быстро спрятала его. Пришлось сделать вид, что я ничего не поняла.

– А как он выглядел, этот дневник? – быстро спросила я.

– Синяя такая общая тетрадка, с белым котенком на обложке.

– Очень интересно, – проговорила я, отмечая, что не видела в комнате Жанны такой тетради. Но я же не осматривала ее тщательно! И, как выяснилось, зря.

«Это ты оплошала, Иванова! – мысленно укорила я себя. – Теперь исправляй свою ошибку. Если, конечно, капитан Медведев не оказался дальновиднее тебя и уже не забрал дневник с собой».

От души надеясь, что это не так, я поспешила распрощаться с Инной и отправилась в приемную. Секретарша Рита при моем появлении вскочила и отпрыгнула в сторону.

– Что, что вам от меня нужно? – испуганно заговорила она, и из глаз ее непроизвольно потекли слезы. – Я вам уже все рассказала.

– Успокойтесь, Рита, – немного удивленно произнесла я. – Мне всего лишь нужен ключ от комнаты Жанны. Я хочу осмотреть ее.

– Вы же уже смотрели, – каким-то обиженным тоном напомнила секретарша, доставая платок и вытирая слезы. Я отметила, что под глазами у нее обозначились темные круги, а на щеках проступили красные пятна, – видимо, она уже не первый раз за этот день плакала.

– Да, но открылись новые обстоятельства, и мне нужно осмотреть все более тщательно. – я не стала посвящать Риту в подробности.

– Хорошо, вот ключ. – Рита достала из ящика стола маленький ключик на цепочке. На ней висел прямоугольный брелочек с цифрой пять – это был номер комнаты Жанны.

Видимо, Рита не хотела оставаться со мной наедине, потому и просто отдала мне ключ, отказавшись сопровождать. Мне же это было только на руку, и я снова направилась в общежитие.

Отперев дверь, я прошла внутрь и первым делом принялась осматривать стол. Увы, описанной Инной тетрадки я там не нашла, но все равно просмотрела каждую теперь. Это были в основном конспекты лекций.

Я перешла к шкафу, затем к трюмо, тщательно и методично оглядывая всю обстановку. Порылась даже в постельном белье и одежде Жанны. Дневника не было. Или Жанна уничтожила его, или его изъял капитан Медведев, или… Или она хранила его в каком-то другом месте.

Я достала свой сотовый и набрала номер Медведева.

– Это Татьяна Иванова, добрый день, – начала я. – Василий Петрович, вы мне не дадите почитать дневник Жанны?

– Какой дневник? – не понял капитан.

– Ну, дневник Жанны Стрельцовой, который вы забрали! – с самым невинным видом решилась я на блеф.

– Ничего я не забирал, – ответил Медведев. – С чего вы взяли?

– Значит, не было никакого дневника, – разочарованно протянула я. – Жаль. А я-то надеялась!

– А с чего вы взяли, что она вообще вела дневник? – хмыкнул Медведев.

– Просто предположила, – слукавила я. – Все же молодые девушки его ведут.

Медведев пробурчал что-то про прошлый век, про компьютеризированную современную молодежь и повесил трубку. Но его слова навели меня на одну мысль.

Я вернулась к столу и включила компьютер Жанны. Может быть, она и впрямь после неожиданного прихода Инны решила перенести свои личные записи в компьютер и хранить их в электронном виде. Пока компьютер загружался, я мечтала о том, чтобы в нем не было пароля. Тут, надо признать, мне повезло, чуть ли не первый раз за день: компьютер спокойно высветил заставку Windows.

Я принялась просматривать содержимое файлов и каталогов. Больше всего меня интересовала папка «Личное». Однако, увы, ничего интересного я там не обнаружила: в папке хранились в основном файлы формата jpg, то есть картинки и фотографии. Надо отметить, что ни на одной из них Жанна не была запечатлена в обществе Навицкого: видимо, она и впрямь осторожничала в своих отношениях с ним. Я видела в основном снимки самой Жанны, а также ее одногруппников. Просмотрев всю информацию и потратив на это около часа, я выключила машину, а затем вышла из комнаты, заперев ее на ключ.

