же был в крови — «мокрая работка», сказал Мак-Коннелл — и спасся таким путем через эту комнату или кухню? Или через любую другую комнату. Но не в том случае, если убийце было известно окно в комнате Пру Смит, и что в комнате еще никого не поселили. Этот факт увеличивал шансы, что убийцей был кто-то из живших в доме, кто-то, кто прежде бывал в комнате Пру Смит. Клод? Кто бы он ни был, ему пришлось поставить на то, что в момент его бегства все слуги будут наверху или же в кухне.

Открытое окно — Ленокс отнюдь не был полностью уверен, но наитие подсказывало ему, что оно сослужило именно такую службу. Он поспешно зажег свечу на столе — новую свечу — и поставил ее рядом со своей, так что в комнате стало совсем светло. Он тщательно осмотрел пол в надежде увидеть отпечаток подошвы, каплю крови — ну хоть что-то. Но не нашел ничего, и вновь у него упало сердце.

Просто для полноты обыска он заглянул в ящики комода и с особым тщанием осмотрел часть комнаты у окна. И вновь ничего.

Из коридора до него донесся гулкий голос Итедера, осведомляющегося у Мак-Коннелла, кем, собственно, он себя воображает. Значит, в этот вечер ему больше ничего сделать не удастся. Итедер возьмет руководство на себя. Конечно, в ужасе, что убили члена Парламента, но возьмет.

Ленокс присел на край кровати, сыпля про себя проклятиями. Он умудрился испортить все дело. Мотив, думал он, следовало начать с мотива. Зачем убивать Пру Смит, если не из-за любви или из-за денег? Чтобы заставить ее молчать! Внезапно на него навалилось все выпитое и съеденное, он ощутил себя погрузневшим и утомленным.

Кровать скрипнула, когда он встал, и этот звук подсказал ему еще одну, последнюю идею. Опустившись на колени, он взял свечу и посветил под кроватью. В прошлый раз под ней ничего не было, но на этот раз… он вздрогнул, увидев что-то. Он протянул руку в дальний угол узнать, что туда швырнули — темный неясный предмет — и, вытащив его, обнаружил, что пальцы у него в крови, а в них — длинный мокрый нож.

Тут в дверь вошел Итедер. Ленокс посмотрел на него и протянул ему нож, так, будто это было что-то совсем безобидное, вроде стакана вина.

— Я нашел оружие.

Если Ленокс ожидал овации за свое открытие, то горько ошибался в своей оценке Итедера.

Инспектор словно стал еще массивнее. Он заговорил не сразу, а прошелся взад-вперед по комнате, будто по натянутому канату.

— Выглядит это очень черно, Ленокс, — объявил он, отбросив свою натужную вежливость.

Ленокс вздохнул, понимая ход мыслей инспектора.

— Итедер, — сказал он. — Не хочу быть с вами резким, но вы меня крайне рассердите, если не прекратите валять такого осла.

— Крайне, крайне черно, — настаивал инспектор.

Ленокс снова вздохнул.

— В таком случае я объясню. Последние десять минут я провел в кухне с моим другом Мак-Коннеллом. Неужели вы и вправду думаете, что, соверши я убийство и успешно спрятав оружие на виду у нескольких людей, мне приспичило бы вернуться в ту самую комнату, которую полиция обыскала бы в первую очередь из-за прошлого убийства в ней, и спрятать нож тут? Если уж я начну совершать преступления, Итедер, то, уверяю вас, куда лучше.

Облако сомнения омрачило чело дородного инспектора, но он парировал:

— Возможно, вы сообразили это, уже оставив нож здесь. Может быть, сейчас вы забираете его обратно. А может быть, вы хотели, чтобы вас нашли находящим его. Многие убийцы навещают трупы.

— Вы считаете меня настолько глупым, Итедер? Господи Боже! Меня позвали к лестнице из зала, и с той секунды я все время оставался на людях. — Он взмахнул рукой. — Это вздор, и мы понапрасну теряем время. Вот оружие, примененное для убийства Джека Сомса.

