Сеньоры Фэйст и Кэс восторженно аплодировали и требовали спеть еще чего-нибудь. Лайс и Бэйр молчали. Мне показалось, что что-то их «задело за живое» в этой песне. Хотя, вроде, убивать Лайса пока никто не собирается, да и меня тоже.

И чем больше мной восхищались гости, тем мрачнее становился хозяин. Наконец, он решительно объявил:

— Довольно, сеньоры. Даме пора отдохнуть. Да и нам — тоже. Я провожу.

Мы с хозяином имения направились к дверям. Сеньор Бэйр бросил в нашу сторону любопытный взгляд. Если бы я не подслушала сегодня разговор, то не обратила бы на это никакого внимания.

Как только мы оказались наедине, сеньор произнес:

— Простите мою пьяную болтовню, сеньора Елка. Не знаю, что на меня нашло. Я не хотел Вас обидеть. Будь это правдой, никто бы ничего не узнал.

— Охотно прощаю, сеньор Лайс, — сказала я, но двусмысленность последней фразы немного покоробила.

На следующий день завтрак я проспала. А когда спустилась вниз, гостей уже не было. Уехал с ними и сеньор Лайс, не сказав, ни куда, ни насколько.

Я обиделась, забыв, что к завтраку не вышла сама. Бродила по пустым комнатам и думала, что мог бы и предупредить, что уезжает, хотя бы из приличия. Хотя, приличия-то нарушаю я, живя в доме женатого мужчины.

Сеньора не было три дня. Первый день я дулась на него, вот только успокаивать было некому. На второй придумала веские причины, которые могли требовать его присутствия, и простила. На третий — стала скучать. Потом опять решила обидеться: и что это его так долго нет?!!

В саду я наткнулась на старые качели, и это место мне очень понравилось. Теперь я проводила здесь много времени. Летала на них вверх-вниз, представляя себя птицей. Правда, делать это приходилось стоя. Доски были старые и больно впивались в то место, на котором сидят. Да и ветка древнего дуба, на которой качели были подвешены, не очень внушала доверие. Я подумала, что если она обломится, то стоя у меня будет больше шансов благополучно приземлиться.

Сеньор Лайс, впервые увидев меня на качелях, строго-настрого запретил мне к ним приближаться и сказал, что распорядится их убрать. А потом, видимо, забыл.

Вот и сегодня я забралась на качели, взлетела вверх один раз, другой, и вдруг у меня упало сердце: по тропинке верхом на коне несся в мою сторону мой сеньор. Видимо, слуги сказали ему, где я нахожусь.

Неожиданно я мстительно подумала: ну, сейчас я тебя напугаю! Хотя для чего мне это понадобилось, я бы затруднилась объяснить. Видимо, взыграла «частица черта», заключенная в каждой из нас. Знать бы еще, в каком именно месте она у меня сидит?

Я сделал вид, что не замечаю приближающегося сеньора. И, когда качели оказались в высшей точке, соскользнула вниз. Я летела и знала, что не разобьюсь. Я откуда-то помнила, что прекрасно умею прыгать и не с такой высоты.

А вот Лайс этого не знал. Он вскрикнул, на всем скаку спрыгнул с лошади и поймал меня, с трудом удержавшись на ногах. Я пришла в восторг: ну, просто цирковой номер! Хоть у Шиала выступай!

— Вы неосторожны, сеньора. Вы ведь могли разбиться, — прошептал сеньор и коснулся моих волос губами.

А потом вдруг сжал меня в объятиях и стал покрывать поцелуями лицо. Поцелуй становились все жарче, объятия крепче, а руки настойчивее. Вот о таком продолжении моего прыжка я совсем не подумала. Но мне не было неприятно. Даже наоборот. Хотя где-то в глубине сознания металась мысль: зачем я это делаю?!! Я же сама его спровоцировала. Он женатый человек. Но я отбросила все сомнения прочь.

Я забыла обо всем. Отвечала на его поцелуи и не хотела, чтобы он останавливался, но вдруг…

Мою ладонь обожгло чудовищной болью. Было такое чувство, что я схватилась за раскаленное железо. Еще ни разу эта способность не проявлялась столь сильно. Я чуть не заорала и отшатнулась.

Ничего не понимая, Лайс попытался вновь привлечь меня к себе, упрашивая внезапно охрипшим голосом:

— Одна ночь, всего лишь одна ночь любви, сеньора. А потом можете меня убить.

