— Умно, — произнес Ку’Сокс, раздраженный тем, что я смогла спасти их, и я пнула его со всей силы.

Вскрикнув, он отступил. Я прыгнула на него, протянув руки к кукле, но демон исчез за мгновение до того, как я смогла коснуться его, и я упала прямо на то место, где он стоял, больно ударилась о тротуар и сильно отбила согнутые пальцы рук.

— Ой, — раздосадовано крикнула я и откатилась, сказывался опыт большого количества драк.

Но я сделала это слишком медленно. Ку’Сокс замахнулся пнуть меня по ребрам, и лишь слегка задел, вместо того чтобы переломать их.

— Ах ты, сучка! — заорал Ку’Сокс, шагнул за мной и замахнулся снова, и я снова перекатилась, но на этот раз прямо на него.

Он этого не ожидал и, вскрикнув от удивления, повалился на тротуар прямо поперек меня. Я моментально перегруппировалась, почти забравшись на него, пока он лежал лицом в асфальт. Часть меня глубоко внутри корчилась от смеха. Разве не забавно — два демона под лучами солнца опустились до пинков и рукопашки?

— Ты дерьмо, Ку’Сокс, — проговорила я, тяжело дыша, и уселась ему на спину. Я схватила его руку и вывернула ее, почти сломав, и вдавила его лицо в тротуар, но он лишь рассмеялся, хотя его щека была прижата к асфальту и он меня не видел. Он начинал меня бесить, я заломила руку еще сильнее, и он перестал веселиться.

— Рэйчел, чего ты хочешь этим добиться? — спросил он. Ему было больно, но он не принимал ситуацию всерьез. — Я могу дотянуться до линии прямо из-под тебя. И сжечь в твоей башке все мысли до последней, пока ты будешь валяться на дороге.

Может, оно и так, но он этого не делал. Разозлившись, я придавила его запястье к спине и дернула локоть вверх, заставив закричать от боли.

— И почему ты этого не делаешь? — спросила я и ослабила хватку, но лишь чуть-чуть. С холмов Сан- Франциско не доносилось ни звука, ни одного звонящего колокола. Пожалуйста, Вивиан…

— Потому что мне это нравится, — сказал он, и я дернула его локоть вверх, но он лишь заржал, хотя на лице было видно напряжение. Он получал от этого удовольствие, ублюдок.

— Нравится? — я наклонилась прямо к его уху. — Видел бы ты меня, когда я разогреюсь. Я как вечный двигатель, детка. Могу работать всю ночь.

— Возможно, наше знакомство началось неудачно, — предположил Ку’Сокс, и я немного опустила его локоть. — Я слышал, ты почти убила Ала. И ты сделала чертовски классное воспоминание. Я гулял по нему, пока ты валялась на кухне Ала, пытаясь выжить после его создания. Признаю, я был неправ. Ты демон. Чертовски хороший демон. И мне плевать, что ты рождена ведьмой и генетической инженерией эльфов. Я сам создан искусственно, и моя ненависть, возможно, берет начало в стыде за самого себя.

— Я не стыжусь своего происхождения, — проворчала я тихо. Я посмотрела в сторону Айви и Пирса — они все еще не двигались. Черт.

— Меня даже впечатлило, как ты пыталась вернуть мне проклятье, — добавил он, скосив глаза, чтобы увидеть меня. — Хотя ты забыла про участие коллектива. Удачи тебе с попыткой найти его. Демоны тебе не помогут. Я им нужен еще меньше, чем твоему жалкому Ковену. Нет, у тебя остался лишь один выход, и это я.

Вивиан найдет мне коллективную энергию. Найдет. Я должна в это верить.

— Ты? — спросила я, склонившись к нему и закрыв его лицо своей тенью. Демон вздрогнул, когда, наконец, увидел меня. Лицо напряглось от боли, когда я стукнула его голову о дорожку. Ку’Сокс урод — его все это заводит. Я уверена.

— А я говорил, что мне нравятся твои рыжие волосы, а? — пробормотал он, приподняв голову, и я увидела, что на его лицо налип песок. — Ты мне можешь даже понравиться, — сказал он, и я заставила себя улыбнуться ему. — Мы могли бы наслаждаться друг другом, брать все лучшее и в Безвременье, и в этом мире. Только ты. И я. И плевать на остальных.