Он осторожно положил нож на стол.

— Полагаю, вы правы, — наконец сказал Итедер. — Однако, мистер Ленокс, осмотрительность никогда лишней не бывает.

— Совершенно верно. А теперь не приняться ли нам за работу?

— Что вы имеете в виду?

— Вам следует послать двух констеблей на пятый этаж. Не могу объяснить вам почему, но можете поверить мне на слово. Мой собственный брат сейчас там.

— Почему?

— Как я сказал, объяснить это вам я не могу.

— В таком случае, боюсь, это невозможно. — Итедер выглядел так, будто извлек большое удовольствие из этого отказа сразу после того, как его поставили на место.

Внутренне Ленокс вздохнул.

— Прошу вас, Итедер. Вспомните. Вся честь достанется вам. Мы должны работать вместе.

(Вместе! Как бы не так!)

Секунду Итедер осмысливал этот новый заход.

— Ну, хорошо, — сказал он. — Пятый этаж?

— Да. Я полагаю, убийца скрылся через это окно. Я погляжу снаружи, нет ли каких-либо его следов, хотя сомневаюсь, что найдется хоть что-нибудь.

— А что делать мне?

— Полиция располагает человеческими ресурсами, которых у меня нет, все эти бобби наверху с Барнардом. На вашем месте — хотя, уверен, вы об этом уже подумали — я бы собрал всех еще не уехавших гостей и расспросил, что они видели. Используйте десять-двенадцать человек, если сможете. Ведь теперь, если я не ошибаюсь, дело идет о двойном убийстве.

— Двоих — на пятый этаж, десятерых — опрашивать гостей? Мне, полагаю, следует руководить опросом наверху.

— Да. Вы действуете весьма разумно. И можете, если сочтете нужным, предупредить констеблей, опрашивающих гостей, чтобы они оглядывали их запястья и обувь, нет ли следов крови или грязи. Особенно обувь. Ночь сырая, но все гости входили в дом прямо из экипажей. И обувь у них должна быть чистой, если только они не вылезали в это окно.

Итедер, ощущая себя теперь частью плана, сказал:

— Очень хорошо. Но вы должны делиться с нами всем, что узнаете.

— Как всегда, — сказал Ленокс. — А теперь идите. Быстрее, милейший, быстрее. Я отнесу нож Мак- Коннеллу. Он сумеет его исследовать.

Итедер ушел и еще по дороге начал рявкать распоряжения.

Ленокс прошел по коридору в кухню и вручил нож Мак-Коннеллу.

— Посмотри, это орудие убийства или нет, — сказал Ленокс и улыбнулся удивлению доктора. — Я вернусь как смогу быстрее.

Он поднялся по лестнице слуг и как мог незаметнее подошел к входной двери, избегнув всех разговоров. Затем вышел наружу, поднял воротник и пересчитывал все нижние окна, пока не приблизился к окну Пру. Он остановился примерно в десяти футах от него. Участок, который надо исследовать.

Из верхних окон, спасибо балу, лился яркий свет, и он ясно видел тротуар. Поблизости, кроме нескольких последних кучеров, не было никого, а они укрылись в уголке между колясками и каретами, покуривая и разговаривая. Ленокс был совсем один. Он начал с того, что осмотрел подоконник. Он уже оглядел его, пока был внутри комнаты Пру Смит, но не обнаружил ничего, кроме старых царапин — вероятное следствие ночных визитов Бартоломью Дека. Снаружи были такие же царапины, но он заметил что-то, возможно, и новое: еле заметную черную полоску, какую мог оставить черный ботинок, царапнув по подоконнику. Возможно, скользкий тротуар предлагал ненадежную опору, и человек, выскакивающий из комнаты, мог перенести тяжесть на другую ногу. Разумеется, все мужчины на балу были в начищенной до