волосы.
Когда он отнял от лица полотенце, то увидел перед собой молодого человека. Его длинные волосы свисали мокрыми прядями. Молодой человек был бледен, небрит и, казалось, чего-то боялся.
— Гони все бабки, все ценное, все… — бубнил он, чуть ли не тыча в лицо Бланку шприцем, наполненным темной жидкостью. — Кровь. Положительная.
Ничего, кроме удивления, появление этого человека у Бланка не вызвало. Удивления по поводу того, что он попал в такую историю. Была еще одна странная деталь, которую он в себе подметил: полное отсутствие страха.
— О’кей, — сказал он, — спокойно! — И снял с руки свой хронометр. — За эти часы можно выручить больше двадцати тысяч. В магазине они стоят не меньше пятидесяти. Но будь осторожен, на них выгравирована надпись, которую тебе придется сточить.
Бланк протянул часы пареньку. Тот взял их свободной рукой.
— Деньги и ценности в машине. Принести?
— Только без фокусов, — сказал парень и сам испугался громкости своего голоса.
Бланк открыл дверцу водителя, достал документы на машину, несколько карт, прочие мелкие бумаги, а из бардачка незаметно вытащил увесистый карманный фонарик.
— Вот. — Он протянул парню бумаги, но так, что они будто бы случайно упали на землю.
Парень нагнулся, и в этот момент Бланк саданул ему по затылку фонариком. Парень упал как подкошенный.
Бланк зажег фонарик и собрал свои вещи. Потом сел в машину и завел двигатель. Выруливая с автостоянки, тяжелый автомобиль подскочил, словно наехал на кочку. В зеркале заднего вида Бланк увидел, что тело парня судорожно дернулось. Но в слабом красном свете задних подфарников он толком не разобрал, так ли это.
9
Урс Бланк подрулил к входу в отель «Империал», отдал швейцару ключи от автомобиля, взял у администратора ключ от номера. После горячей ванны надел пижаму, поверх нее домашний халат из альпаки[29] и заказал в номер натуральный бифштекс с салатом. Поужинал за письменным столом, изучая попутно документы, которые прихватил с работы, и в десять лег спать.
Около двух он проснулся от холода. Одеяло лежало в стороне — видимо, он сильно ворочался во сне. Пижама прилипла к телу. Лицо было влажным. Через полуоткрытое окно тянуло ночной свежестью. В парке у отеля дождь барабанил по листьям каштанов.
Бланк встал, закрыл окно, вытерся, сменил пижаму и, поправив одеяло, лег на сухую часть постели.
В темноте перед его глазами со всей отчетливостью встал образ бьющегося в конвульсиях молодого человека.
Он зажег свет и сел на край кровати. Сердце стучало, как после тяжелой физической нагрузки.
Неужели он переехал того парня? Умышленно? Или так получилось? Как расценить его поступок: бросил ли он человека на произвол судьбы? Или убил?
Урс встал и начал ходить взад-вперед по комнате. Его неотступно преследовала мысль о необходимости что-то предпринять. Но внутренний голос нашептывал: «Забудь об этом. Ложись спать».
В три часа ночи он попросил подогнать ему из гаража машину.
Бланк ехал по пустынным улицам к лесопарку. Чем меньше оставалось до той злополучной автостоянки, тем медленней он двигался. У лесной развилки он заглушил мотор и выключил фары. Потом открыл окно. Дождь прекратился. При каждом очередном порыве ветра темные стволы деревьев трещали.
Когда глаза привыкли к темноте, он узнал поленницу при въезде на стоянку. Бланк подождал немного. Потом завел мотор и, не включая фары, выехал на парковочную площадку.
Она была пуста. Бланк почувствовал облегчение. «Надеюсь, — подумал он, — чувства постепенно придут в норму».
Он включил фары.
Направленный свет выхватил из темноты начертанные на асфальте контуры скрюченного тела.
Полчаса назад над холмами засветилась полоска рассвета. Извилистое проселочное шоссе блестело от сырости. Время от времени навстречу Бланку проезжал трактор или старенький «лендровер».
Нужную развилку он нашел с первого раза. Дорога вела через лес на поляну. А вот и та самая небольшая крестьянская усадьба. В доме и вокруг царила тишина. Услышав звук подъезжающей машины, залаяла собака.
— Тихо, Брама, — сказал Бланк, вылезая из автомобиля.
Собака сразу успокоилась и, виляя хвостом, бросилась обнюхивать гостя.
Ему пришлось долго стучать и кричать, пока в окне второго этажа не показалась растрепанная голова Джо:
— Ты рехнулся, сейчас шесть утра!
— У меня важное дело! — крикнул Бланк.
Спустя короткое время он уже сидел в непроветренной кухне. Джо развел огонь в маленькой дровяной печке-плите и поставил на нее алюминиевую кружку со старым остывшим кофе. Наконец и он сел за стол напротив Бланка.
— Ну, что у тебя за важность? — спросил он, не скрывая раздражения.
— В первый раз в грибах было еще что-то, чего не было во втором случае.
— С чего ты взял?
— Транс пошел по-другому.
— Раз на раз не приходится.
— Мои врачи говорят, он пошел по-другому, но
Джо выглядел удивленным.
— Твои
— Я прохожу лечение. Я болен. И если я не выздоровею, то держись.
— По условиям соглашения каждый действовал на свой страх и риск.
— Вовсе нет, если ты кое-что подмешал.
Джо повысил голос:
— Мы ничего не подмешиваем!
— Мои врачи говорят, что в грибах присутствовал какой-то синтетический наркотик.
— Твои врачи ни хрена в грибах не понимают.
— Их диагноз подтверждают мои симптомы.
Джо встал и что-то поискал.
— Ты куришь? — спросил он.
Бланк отрицательно покачал головой. Тогда Джо, покопавшись в переполненной пепельнице, извлек оттуда самый большой окурок и прикурил.
— Какие симптомы?
Бланк приподнялся и отвесил ему пощечину. Окурок описал дугу через всю кухню.
— Такие! — последовал ответ.
Джо испуганно вылупился на Бланка. Ладонью он держался за щеку:
— С ума сошел?
— Точно.
От печки раздалось шипение. Кофе закипел. Бланк встал, взял прихваткой кружку и, пронося мимо