В коридоре я столкнулась с чуть не сбившим меня с ног Димой Коростылевым, глаза которого возбужденно заблестели при моем появлении.

– Ну что? – заговорщицким шепотом спросил он. – Вы уже нашли способ ее прищучить?

– Кого? – даже не поняла я сначала.

– Лилию Федоровну! – досадуя на мою недогадливость, пояснил Коростылев.

– Пока нет, – честно ответила я.

– Ну что же вы медлите? – Дима явно был недоволен моей нерасторопностью.

– Да понимаешь, эта ваша Лилия Федоровна – какая-то прямо неуловимая особа! Она все время каким-то ненавязчивым способом от меня ускользает, – улыбнулась я. – Но я планировала поговорить с ней в самое ближайшее время. Например, сейчас. Занятия же уже кончились?

– Да, но Лилия Федоровна уже ушла, – почесал он затылок. – Уехала в СЭС.

– Вот видишь! – даже обрадовалась я, словно это оправдывало меня в глазах Коростылева. – Кстати, Дима, а Жанна случайно не давала тебе читать свой дневник?

– Дневник? – Коростылев весьма удивился. – Я понятия не имел о том, что Жанна вела дневник.

– Значит, ты не в курсе, – вздохнула я.

– Вы лучше Лилию Федоровну ловите! – твердил Коростылев.

– Хорошо, хорошо, – отмахнулась я от него и поскорее покинула общежитие.

«У парня прямо паранойя какая-то развивается! – подумала я про себя. – Он зациклился на Лилии Федоровне!»

Однако я была согласна с ним в том, что побеседовать с главной медсестрой уже просто необходимо. Но ее не было в клинике. Старик Зинченко умер, а больше ни с кем не было необходимости общаться. Я возлагала надежды на сегодняшний вечер, когда мы с Мельниковым должны были отправиться в архив. А в клинике больше, похоже, делать было нечего, и я решила поехать домой, не очень довольная собой и прошедшей половиной дня. Я хотела пообедать и поразмышлять над тем, что делать дальше.

Покинув клинику, я всю дорогу размышляла о смерти Зинченко и пыталась структурировать свои соображения и дальнейшие действия. Старалась успокоиться и убеждала себя все делать последовательно, методично отрабатывая версию за версией. Но на душе все равно кошки скребли.

Дома я просидела до шести часов, за это время позвонив Ангелине Николаевне Стрельцовой и успокоив ее тем, что расследование идет полным ходом.

– Вы мне ничего не рассказываете! – с легким упреком посетовала Стрельцова. – Я уже просто не знаю, что думать.

Я подавила вздох.

– Ангелина, вы, пожалуйста, успокойтесь и лучше всего ни о чем не думайте, – как можно мягче произнесла я. – Расследование скоро закончится, я вам обещаю. Просто если я сейчас начну выкладывать все, что узнала, я только заморочу вам голову.

– Ну хорошо, – чуть помолчав, сказала Стрельцова. – Удачи вам.

Не успела я отключить связь, как телефон снова зазвонил. На сей раз на связи был сам Роман Анатольевич Стрельцов.

– Добрый день, как продвигается работа? – деловито спросил он.

– Успешно, – невольно подражая ему, ответила я.

– Результаты есть?

– Есть.

– Какие? – не отставал Роман Анатольевич.

Я все-таки вздохнула.

– Разные, Роман Анатольевич, разные, – сказала я в трубку. – Не волнуйтесь, все под контролем.

– Но вы уже знаете, по какой причине погибла моя дочь? – с нажимом спросил Стрельцов.

Я набрала побольше воздуха и коротко ответила:

– Нет.