люди, казалось, намеренно отказывались от гордых идеалов человеческого существа и вместо них принимали низшие, животные свойства. Стремление превратиться в низшую форму жизни и отдалиться от высших, демонстрировало размер дикой угрозы, которую они собой представляли; они стали не людьми, а чем-то более низким.

Сзади, возле дверей, расставив ноги и сложив руки за спины стояли двое охранников. Рука Кэлен лежала на плече Джиллиан, девушка молча поглядывала вверх, испытывая беспокойство от присутствия этих мужчин, иногда бросавших на неё мрачные взгляды.

Пара охранников не видела Кэлен. По крайней мере, ей так казалось. Она наблюдала за их поведением и заметила, что кроме Джиллиан, они иногда поглядывали на Сестёр, правда, без особого интереса. Когда Джегань обратился к Кэлен, они казались немного удивлёнными. Они промолчали, но Кэлен догадалась, что им показалось, что их вождь разговаривал сам с собой. Как и все остальные, за исключением Джиллиан, Сестёр и Джеганя, благодаря его связи с Сёстрами, охранники забывали Кэлен, не успев осознать то, что они увидели. Хотелось бы ей быть такой же невидимой и для их вождя.

— Ваше Превосходительство, как обстоят дела у Ваших войск? — спросила Сестра Улиция, по- прежнему пытаясь втянуть его в разговор и, тем самым, выиграть время. Она тоже старалась не поддаться страху.

Джегань, ухмыльнувшись уголком рта, бросил взгляд через плечо.

— Они недалеко отсюда.

Сестра Улиция, в замешательстве, моргнула.

— Недалеко?

Он кивнул, по-прежнему ухмыляясь.

— Севернее за горизонтом, в Д`Харе.

— Севернее, в Д`Харе? — Вырвалось у Сестры Эрминии. — Но, Ваше Превосходительство, этого не может быть.

Он приподнял бровь, явно наслаждаясь их изумлением.

— Должно быть, они ошибаются, рапортуя о своём местоположении, — сказала Сестра Эрминия, и это прозвучало, как её попытка уцепиться за возможность поднять себя в глазах Императора. Она облизнула губы. — Ваше превосходительство, я имею в виду, что некоторое время назад, мы, ну, мы прошли их. Они по-прежнему двигались в обратном направлении вглубь Срединных Земель, продолжали движение на юг, в обход гор. Невозможно, чтобы они оказались…

Её дрожащий голос затих на полуслове, как будто, при взгляде на Джеганя вся её храбрость иссякла, так, что её не хватило даже на разговор, стоило ей только высунуться из своего тихого убежища страха.

— И тем не менее, они уже обошли горы и повернули на север в Д`Хару, — сказал Джегань. — Поймите, я управлял вашими мыслями, чтобы направить вас туда, куда мне это было нужно. Моей целью было заставить вас думать, что вы находитесь в безопасности, думать, чтобы считали, что знаете, где я нахожусь. Конечно, вам не были слышны мои нашёптывания, но именно они направляли вас, хотя вы об этом и не догадывались.

— Но мы видели ваши войска, — сказала Сестра Цецилия. — Мы видели их и обходили их. Они находились далеко позади.

— Вы видели то, что я хотел, чтобы вы увидели, — сказал, отмахнувшись, Джегань. — Вы считали, что идёте туда, куда вам хочется, а на самом деле шли туда, куда я вас вёл — прямо ко мне и к моим основным силам. Я заставил вас встретиться с силами арьергарда и ещё нескольких подразделений, направлявшихся на юг, в другие области Срединных Земель. Я заставил вас поверить в то, чего мне было нужно, так, чтобы сохранить у вас веру в осуществимость ваших планов, в то время, как основная армия выполняла свою задачу.

Наши силы продвинулись намного дальше, чем вы думали. Я хочу закончить эту войну и, поняв, что эта цель, наконец, видна, соответственно изменил тактику. Как правило, я не заставляю главные силы передвигаться в таком темпе, потому что это ослабляет армию и обходится во множество жизней, обычно это бессмысленно, но конец уже близок, и это оправдывает потери. Кроме того, все они здесь находятся на службе у Ордена, а не наоборот.

