не нравилось. И еще: я не хочу, чтобы малышня на этой станции росла в условиях, когда чьи-то ловкие руки могут в любую минуту спереть все, что они заработали с таким трудом. Знаешь, — добавил он с горечью, скрыть которую так и не смог, как ни старался, — я ведь никогда не грабил местных. Семья остается семьей, что бы вы там обо мне ни думали.
Кит помедлил с ответом.
— Так ты собираешься продолжать свое возмездие дальше? Аресты и все такое?
— Да, собираюсь.
Бывший разведчик кивнул, словно такой ответ устроил его.
— Отлично. Понимаешь, я тут подумал, что твои, гм, уникальные способности могут здесь пригодиться, чертовски пригодиться. Сколько тебе платили в последний раз за работу уборщиком?
Скитер зажмурился от удивления.
— Пять баксов в час. А что?
— Пять баксов? Да это не работа, а рабство какое-то! Этого и на налоги местные едва хватит, не говоря уже о плате за жилье. Чем же ты питался, опилками, что ли?
Скитер воздержался от упоминания о том, что у многих обитателей ВВ-86 нету и этого.
— Ну, не жировал, конечно, но, в общем, прожить можно.
Отставной разведчик только фыркнул.
— Могу себе представить, каково тебе приходилось. Я тебе вот что скажу, Джексон. Сейчас мы с тобой пройдем ко мне в офис и заполним все бумажки. Я беру тебя на испытательный срок… на месяц, скажем. Специальным консультантом по вопросам безопасности «Замка Эдо». Время работы назначишь себе сам — не меньше восьми часов в день. Начнем с двенадцати долларов в час. В конце месяца посмотрим на твой урожай и решим насчет продолжения на постоянной основе.
Скитер сделал отчаянную попытку удержать свою челюсть от сползания вниз, до самого пола, и потерпел неудачу.
Внезапная, прямо-таки ослепительная улыбка Кита привела бы в ужас любого.
— Разве найдется лучший способ поймать мошенника, чем натравить на него другого такого же, а? Бог мой, Скитер, тридцать одно задержание за неделю? Да наша Безопасность за прошлый год стольких не поймала! Я не хочу сказать ничего плохого про Майка или его парней, но ты лишний раз доказал, что грязные трюки лучше всего распознает тот, кто сам ими пользовался.
Кит отодвинул стул и поднялся.
— Идем, Скитер. Я познакомлю тебя с личным секретарем. Робби Эймс славный парень, он покажет тебе, что у нас к чему. А потом ступай домой и отоспись. Завтра утром я хотел бы прогуляться с тобой по Общему. Пусть все немного поуляжется, а там мы посмотрим, с чем нам предстоит воевать — пока Кеддрик на станции. И если честно, мне интересно посмотреть тебя в деле. Может, нам удастся затесаться в толпу у Британских Врат перед их открытием. Такое событие наверняка привлечет не одного карманника. Мы можем выработать стратегию — вроде того, держаться ли тебе при «Замке Эдо» или выслеживать потенциальных воров на месте…
Скитер все еще испытывал затруднения со своей челюстью.
— Ну да, и потом нужно еще пройти все необходимые формальности с этими уродами в Безопасности. Я переговорю со своим тамошним приятелем насчет этого. — Он ехидно усмехнулся. — Когда об этом узнает Майк Бенсон, его удар хватит.
До Скитера Джексона вдруг дошло, что, как бы Кит ни развлекался пикантностью ситуации, предложение его совершенно серьезно. Впервые со времени его возвращения из Монголии ему доверял кто-то, кроме выходцев из Нижнего Времени. На опасно долгое мгновение он ослеп, а горло его перехватило с такой силой, что он едва не задохнулся. А потом он тоже встал и хрипло откашлялся.
— Ты об этом не пожалеешь, Кит. Клянусь Господом, не пожалеешь.
