зарылась лицом в слишком длинные рукава рубашки Алекса, вдыхая аромат сандалового дерева, его запах.
Местный клуб Уэствуда представлял собой место отдыха пожилых горожан, которые и составляли львиную долю аудитории на утреннем сеансе фестиваля фильмов Алекса Риверса. Не узнанная никем Касси осторожно остановилась у кучки старушек в вестибюле.
— Похож на Гэри Купера, — сказала одна. — На экране он творит чудеса.
Касси улыбнулась, осознав, что ей известно то, чего не знает никто другой в зале. Ей хотелось встать в центре черно-белого линолеума, расправить руки, как крылья, и закричать: «Я жена Алекса Риверса! Я живу с ним. Я завтракаю с ним. Для меня он из плоти и крови».
Когда стали пропускать зрителей в амфитеатр, Касси немного отстала и сосчитала количество фанатов Алекса здесь, в Уэствуде. Она представляла, как потом вместе с ним посмеется, когда будет рассказывать о даме с гулькой на голове, которая носилась со снимком 8×10 с автографом Алекса и прицепила его на сиденье рядом с собой, и о старичке, который кричал у кассы: «Какой Алекс?»
Она села в заднем ряду, где могла видеть и слышать, что говорят остальные. Первым показывали «Отчаянного» — вестерн, которому в Голливуде предрекали полный провал. Касси еще не была знакома с Алексом, когда он сыграл в этом фильме, и, честно говоря, у него там была не главная роль. На афише крупно значилось имя ведущей актрисы, Авы Милан. Она сыграла женщину, которую еще ребенком взяли в плен индейцы-вероотступники и которая выросла в племени кочевников, где нашла себе мужа и стала вести добропорядочную жизнь. Алекс играл ее брата, который видел, как застрелили всю его семью, и поклялся, когда вырастет, отомстить. Кульминация закрученного сюжета фильма наступает, когда герой Алекса обнаруживает в лагере индейцев собственную сестру и, ослепленный жаждой мести, в бессмысленной перестрелке убивает бóльшую часть деревни и мужа героини Авы. После душераздирающего монолога, в котором она признается брату, что он только что лишил ее счастья, которое не пришло бы к ней, если бы она осталась белой женщиной, сестра на его глазах перерезает себе горло.
Критики неистовствовали. Вестерны тогда были не в моде, но тема судеб коренных американцев оставалась актуальной. «Отчаянный» оказался первым фильмом, в котором они были показаны как личности, а не как безликие враги переселенцев. Двадцатичетырехлетний Алекс Риверс выделился из когорты молодых актеров и стал «звездой». А его герой, Авраам Берроуз, — первым в череде сложных, неоднозначных ролей.
Касси поразило, насколько всего за несколько дней изменилось ее отношение к Алексу. Когда он приехал в полицейский участок, он предстал перед ней таким, как на экране, — трехметровым и недоступным. Но теперь она поняла, что ошибалась. Касси улыбнулась. Ей было бы трудно убедить хоть одного человека в этом кинозале, что на самом деле Алекс Риверс обычный человек.
Уилл ожидал, когда привезут мебель. Раньше он использовал один матрас в качестве столовой, гостиной и многоцелевой зоны отдыха. Он все купил в первом попавшемся месте — небольшом магазинчике с приемлемыми ценами, где ему предоставили рассрочку с ежемесячными платежами.
Грузовик с мебелью прибыл без опоздания, в десять часов. Два дюжих парня сгрузили все возле двери и спросили:
— Куда ставить?
Когда проходили в гостиную, Уилл ногой отфутболил мешающие ящики в сторону. Он подсоединил новый телевизор и видеомагнитофон и подождал, пока грузчики внесут развлекательный центр. Он купил его исключительно из-за названия — «развлекательный центр». Создается впечатление, что вы устраиваете дома вечеринки, даже если сидите там один.
