Кажется, это был стакан.
- Поздравляю, - с кривой ухмылкой сказал ей Фирс - Ты все-таки своего добилась.
- Сама вижу, - рявкнула она на него. - И кстати, спасибо Фирсов. Умеешь ты все испортить.
Фирс только хмыкнул. Ударив его сумкой в плечо, Ева развернулась и пошла в гримерку.
Алан вышел на улицу. Сегодня он слегка перестарался с виски и потому вызвал себе такси. Время было пять часов утра, клуб готовился к закрытию, но это он оставил на Стаса. Ему же нужно было ехать домой, чтобы успеть выспаться до обеда, только домой совсем не хотелось. Алан сделал глубокий вдох и потянулся за сигаретами.
Так паршиво он себя еще не чувствовал, и виной всему был никто иной, как Ева. Она выводила его из себя, она... Дьявол! Она возбуждала его до чертиков. Это неожиданное обстоятельство раздражало, а также удивляло его тем, как быстро оно появилось. На него словно обрушилась лавина, сметающая на своем пути его спокойствие, выдержку, трезвость ума, или одним словом - все! Не войди так вовремя Фирс в его кабинет... Нет, об этом ему даже не хотелось думать.
- Вот же гадство, - тихо выругался Алан, щелкая зажигалкой у кончика сигареты.
Он едва не трахнул Еву на своем рабочем столе, как какую-то очередную девку. И ведь сделал бы это, если бы не Фирс. Но злиться на одного себя тут никак не получалось. Какой бы здоровый мужчина спокойно выдержал те провокации, которые ему устаивает несносная девчонка? И тут дело было даже не в самом желании, а скорее в инстинкте - хотелось ответить на эти провокации, да так, чтобы не показалось мало, просто хотелось дать женщине то, что она так просит. И да - именно женщине, в которую превратилась его озорная соседка. Он помнил ее еще в том возрасте, когда она и знать не знала, как целоваться. А что он видит сейчас? Причем не только видит, но и чувствует на себе во всей полноте ощущений, чему научилась Ева за последние годы своей жизни, когда они практически не общались. Она научилась не только целоваться, она научилась соблазнять, и страшно подумать чему еще. В ней появилась уверенность, которая бывает у тех, кто знает себе цену. В ней появилась какая-то ленивая сексуальность, которая отражалась в ее взгляде и жесте, в каждом движении ее стройного, аппетитного тела. И это невозможно было уже не замечать, но что у Алана вызывало не только мужской интерес, а еще и братскую обеспокоенность. Ева с детства не умела обходить неприятности стороной, а сейчас будто намеренно их решила к себе притягивать.
Алану вспомнился тот день, когда она ему сообщила, что устроилась работать в клубе танцовщицей на пилоне. Он был удивлен, потому что Ева не осведомила его даже о своем стремлении обучиться такому ремеслу, слегка обижен, что она пришла с этим не к нему, а также зол, что вообще выбрала именно этот род деятельности. Да они тогда даже поссорились:
- Ты меня достала, дорогая. Делай, что хочешь, только потом не проси вытаскивать тебя из неприятностей! - выкрикнул он, сидя за столом ее кухни.
- Даже не надейся на это! - бросила она, прежде чем швырнуть в него вазу с конфетами.
Алан усмехнулся сам себе, ведь он все равно мчался вытаскивать ее из неприятностей, где бы ни находился, и чем бы ни был занят. Однажды Ева даже вытащила его из постели с девушкой, когда первый раз попала в милицию за мелкий дебош. Все-таки было между ними что-то такое, что сложно чем-то охарактеризовать. Вроде и не брат с сестрой, но очень близкие к этому; вроде и друзья, но слегка отдаленные для полноценной дружбы; и вроде не пара, но слишком много общего было между ними для чужих людей.
