«Умельцы! — в который раз с удовольствием вспомнил Дмитрий конструкторов чуда техники середины прошлого века. — С выдумкой работали!»

Он щелкнул клавишей, ушедшей в панель чуть глубже, чем прежде, и тут же услышал усталый монотонный голос:

— Внимание, «Двенадцатый», — операция «Перехват». Угнанный автомобиль движется по направлению…

Этим Дмитрий не интересовался. В городе каждый день угоняют машины, а «перехваты» срабатывают далеко не всегда. Ничего не поделаешь, времена такие!

«А вот мне особо беспокоиться за машину не стоит — с нашим-то ретровидом! Хотя ретро, конечно, в моде… — Дима вспомнил отца и чуть помрачнел. — Но у меня не „бентли“. И отлично!»

Он покрутил ручку настройки, нашел следующую частоту.

— На связи «Семнадцатый». Надо обеспечить коридор…

А вот это Дмитрий и слушать не стал, резко выключив радио.

— Ну нафиг! — буркнул он. — Запеленгуют еще как-нибудь… У меня свои дела имеются.

Он полистал инструкцию и нашел наконец самое главное.

— «Взлет сходу возможен во время движения автомобиля со скоростью не менее пятидесяти километров в час», — прочел Дмитрий вслух. — Ну да, разгон и взлет… Где-то так я и ехал в тот раз. Чуть не врезался, дурак. «Осуществляется рывком рулевого колеса с одновременным нажатием обеих педалей до упора».

Он вспомнил, как едва не погиб, и передернул плечами. Нужно быть спокойнее, увереннее в себе. Ведь водит Дмитрий очень недурно, все так говорят.

— Ага… — Он приказал себе успокоиться. — Так. «При отсутствии полосы разгона используйте нижние подъемные двигатели». А вот это интереснее!

Дима окинул взглядом стоящие вокруг него автомобили. Какой-то скучающий ребенок рассматривал старую «Волгу». Та самая привычная для Москвы ситуация — «отсутствие полосы разгона». И если можно взлететь без нее, то Бахраму и правда повезло с курьером!

«Для вертикального взлета активируйте панель приборов при помощи тумблеров пять, семь и девять». Дмитрий отыскал тумблеры, назначением которых прежде не интересовался, — мало ли что могли сделать тридцать лет назад? Тогда детали были куда крупнее, а механизмы проще. Он последовательно щелкнул тумблерами.

Приборная доска преобразилась. Сдвинулись в стороны панели, откуда-то выехали дополнительные. Вспыхнула подсветка — обычные лампы накаливания. Что-то негромко загудело, стрелка на каком-то неизвестном приборе поползла от нуля вправо.

— «Автоматическая подготовка машины займет не более десяти секунд», — прочел Дима дальше. — Вот, значит, как…

Он снова огляделся. Машины стоят плотно, сдвигов не видно. Ребенок зевает во весь рот, его отец смотрит вперед и нервно постукивает пальцами по рулю. Сосед сзади что-то читает. Не собирался Дмитрий вот так сразу взлетать, но если это так просто…

— «Для подъема и пилотирования на малой скорости используйте педали…» — снова стал читать он. — Ага… «Левая педаль управляет интенсивностью переднего подъемного двигателя, правая педаль управляет интенсивностью заднего подъемного двигателя…» Вроде все должно быть несложно: если чуть усилить задний, то машина накренится и пойдет вперед, и наоборот.

Он шумно выдохнул воздух и решился, осторожно надавив ногами сразу на обе педали. То есть попытался это сделать, но как только «Волга» легко, будто только и ждала этого, пошла вверх, одна нога соскочила. Прежде чем автомобиль всерьез накренился, Дима успел снять и вторую. Машина упала и закачалась на прекрасных, явно не заводских рессорах. Как он раньше не обращал на них внимание?

— Спокойствие, только спокойствие! — приказал себе Дмитрий, вспомнив о Карлсоне, который живет на крыше. — Тут даже не пропеллер, тут все просто! Не для космонавтов делалось, не для военных пилотов, а для обычных людей, как я.

