Я насторожился.

— Чего, чего?..

— Не обращай внимания, — сказала Бастилия. — Он все время чушь порет.

«Точно, — вспомнил я. — Его Талант!»

— А в чем, — обращаясь к деду, спросила Бастилия, — состоял ваш базовый план?

— Для начала Квентин потратит несколько минут, убеждаясь, что в вестибюле все чисто, — принялся излагать дедушка Смедри. — Потом Синг их отвлечет, а мы тем временем прокрадемся в служебный коридор. После чего разделимся — в каждой команде по одному Окулятору — и будем разыскивать мощные источники окуляции. Наши Пески должны сиять всего ярче!

Я спросил:

— А что делать, если вдруг мы их найдем?

— Заберем их и будем двигаться к выходу. Скрытно, конечно!

— Хм. — Бастилия чуть помедлила. — А план вроде действительно ничего.

Кажется, это удивляло ее.

— Естественно, — ответил дедушка Смедри. — Мы долго работали над каждой его деталью. Я долгие годы волновался, как бы однажды нам не пришлось просачиваться сюда.

«Волновался?» — мысленно переспросил я. Тот факт, что безбашенный дедушка волновался по поводу нынешнего мероприятия, сразу сделал его в моих глазах очень опасным.

— Короче говоря, — сказал он, — Квентин, выдвигайся давай! Мы и так уже опаздываем!

Коротышка кивнул, поправил гвоздику в петлице, набрал полную грудь воздуха и ринулся сквозь широкие стеклянные двери.

— Дедушка, — сказал я. — Они хотят убить меня там?

— Тебе не о чем волноваться, — ответил он, снимая очки. — Они всех нас рады были бы поубивать.

— Ладно, — сказал я. — Коли так, не стоило бы нам… ну… спрятаться, что ли? В смысле, не торчать тут на углу, у всех на виду?

— Ты мне лучше вот что скажи, — ответил он. — Тот типчик с пистолетом. Ты раньше его когда- нибудь видел?

— Нет.

— А он тебя узнал?

— Думаю, нет, — сказал я. — Прежде чем стрелять, он спросил меня, кто я такой.

— Вот, вот, — проговорил дедушка Смедри, подходя и заглядывая в окно. — Ты очень особенный парень, Алькатрас. И по этой причине те, кто за тобой наблюдал, совсем не рвались открывать твое местопребывание своим коллегам. Это кажется странным, но в среде Библиотекарей столько всяких фракций и сект. Взять хоть Темных Окуляторов, орден Разбитой Линзы, секту Костей Нотариуса… Да, все они работают как бы вместе, но между ними полно и различий, и ревности. Той фракции, которая тобой занималась, было очень даже выгодно, чтобы знающих тебя в лицо, вообще знающих о тебе было как можно меньше. Это верней помогло бы им наложить лапу на Пески, когда придет срок их доставки. — Он понизил голос. — Я не хочу лгать тебе, Алькатрас. Наша нынешняя миссия будет очень опасной. Если Библиотекари нас схватят, то, скорее всего, убьют. Теперь, когда Пески попали к ним в руки, нет никакого резона оставлять тебя в живых. Наоборот — все причины уничтожить тебя. Тем не менее на нашей стороне — сразу три могущественных фактора. Во-первых, очень немногие сумеют узнать нас в лицо. Это поможет нам проникнуть в библиотеку, и никто нас не остановит. Во-вторых, как ты сам уже заметил, большинство Библиотекарей на данный момент покинули свой штаб. Осмелюсь предположить, что они разыскивают тебя и меня. Возможно, даже штурмуют наше укрытие — автозаправку.

— А третий фактор?

Дедушка улыбнулся.

— Он состоит в том, что никому в голову не придет ждать от нас подобного фортеля, ибо выходка с просачиванием совершенно безумна!

«Во здорово», — только и сказал я себе.

— А теперь, — сказал он, — сними-ка ты, пожалуй, окуляторские очки. В настоящее время это единственное, что с головой тебя выдает.