— Понятно, — тихо произнесла Эрминия, приходя в уныние от более ясного понимания того, как их умело провели и поставили в невыгодное тяжелое положение.

— А теперь — за работу.

Внезапно все трое Сестёр прыгнули вперёд, как будто кто-то дёрнул за невидимые верёвки, обвязанные вокруг их шей.

— Слушаемся, Ваше Превосходительство, — сказали они все, как одна. Очевидно, Джегань молча отдал приказ, слышимый только ими, возможно, только для того, чтобы напомнить им, что он находится в их мыслях.

Кэлен сообразила, что хотя он мог её контролировать с помощью ошейника через разум Сестёр, но непосредственно ею он управлять не мог. Помимо того, что он просто испытывал к ней какую-то первобытную ненависть, он, по-видимому, старался парализовать её страхом, используя его, как средство контроля за её поступками, не давая ей возможности думать — в дополнение к возможностям ошейника и Сестёр. Возможно, несмотря на присутствие в мыслях Сестёр, разум Кэлен для него был недоступен.

Конечно, она не могла быть уверенной в этом. В конце концов, Сёстры просчитались, когда точно так же решили, что их сознание свободно от читавшего все их мысли сноходца. Так что, хотя она и не могла полностью исключать такую вероятность, она всё-таки считала верным рассуждение, что его нет в её сознании. Более того; он обращался с ней совсем по-другому, иначе, чем с Сёстрами. Для него они были вероломными пленницами; Кэлен была наградой.

Обманывая их, он преследовал свои цели. В сущности, он шпионил за их мыслями. Они были заняты важным делом, и он собирался незаметно выведать их планы с тем, чтобы суметь обернуть их к своей собственной выгоде. Он знал, что у Кэлен не было ничего, кроме желания сбежать от Сестёр. У неё не было других дел, кроме этого. Она даже не помнила, кем на самом деле была. В её сознании не было ничего такого, ради чего Джеганю надо было проникать в её мысли. Очевидно, что ей не хотелось быть его пленницей, а также, что ей хотелось вернуть себе свою жизнь. Поэтому, не было ничего, что он мог бы узнать для себя нового, тайно следя за её мыслями — по крайней мере, до тех пор, пока она не начнет думать, а не держать глаза закрытыми от страха.

Но если он действительно не проникал в её мысли, то почему бы и нет? В конце концов, он был сноходцем, человеком, обладающим такой властью, что даже Сёстры старались избегнуть его, правда потерпели неудачу, именно по причине его дара и силы. Ему очень нужна была Кэлен, раз он называл её наградой наград. Если бы он проник в её разум, то, наверное, контролировал бы её с помощью той же самой невидимой нити, которой он обычно управлял Сёстрами, и ему бы не было нужно использовать их дар. Он не походил на человека, который обратился бы к этому вторичному методу контроля, если бы не был вынужден к нему прибегнуть. Если бы он мог проникнуть в её мысли, тогда для контроля над ней ему не понадобились бы Сёстры.

Какой ему сейчас был смысл не дать ей возможности почувствовать его в своем сознании, если он на самом деле туда проник? Важнее даже другое — раз уж она представляла для него такую ценность, то он, несомненно, контролировал бы её именно таким способом, если бы это было возможно, итак, почему он не смог проникнуть в её сознание и держать под контролем напрямую?

В этом явно что-то было. У неё сложилось отчётливое мнение, что здесь было кое-что, о чём он старательно умалчивал.

— Тогда, вот она,— сказал он, обращаясь к Сёстрам. — Это «Книга Сочтённых Теней». Это то за чем вы сюда явились, то, что вам было нужно. Я хочу начать сейчас же.

— Но Ваше Превосходительство, — сказала Сестра Улиция, видимо удивившись такой идее, — у нас есть только две шкатулки. Нам понадобятся все три.

— Нет, не понадобятся. Вам всего лишь нужно выяснить с помощью этой книги, какая из этих имеющихся двух шкатулок действительно та, которая вам нужна. Если недостающая шкатулка окажется той, которая нас уничтожит, или уничтожит всё сущее, то зачем она нам нужна?

Похоже, у Сестры Улиции были очень серьёзные аргументы за то, что она им всё-таки понадобится,