«Продолжай отвлекать его разговором», — подумала я, чувствуя странную энергию, просачивающуюся в меня. Черт побери, он пытается тянуть через меня линию? Но тут у меня в голове возникло воспоминание о воине-пикси, который хотел перерезать ему горло и которого он просто проглотил. Как же.

— А что насчет Айви? — спросила я, затаив дыхание, и посмотрела на нее.

— Можешь прихватить ее, — разрешил он. — Разнообразие оживляет будни.

— Я имела в виду, — прошептала я ему в ухо, — ты причинил ей боль.

— Я же ее вылечивал, — в его голосе послышались предательские нотки замешательства. — Ты же хочешь узнать способ удержать ее душу после смерти, да?

От потрясения я задрожала.

— Ты знаешь, как это сделать? — проговорила я.

Я не могла ничего с собой поделать. Я ослабила хватку, и Ку’Сокс, подтянув руку к груди, громко засмеялся и перевернулся подо мной. Он сел и попытался заглянуть мне в глаза. Полоски грязи превратили его черную рубашку в серую. Он потрогал плечо, стряхнул с лица песок и пригладил волосы.

— Так-то лучше, — сказал он, пристально изучая мое помятое тело, глазами запоминая все мои изгибы и прямые линии от головы до чужих ботинок. — Это твой настоящий облик?

— Ты можешь вернуть Айви душу после того, как она умрет? — спросила я, затаив дыхание.

— Нет. Я просто хотел, чтобы ты меня отпустила.

У меня отвисла челюсть.

— Ах ты, сукин сын, — накинулась я на него, и тут мои запястья охватила боль. Он поймал мои руки в дюйме от своего лица.

— Могла бы придумать что-нибудь пооригинальней, — сказал он, рывком подтянув меня. Я задохнулась от боли, и мои руки сжались в кулаки. Я стояла перед ним на коленях, а он притягивал меня ближе. — Я так долго был один, — произнес он, до боли сжав мое запястье и обещая еще больше боли, если я стану вырываться. — Так долго представлял, как приятно иметь женщину, которая не умрет от первого же оргазма. Так много времени представлял, каково это, — его рука, ощупывающая меня, нашла магнитный мел; вытащив из кармана, демон откинул его в сторону. — Так много времени, что я позабыл те запреты, которые когда-то у меня были.

За мелом последовал пейнтбольный пистолет. Я задергалась, когда он нашел его, вытащил из небольшой сумки, висевший на спине, и забросил в океан.

— Я могу перемещать самые малые частички энергии, — продолжал он, и его взгляд стал еще развратней, как будто он хотел избавить меня и от одежды, — и заставить ее танцевать в тебе.

— Обещания, обещания, — протянула я, мечтая услышать звон колоколов, но до меня доносились лишь плеск воды и крики чаек. Видимо, этого так и не случится. Все слишком напуганы. Надежда начала утекать из меня, оставляя на душе кислое послевкусие жженого янтаря.

— Я не хочу сражаться с тобой, — произнес Ку’Сокс. Он выглядел абсолютно адекватным, ветер шевелил кончики его волос. — Я даже не прошу тебя подчиниться. Просто… позволь мне существовать.

«Позволь мне существовать». Я тоже этого хотела.

— Позволить тебе существовать? — переспросила я, глянув на мел, лежащий очень далеко от меня.

Он кивнул, и по моим ладоням вместе с вернувшимся кровообращением растеклась боль.

— Ты здесь никому не нужна, — сказал он, приподняв голову, когда я откинулась назад. Холмы все также хранили молчание. — Они ненавидят тебя. Почему ты пытаешься их спасти? Это же твоя игровая площадка. Так играйся! Вместе со мной.

Ку’Сокс улыбнулся. Он выглядел прекрасно, как может выглядеть только довольный демон, который знает, что весь мир в его распоряжении и никто не может его остановить. Я растерла запястья, ища способы сбежать и не находя ни одного. У меня не было коллективной энергии, чтобы передать проклятье, и не появится белый рыцарь в виде энергии, окутавшей весь город. Они отвернулись от меня, не веря мне. Та часть меня, что уже настрадалась, предлагала послать все человечество к черту, но мне и раньше бывало страшно, и я не могла бросить его. Люди боятся, но никто не должен умирать, потому что они испугались. Не тогда, когда хоть у кого-то хватило смелости ответить «нет».