— Надеюсь. — Впрочем, произнося это, Кит ухмылялся. В первый раз за все время знакомства с Китом Карсоном его угроза не привела Скитера в ужас. Кит протянул руку, и Скитер крепко сжал ее, неожиданно для самого себя заметив, что тоже улыбается до ушей.
Да, Ла-Ла-Ландия никогда не будет той, что прежде!
Он не был, правда, уверен в том, что станция Шангри-Ла сумеет оправиться от такого потрясения.
Восемь долгих дней оставалась Джина Николь Кеддрик взаперти в каморке над скрипучей деревянной лестницей. Она смотрела в окно на унылый, закопченный мир лондонского Спитафилдз. Сил ей не хватало даже доплестись до кухни. От снадобий доктора Минделя ее тянуло в сон, и она тревожилась, не повредят ли они растущей в ней новой жизни, но пулевое ранение требовало лечения, да и просто не хватало энергии на бесполезные споры.
Силы понемногу начинали возвращаться к ней — и, по мере того, как заживала рана от пули на голове, к ней возвращалось неугомонное побуждение делать хоть что-нибудь. Не могла же она сидеть до конца своих дней у окна, наряженная под джентльмена викторианской эпохи, в почти непонятном ей мире. И потом: кровь Карла взывала к отмщению. Карла и тети Касси, убитых наймитами ее собственного отца. Проснувшись утром восьмого дня своего пребывания в Лондоне, Джина вдруг поняла, что должна как-то остановить отца. Она долго лежала, глядя в потолок — белый, но в разводах от протекающей крыши; по требованию Ноа крышу уже залатали, но ржавые потеки на потолке остались. Оставался еще один вопрос: с чего начать.
Первым делом, конечно, ей нужно было выжить. Впрочем, и за этим занятием она могла бы сделать довольно много. И первое, что пришло ей в голову, — это необходимость отыскать Йаниру Кассондру. Она чуть двинула головой, и повязка, наложенная доктором Минделем в месте, где прошла по касательной пуля, навела на другую мысль, от которой ее бросило в дрожь. Ведь стрелял в нее не один из нанятых папочкой убийц. Это сделал кто-то из местных. Урожденный лондонец, который сначала спас Джине жизнь и только потом оценил возможности, которые открывал необычный дар Йаниры. В результате ее спаситель хладнокровно выстрелил в нее и исчез в этом проклятом желтом дожде — исчез, захватив с собой Кассондру Эфесскую.
Наконец по деревянным ступенькам за дверью загрохотали чьи-то шаги. Джина села, отбросив на время свои мрачные размышления. В спальне показался сначала поднос с завтраком, а уже потом улыбающееся лицо Ноа Армстро.
— Доброе утро.
— Доброе утро, Ноа. — Джина так и не поняла пока, к какому полу принадлежит детектив; впрочем, это было не так уж и важно. Она была обязана Армстро жизнью — и уже не раз и не два. Если бы тетя Касси не наняла перед смертью самого лучшего детектива в Нью-Йорке…
— Ты сегодня выглядишь лучше, детка. — Серые глаза Ноа потеплели от улыбки. На детективе было длинное викторианское платье и простой коричневый жакет, лет десять как вышедший из моды, с высоким накрахмаленным воротничком, закрывавшим горло Ноа так, что невозможно было сказать, имеется у него адамово яблоко или нет. На голове красовался парик из настоящих волос, собранных на затылке в тугой узел. — Проголодалась?
Она кивнула:
— Немножко.
— Вот и хорошо.
Завтрак оказался горячим и сытным: тост намазан маслом ровно настолько, насколько нужно; бекон поджарен с корочкой. От кружки с чаем исходил ароматный пар.
— Ноа? — тихо спросила Джина несколько минут спустя.
— Да, детка?
— Нам нужно найти Йаниру.
— Мы с Маркусом занимаемся этим. — Голос Ноа звучал уверенно. — Ты останешься здесь. Тут ты в безопасности.