Наконец подъехало его такси. Алан сел в машину и сказал водителю адрес, только не свой домашний, а адрес матери. Почему-то именно туда ему сейчас захотелось. Он так редко бывал у нее, что впору было устыдиться. Когда он начал управлять клубом и у него появился неплохой доход, он приобрел себе жилье неподалеку от дома. И хоть ему ничего не мешало жить с матерью, своя территория была необходима каждому.
Алан открыл дверь и зашел в квартиру, стараясь не шуметь. Внутри было тихо, что и следовало ожидать в половине шестого утра. Разувшись, он прошел в комнату матери. Она спала, укутавшись в одеяло. Ему следовало бы сделать то же самое, но вместо этого Алан подошел к кровати и присел на край. Он не хотел будить мать, но она все равно проснулась, словно почувствовала кого-то рядом.
- Алан? - тихо произнесла она его имя встревоженный тоном, накрывая теплой ладонью его руку. - Что-то случилось?
- Нет, мам, все в порядке. Извини, что разбудил.
- Ничего страшного, - сказала она ему. - Хочешь чего-нибудь? Ты голодный?
- Мам, успокойся. Единственное, что я сейчас хочу, это сигарету и спать.
- Хорошо, - мягко ответила она, чуть сильнее сжав его руку.
А в ее глазах он увидел то понимание, которое дано только матери. Ей было достаточно всего лишь взглянуть на него, чтобы понять, действительно ли у него все в порядке. И Алан только сейчас понял, насколько она права в своих догадках.
- Устал? - спросила она.
- Да, немного вымотан.
- А как там Ева? - поинтересовалась она, и, естественно, не случайно.
- Как обычно, - усмехнулся он. - С ней никогда не бывает скучно.
- Тебе нужно быть с ней строже.
- Я стараюсь, поверь.
- Хорошо, - повторила она.
Они еще с минуту помолчали, а потом Алан отправился в свою комнату и завалился спать.
Его утро началось в час дня. И не успел он проснуться, как его озадачила тетя Галя, мама Евы.
- Алан, дорогой, ты должен помочь своей одинокой тетке, - сказала она ему, уже давно ощущая между ними родство. - У меня на кухне стал подтекать кран. Не посмотришь?
- Теть Галь, куда от Вас денешься? Посмотрю, конечно.
- Вот хорошо. Пошли к нам.
Натянув спортивные штаны и футболку, Алан отправился к соседке. Тетя Галя дала ему ящик с инструментами, а сама вернулась обратно к его матери, которая готовила обед. Поломка крана оказалась незначительной - всего лишь ссохлась одна маленькая, но важная деталь там, где стыкуются трубы. Алан заменил ее новой, и уже почти заканчивал работу, когда услышал голос Евы:
- Ух ты! Я все еще сплю?
- Вряд ли, - ответил он, повернув к ней голову.
Ева прошагала по кухне, шлепая босыми ногами по полу. Эти красивые ножки едва прикрывал короткий халат из черного атласа, сшитый в китайском стиле. Белокурые волосы были собраны в неряшливый хвост, так что несколько прядей из него выбивались. И вроде бы выглядела она как всегда - мило, по-домашнему, но при этом чертовски сексуально, так что у Алана сразу появилось недвусмысленное желание на ее счет, которое раньше не возникало и в помине.
- Что? - спросила она, заметив на себе его внимательный взгляд, когда доставала что-то из холодильника. - Ты хочешь мне что-то сказать? Или, наоборот, что-то услышать от меня?
- Не угадала, - ответил он, возвращаясь к работе.
Ева фыркнула, открывая йогурт:
- Больно надо.
Взяв ложку, она включила электрический чайник, прошагала к столу и села за него.
- Могу только сказать, что вчерашнюю ночь тебе засчитают как выходной, так что придется ее отработать.
- Да пожалуйста, - услышал он дерзкий ответ.
Закончив с трубами, Алан убрал инструменты в ящик, вымыл руки и подошел к Еве. Она посмотрела