Он в который раз огляделся. Удивительно, но никто ничего не заметил. Вот читатель, у него газета. Вот женщина красится. Впрочем, у мальчишки, от скуки прилипшего к окну, вроде бы расширились глазенки.

— Ну, ты еще маловат для свидетеля, — усмехнулся Дима. — Итак, еще раз: «Для вертикального взлета нажмите обе педали одновременно и равномерно»!

Вот теперь все получилось. Мир, где передвижение происходит с трудом, остался внизу. Диме даже задышалось легче. Он поднялся на несколько десятков метров, выдвинул крылья и включил задние двигатели. Теперь «Волга» летела устойчиво, ровно. Красиво!

А там, внизу, мальчик смотрел на пустое место. Там только что стояла забавная старая машина, а потом вдруг поднялась вверх.

— Пап, а машины летают? — спросил он у отца.

— Нет, сынок, к сожалению, не летают, — вздохнул водитель, нервно поглядывая вперед. Они опаздывали. — Не в сказке живем!

Мальчик только улыбнулся. Он привык, что со взрослыми спорить бесполезно, не верят они ни в Карлсона, ни в ковер-самолет. Место «Волги» заняла другая машина. Водитель удивленно оглянулся, не понимая, как выехал из пробки счастливчик.

А «счастливчик» был уже далеко. Когда прошло первое упоение полетом, на этот раз вполне управляемым, Дима сообразил, что так и не прочел ничего о посадке. А ведь в прошлый раз именно она доставила больше всего неприятностей! Благо за дорогой в небе не приходится следить так же пристально, как на земле, и Дмитрий принялся одной рукой листать инструкцию.

— Так, посадка, посадка… «При отказе системы в состоянии полета автоматически раскроется парашют». Это вы здорово придумали, но лучше бы без отказов — куда я потом этот парашют дену?! Посадка, посадка… Не аварийная, просто посадка… — Наконец искомые строчки нашлись: — «Для выпуска шасси переключите тумблер восемь»! Вовремя, мы уже почти приехали! Где он, этот тумблер, где?!

Как ни увлекся Дима новыми ощущениями, но помнил, куда держал путь. Долг Бахраму нужно отрабатывать в любом случае — во второй раз не простит! Первый заказ на сегодня был из офиса. Отдельно стоящее здание с плоской крышей, и этаж, как нарочно, верхний! Лучше и не придумаешь.

Сел, впрочем, Дмитрий не очень удачно: завозился с тумблером номер восемь. Стоило сделать еще один заход, но решился и сел. Результат: сбил телевизионную антенну. Впрочем, по сравнению с удачной посадкой это были сущие пустяки.

Схватив букет, Дима выскочил из машины и побежал к надстройке над выходом на крышу. Дверца, очень кстати, не была закрыта. Спустившись по лестнице, курьер вошел через пожарный выход и увидел стойку ресепшн. Девушка-секретарь стояла возле телевизора и жала на все кнопки подряд. Безрезультатно. Дмитрию стало немного стыдно… И смешно. Он положил цветы на стойку.

— Добрый день! Доставка цветов. Распишитесь, пожалуйста!

Девушка, ничего не говоря, расписалась. Наверное, шел ее любимый сериал — уж очень ее расстроила пропажа изображения.

— Что, телевизор сломался?

— Да, сломался, — печально согласилась девушка.

— А вы антенну проверьте! — игриво посоветовал Дима и схватил бланк. — Спасибо большое!

Девушка проводила его глазами, потом посмотрела на двери лифтов. И левый, и правый стояли на первом этаже. Она снова взглянула на пожарный выход, пожала плечами и вернулась к прерванному занятию: жать на все кнопки телевизионного пульта подряд.

Миша Одуванчик держался, сколько мог, и даже зауважал себя. Ни Вован, ни Пухлый не смогли бы столько продержаться без «допинга». Они не верили, что Одуванчик бросил пить, и сомневались в его психическом здоровье.

— Ну, раз я волю проявил, то, значит, могу пить, а могу не пить! — сказал им Миша. — И сегодня уже могу выпить как приличный человек, а не как вы. Просто потому что повод есть.

— Ну тогда ты и беги в «стекляшку», раз такой волевой! — обиделся Пухлый.