Я незамедлительно повиновался.

— Квентин проведет в вестибюле и книгохранилище минут пять, — продолжал дед. — Он будет высматривать какие-то необычные детали в поведении Библиотекарей или их службы безопасности. То есть нам придется чуть-чуть подождать. Постарайся не привлекать ненужного внимания.

Я кивнул, и дед Смедри отошел прочь, чтобы заглянуть в окошко библиотеки. Я прислонился спиной к фонарному столбу, тихо надеясь, что не сломаю свою опору. Стоять неподвижно оказалось не так-то легко — особенно если учесть, до какой степени я был взвинчен. А чем больше я размышлял о «трех мощных факторах», перечисленных дедушкой Смедри, тем менее мощными они мне представлялись. Оставалось попытаться успокоиться — что я и делал.

Несколько мгновений спустя за моей спиной что-то звякнуло. Это Синг поставил на асфальт свою сумку, набитую автоматами и пистолетами. Я нервно подпрыгнул: как-то не особенно улыбалось, чтобы одно из этих «старорежимных» орудий бабахнуло и нечаянным образом отстрелило мне ноги.

— Слышь, Алькатрас, — сказал Пой Синг-Синг. — А правду твой дед говорил, будто тебя вырастили родители-тихоземцы?

— Ну… — медленно проговорил я. — Типа того…

— Отпад! — восхитился Синг. — Тогда, может, ты мне объяснишь, что это за такая штуковина?

И он протянул нечто круглое, золотисто поблескивавшее. Наверное, в сточной канаве нашел.

— Крышечка от бутылки, — сказал я ему.

— Ух ты! — Синг внимательно рассматривал ее сквозь очки. — Я вообще-то знаком с вашими примитивными упаковками для жидкости. И все равно… Там, на обратной стороне, — что это?

Я взял у него крышечку и перевернул. На внутренней стороне значилось: ВЫ НЕ ВЫИГРАЛИ.

— Ну ничего себе? — спросил Синг, тыча пухлым пальцем. — Это что, обычай такой — оскорбления печатать на упаковках еды? А если рекламный ход, то чего они подобным образом хотели добиться? Заставить покупателей чувствовать себе менее защищенными? Чтобы они больше крепкого кофе покупали?..

— Это типа лотерея такая, — сказал я. — На одни бутылки выпадает выигрыш, на другие — нет. Вот и все.

Синг нахмурился, не понимая.

— А с какой стати бутылке что-то выигрывать? Ей-то приз на что? А если на нее что-то и выпадет, каким образом она свой приз заберет? Они что, Оживлению подвергаются? Или вы тут не в курсе, что Оживление — это темная окуляция? Со всеми вытекающими?..

Я в отчаянии закатил глаза.

— Окуляция тут ни при чем, Синг. Все гораздо проще. Если ты откупориваешь бутылку и читаешь на крышечке, что выигран приз, он достается тебе. Тебе, догоняешь?

— А-а… — протянул он немного разочарованно.

И все-таки убрал крышечку в карман кимоно.

— Чем она так тебя привлекла? — спросил я. — Ты же у нас вроде специалист по старинному вооружению?

— Не только, — сказал Синг. — Еще и по старинной одежде. И в целом по старинной культуре.

Я зачесал затылок.

— Он антрополог, парень, — отвернулся от библиотечного окна дедушка Смедри. — Один из ведущих экспертов Мокийского королевского университета. За это мы его и взяли в команду.

— Э-э, — сказал я, — так Синг, выходит, профессор?

— Естественно, — кивнул дед. — У кого, кроме профессора, хватит мозгов разобраться, как работают эти чертовы пушки? В цивилизованном мире они вышли из употребления много столетий назад! Вот мы и решили, что в группе должен быть хоть кто-то, способный с ними управиться. Понятное дело, мечи куда эффективней, но здесь, в Тихоземье, никто не носит мечей.