Может, он жил вовсе не на деньги родителей, и не на бильярдные выигрыши? И где он сам? Несмотря на слова Арнаутова, Юля не верила, что его задержали.

Весь обыск Арнаутов простоял посреди комнаты. Когда уже все, казалось, было осмотрено, он приказал одному из своих:

— Иванов, посмотри за окном.

Иванов открыл окно и выглянул на крышу. Раньше, чем он радостно сказал: «Есть!», Юля поняла, что там что-то лежит.

Иванов втащил в комнату черную дорожную сумку, расстегнул «молнию».

Сверху в сумке лежал желтый светоотражающий жилет гаишника. Потом — жезл. И — кобура с пистолетом.

Откуда?!

— Собирайтесь, — с плохо скрываемым торжеством сказал Арнаутов, глядя на Юлю. — Поедете с нами.

В приемной Громова сидели Федоров и еще двое оперативников УСБ. Когда вошел Соловьев, они отвернулись с деланно-равнодушными лицами.

Соловьев подал секретарше несколько запросов:

— Привет, Света. Подпиши у шефа.

— Его нет. Он уже час, как к начальнику пошел, — нервно ответила она, и кивнула на уэсбэшников. — С ихним вместе.

— Я попозже зайду.

У выхода из коридора на лестницу курили еще трое оперов УСБ. Одного Серега немного знал, у других принадлежность к «собственной безопасности» читалась на лицах. Мысленно чертыхнувшись, он направился в кабинет.

Навстречу шли Виноградов и Громов. Увидев Серегу, Громов сказал:

— Соловьев, всем вашим оставаться на местах.

— Понял, Юрий Сергеевич.

Виноградов с Громовым пошли дальше. Серега услышал:

— Так и что, все в его квартире нашли?

— К сожалению, да, Юрий Сергеич…

Когда Соловьев вошел в кабинет, Скрябин, сидя за столом, разбирал пистолет.

Серега бросил неподписанные бумаги:

— По-моему, у нас проблемы.

— Ты только сейчас это заметил? — Закрепив в специальной протирке кусок промасленной ветоши, Скрябин принялся чистить ствол «макарова».

— В коридоре полно уэсбэшников. Шеф с Виноградовым час у начальника просидели. Нам команда оставаться на местах.

— Так… Не вовремя я пушку разобрал.

— Там их столько, что пулемета не хватит. Чего тянут? Нас они могли еще с утра взять, мы здесь с девяти безвылазно торчим.

— Они Ромку ждут, — быстро смазав ударно-спусковой механизм, Стас собрал пистолет и передернул затвор, досылая патрон.

— Да, похоже, хотят здесь его взять. — Соловьев набрал номер Шилова. — Ты где?

— В пробке стою…

Пробку создавал сломавшийся грузовик на перекрестке и легковушка, которая то ли зацепила его, объезжая, то ли тоже сломалась, и теперь мигала «аварийкой», наискось перекрывая правую полосу. Стояли уже минут десять. Самые нетерпеливые начинали сигналить…

— В пробке, на Лиговском.

— С эскортом?

— Еще с каким! Что у вас?

— Тебя ждут. Человек десять во главе с Виноградовым.

— Понятно.

— Пока этот разговор доложат Виноградову, у тебя есть минут двадцать. Прошел слушок, у тебя в квартире что-то нашли.

— Ясное дело, если взялись топить, то по полной.

— Не уверен, что сидя в камере ты что-то докажешь.

Шилов посмотрел в зеркало. Зеленая «шестерка» наблюдателей стояла через машины позади него. А еще дальше, в соседнем ряду — вторая. Впереди, кажется, никого нет. И на параллельных улицах, видимо, тоже — пробка возникла спонтанно и собралась быстро, застигнув врасплох не только его, но и многоопытных водителей «наружки».

— Увидимся, — оптимистично заверил Соловьева Роман и выключил телефон.

Машина впереди Шилова начала двигаться, и Роман тоже включил передачу. Проехали два метра, три… Встали. Снова чуть подались вперед. Постояли. Еще вперед…

До упора выкрутив руль, Шилов рванул налево. «Альфа» пересекла пустую встречную полосу и выскочила на тротуар, звучно приложившись днищем о высокий поребрик.

Удар по тормозам, руль направо, рывок, по тормозам, чуть налево, вперед…

Шилов загнал машину в узкую прямоугольную арку старого дома, вылетел во двор. «Хвост» застрял в пробке. Наверное, матерятся по рации и бегут пешком, гадая, куда он сорвался.

Теоретически, можно было попробовать выскочить на улицу Черняховского, с нее — на Разъезжую, и дальше к Фонтанке. Или рвануть по Обводному в Юго-Западные районы. Но — слишком приметная у него машина, и слишком много в городе всяких заторов и пробок, которые нельзя предсказать, и из которых уже не получится так легко выскочить. Если догонят — уже не упустят. Плюнув на конспирацию, обложат со всех сторон и вызовут группу захвата. Арнаутов, наверное, не упустит возможности лично одеть наручники.

Шилов бросил машину под деревьями в центре двора и выбежал на улицу Черняховского. Повезло: стоило взмахнуть рукой, как сразу тормознул какой-то частник на дорогой иномарке.

— На Московский вокзал. Только побыстрее, опаздываю.

— Садись, долетим…

— «Пятый» — «Первому». Объект бросил машину и скрылся.

— Жди его у машины.

— Долго?

— До посинения.

В кабинет вошли Федоров, Арнаутов и два опера УСБ, молча вставших у двери с таким видом, что было понятно: их задача не улики искать, а обеспечивать силовую поддержку проводимого мероприятия, если в такой поддержке возникнет необходимость.

— Вообще-то стучаться надо, — заметил Соловьев шедшему первым Федорову.

— У нас постановление на проведение обыска в вашем кабинете.

— Покажите.

Федоров предъявил бланк, который Соловьев внимательно прочитал. Возвращая, кивнул на Арнаутова и небрежно спросил:

— Мужчина с вами?

Арнаутов зло хмыкнул, Федоров же пояснил:

— Оперативное сопровождение осуществляется нашим Управлением и УБОП.

— Ну, тогда я спокоен. А где сам Шилов?

Федоров чуть замялся, а потом ответил с некоторым вызовом:

— Он задержан.

— Да? Ну, тогда полагается его присутствие при обыске.

— Или присутствие его руководства, — дополнил Арнаутов.

— Я — подчиненный, — развел руками Серега, продолжая загораживать подход к столу Шилова.