричард стоял над Кэлен и Сиддином, размахивая мечом, отмахиваясь от призраков. Отступать было некуда. Казалось, во всем мире остались только трое. Пальцы Сиддина никак не хотели разжиматься. Стиснув зубы. Кэлен с усилием, причинившим ей нестерпимую боль, вырвала ночной камень.

Перепачканный кровью и грязью камень выскользнул у нее из пальцев и плюхнулся в лужу возле колена. Кэлен мгновенно накрыла его рукой, схватила вместе с пригоршней грязи, кинула в мешочек и рывком затянула тесемку.

Задыхаясь, она огляделась.

Тени остановились. Кэлен слышала, как тяжело дышит Ричард, неустанно сражающийся с призраками. Медленно, очень медленно тени двинулись назад, будто сбитые с толку. Потом они стали растворяться в воздухе, возвращаясь в подземный мир, из которого пришли. Мгновение — и тени исчезли. Тело Тоффалара валялось в грязи. Вокруг была пустота.

По лицу Кэлен стекали капли дождя. Она взяла Сиддина на руки и крепко прижала к себе. Ребенок заплакал. Ричард в изнеможении закрыл глаза, опустил голову и упал на колени. Он тяжело и прерывисто дышал.

— Кэлен, — прошептал Сиддин, — они звали меня.

— Я знаю, — шепнула она на ухо мальчику и поцеловала его. — Все позади. Ты смелый. Настоящий охотник.

Сиддин обнял Кэлен, и она вновь прижала его к груди. Ее бил озноб.

Они с Ричардом чуть не лишились жизни, спасая этого ребенка. Не говорила ли она, что именно этого должен избегать Искатель? И все же оба, не задумываясь, пошли на риск. Они не могли иначе. И прижавшийся к ней Сиддин был лучшей наградой за их поступок. Ричард все еще держал обеими руками меч. Конец клинка погрузился в грязь. Кэлен наклонилась и положила руку ему на плечо.

Ричард вздрогнул от неожиданности, меч метнулся в сторону Кэлен, остановившись в нескольких дюймах от ее лица. Кэлен подпрыгнула. Глаза Ричарда пылали гневом.

— Ричард, — с изумлением проговорила она, — это я. Все кончено. Я не хотела пугать тебя.

Он расслабился и повалился в грязь.

— Прости, — с трудом выдавил он, не в силах перевести дыхание. — Когда ты до меня дотронулась.... Кажется, я решил, что это тень.

Внезапно их окружили чьи-то ноги. Кэлен подняла голову. Птичий Человек. Савидлин. Везелэн. Везелэн громко всхлипывала. Кэлен встала и протянула ей сына. Та передала малыша мужу и обняла Кэлен, покрывая ее поцелуями.

— Спасибо, Мать-Исповедница, спасибо, что спасла моего мальчика, повторяла она. — Спасибо, Кэлен, спасибо.

— Знаю, знаю, — ответила Кэлен, — теперь все позади.

Везелэн обернулась и, плача, взяла на руки Сиддина. Кэлен посмотрела на Тоффалара. Старик был мертв. Она в изнеможении опустилась прямо в грязь и обхватила руками колени.

Кэлен опустила голову и, забывшись, зашлась в рыданиях. Не из-за того, что она убила Тоффалара. Из-за того, что помедлила. Это чуть не стоило ей жизни. Чуть не стоило жизни Ричарду и Сиддину. Чуть не стоило жизни всем. Она почти что принесла Ралу победу. А все потому, что не хотела, чтобы Ричард это видел. Это была самая большая глупость, которую ей когда-либо доводилось совершать. Конечно, не считая того, что она до сих пор не открыла Ричарду правду. Досадуя на себя, Кэлен продолжала коротко всхлипывать.

Чья-то ладонь коснулась ее левой руки и заставила подняться. Птичий Человек. Кэлен закусила трясущиеся губы, стараясь сдержать рыдания. Она не могла позволить, чтобы эти люди стали свидетелями ее слабости. Она Исповедница.

— Отлично сработано, Мать-Исповедница, — сказал Птичий Человек, принимая из рук охотника лоскут ткани. Птичий Человек занялся ее раной.

Кэлен подняла голову.

— Благодарю тебя, почтенный старейшина.

— Порез придется зашить. Этим займется лучшая целительница деревни.

Кэлен стояла в оцепенении. Птичий Человек продолжал работу. От его усилий по руке пробегали вспышки боли. Он посмотрел вниз, на Ричарда, который, казалось, был счастлив просто лежать в грязи, будто это самая мягкая постель на свете.

Птичий Человек поднял бровь и обратился к Кэлен, кивая в сторону Ричарда:

— Твои слова о том, что не следует давать Искателю повод обнажить меч, оказались верны, как стрела, пущенная лучшим лучником. — Что-то мелькнуло в его проницательных глазах, уголки губ приподнялись в улыбке. Он опустил взгляд на Искателя. — Ты отлично себя показал, Ричард-С-Характером. Хорошо еще, что злые духи не привыкли носить мечи.

— Что он сказал? — спросил Ричард.

Кэлен перевела. Поднимаясь на ноги, он слабо улыбнулся их маленькой шутке и убрал меч в ножны. Затем протянул руку и взял у нее мешочек. Кэлен и не заметила, что продолжает судорожно его сжимать. Ричард положил камень в карман.

— Лучше нам никогда не встречать духов с мечами.

Птичий Человек кивнул.

— А теперь у нас есть дело.

Он наклонился и схватил шкуру койота, покрывавшую плечи Тоффалара.

Как только Птичий Человек сорвал знак власти, тело покатилось в грязь.

Седой вождь повернулся к охотникам.

— Похороните тело, — глаза его сузились, — все тело.

Люди неуверенно переглянулись.

— Старейшина, ты хочешь сказать, все, кроме черепа?

— Я сказал то, что хотел сказать. Все тело! Мы храним только черепа почтенных старейшин, чтобы они напоминали нам о мудрости. Мы не храним черепа дураков.

По толпе пробежал ропот волнения. Это было самое позорное, что можно сделать со старейшиной. Самое страшное бесчестье. Это означало, что жизнь его прошла впустую. Люди кивнули. Никто не стал на защиту мертвого старейшины. Даже те пятеро, что стояли неподалеку.

— Нам не хватает старейшины, — объявил Птичий Человек. Он повернулся, медленно обводя взглядом охотников, потом выпрямился и набросил шкуру койота на грудь Савидлина. — Я избираю тебя.

Савидлин с почтением, как если бы это был золотой венец, коснулся грязной шкуры. Почтением, достойным золотого венца. По лицу его скользнула гордая улыбка, и он кивнул Птичьему Человеку.

— Хочешь ли ты сказать что-нибудь нашему народу, новый старейшина?

Это был не вопрос, а скорее приказание.

Савидлин шагнул вперед и, оказавшись между Ричардом и Кэлен, повернулся к толпе. Он накинул шкуру