Но я уже освободилась из объятий мужчины. Боль в руке сразу же уменьшилась.

— Почему? — требовательно спросил он, — ты же сама этого хочешь?

Я не ответила. Я страстно желала близости с ним, желала его объятий и поцелуев, но стала догадываться, что отчего-то этого делать нельзя. И не только потому, что сеньор не свободен. Похоже, с чем-то или с кем-то я тоже была связана, и нарушить эти обязательства не имела права.

Лайс побелел, как мел. Он попытался еще что-то выяснить, но я молчала. Мне было жаль его, я видела, что сеньор обижен и оскорблен. Но как я могу объяснить то, чего не понимаю сама?

Я повернулась и медленно пошла прочь, сжав в кулак и руку, и чувства. Теперь я знала, что это значит. Услышала за спиной удаляющийся стук копыт. Сеньор не пожелал даже зайти в дом. Что ж, пусть лучше будет так.

Эйнер.

Итак, решено. Мы с Клодом отправляемся в Кэрдарию. Но перед тем, как покинуть Диар, мне вдруг захотелось прогуляться по тем местам, где мы бывали с леди.

Скала смерти. Нет, приглашая леди на прогулку, о смерти я совсем не думал. Но место жуткое, при взгляде на беснующийся поток и вечные скалы охватывают мысли о хрупкости и скоротечности бытия. Большинство женщин здесь либо испугалось бы по-настоящему, либо сыграло испуг, запищав и прижавшись к спутнику «от страха». В любом из этих случаев я бы постарался не упустить момента и успокоить.

Но ни того, ни другого моя леди не сделала. Просто позвала Регину и шагнула в пропасть. В глазах дракона, мгновенно явившегося на зов хозяйки, я увидел насмешку.

Я направил коня к реке, к тому месту, где леди сумела меня искупать. Спрыгнул на песок и лег на землю. Как же быстро наступила ночь. Все небо в звездах. Множество миров и в каком-то из них сейчас моя… жена. Как бы я хотел, чтобы сейчас она была рядом. Мне показалось, что до меня донесся лукавый голосок моей леди: «мечтать не вредно».

Да, не вредно. Но я собираюсь не только мечтать. Я сконцентрировал все свои силы, пытаясь позвать супругу. Внезапно ровное тепло перешло в горение, руку обожгла боль, и на меня обрушилось видение.

Моя леди в объятиях другого. И выглядит вполне счастливой! Меня захлестнуло бешенство. Ненависть. Ревность. Впервые я признался себе в этом чувстве. Она моя и не достанется больше никому. Скорее умрет. Волна моего гнева рванулась по связывающим нас узам.

Я взлетел на коня, и погнал его во дворец. До утра метался по комнате. Значит, Елка жива, здорова и прекрасно себя чувствует! Даже слишком! Но почему же ее не может найти Регина? Где моя жена?!! С кем?!! Ладно, пора уже что-то предпринимать. Отправляемся в Кэрдарию. Я, Клод, Олтэр и несколько сопровождающих.

Наш прошлый визит в этот мир получился не слишком дружественным. Что ж, наладить отношения не трудно: Олтэр говорил, что король мечтает о драконах. Вот и подарим ему парочку молодых. Во-первых, это воистину царский подарок, во-вторых, будем знать обо всем, что происходит в том мире, а в третьих, Ирин в любой момент сможет навестить меня или послать весточку. Признаться честно, что бы ни сделала моя сестра, а я по ней скучал.

Путешествие решено было начать с замка короля Трайса. Драконы, опустившиеся во двор, вызвали испуг у находившихся там людей, но мы быстро заверили их в своих мирных намерениях.

Нас проводили в огромный тронный зал. Я шел по мрачным темным коридорам и думал: и как только люди здесь живут? Толстые каменные стены не пропускают ни света, ни тепла солнца, поэтому в замке довольно прохладно и сыро. Что ж, каждый понимает уют по-своему.

Мы вошли. Король сидел на троне. Советники стояли за его спиной. Придворные с любопытством разглядывали нашу делегацию.

И тут Клод испортил всю торжественность церемонии. С криком «дядя Трайс!!!» он помчался к королю и повис на шее мужчины, шагнувшего ему навстречу. И вот уже мой сын обнимает короля Трайса, а тот — его. Я чувствовал, что оба очень взволнованны.