Видеомагнитофон он купил импульсивно. Просто подумал: как жить в столице кино без видеомагнитофона? Часы настроить Уилл не сумел, и будь он проклят, если хоть пальцем прикоснется к инструкции, чтобы узнать, как выставить время, поэтому часы сутки напролет показывали 12:00. Сегодня, в пятницу, у него был выходной, и, когда парни-грузчики закончат вносить мебель, он собирался сделать следующее: съесть тарелку хлопьев за новым кухонным столом, плюхнуться животом на новую кровать, разлечься на диване и попереключать каналы пультом дистанционного управления, а потом посмотреть фильм.
Уже после двенадцати он направился в круглосуточный магазин, чтобы взять в прокате кассету. Он не искал чего-то определенного. Владелец магазина, кореец, ответил, что первых двух фильмов, которые он попросил, нет в наличии, а потом протянул потертую красную коробку.
— Вот, возьмите это, — предложил он. — Вам понравится.
«Отчаянный». Уилл не смог сдержать смех. Фильм начала восьмидесятых, в нем играл Алекс Риверс.
— Черт! — выругался он, доставая пять баксов из кармана. — Беру.
Риверс был тогда еще молодым, как он вычислил по дате на коробке, и, вероятно, не слишком опытным актером, а после вчерашнего Уиллу хотелось над ним посмеяться.
Он купил целый пакет настоящего попкорна и отправился домой. Устроился на новом диване, включил пультом фильм и промотал предупреждающие надписи и анонсы. Когда Алекс Риверс впервые появился на экране и испустил крик, как воин сиу, Уилл хмыкнул и швырнул целую горсть попкорна в телевизор.
Он не помнил, о чем фильм, но помнил все разногласия, которые его окружали. Поступило много писем из племен, мнения разделились: были как жалобы на неточности, так и похвалы за изображение семейной жизни коренных американцев и участие в съемках актеров-индейцев. Уилл досмотрел уже до того момента, когда актриса, игравшая сестру Алекса Риверса, выходит замуж за крепкого индейца из племени мандан. Актриса была невысокая блондинка, и ее лицо очень напоминало ему лицо девушки его подростковых грез, когда он метался под одеялом в доме деда.
— Да пошло все! — воскликнул он и резко нажал красную кнопку на пульте, испытав огромное облегчение, когда увидел, как изображение Алекса Риверса извивается и темнеет. Он извлек кассету из видеомагнитофона и сел, рассыпав попкорн на диванные подушки. — Ни черта они не знают! — пробормотал он. — Снимают эти дрянные фильмы, понятия ни о чем не имея.
Уилл выключил телевизор и смотрел в него, пока перед глазами не прекратил танцевать «снег» на экране. Потом взглянул на лежащую на полу коробку из-под кассеты и подошел к двум ящикам, которые сдвинул в сторону, чтобы смогли пройти грузчики. Открыл верхний и порылся в газетах, которыми Касси попыталась переложить артефакты, которые он так небрежно бросал туда.
Достал лекарственный узелок, принадлежавший когда-то прапрадеду, которому, как и его деду, снился лось, из шкуры которого и был сшит мешочек. Уилл провел пальцем по бахроме, по мешочку. Те, кому снился лось, были чрезвычайно уважаемыми людьми у сиу. Люди обращались к ним, когда искали свою любовь.
Уилл знал одного парня-полицейского из резервации, который женился на белой, переехал в Пайн- Ридж и стал тренером детской сборной малой лиги, где занимался его сын. Как и все полицейские, он носил значок, но не расставался и с лекарственным узелком. В 1993 году — хотите верьте, хотите нет! — он ежедневно носил этот узелок, привязывая его к кобуре. Уверял, что он приносит ему удачу. Однажды его дочь попросила узелок, чтобы показать в школе, и именно в этот день какой-то наркоман ранил его в руку.
В резервации многие, даже его сверстники, до сих пор носят узелки. И никто не обращает на это внимания. Уилл вынужден был признать, что бывают вещи и поудивительнее.
Он прошел в кухню, нашел молоток и крючок. Минуту он сидел с лекарственным узелком, потирая его о щеку и чувствуя нежную замшу истории. Это был не его узелок, поэтому ни добра, ни худа он ему принести не мог.
Уилл попытался припомнить, где его в тот день повесила Касси. Зажав мешочек в зубах, он встал на диван и прижал ладони к гладкой белой стене, надеясь почувствовать тепло, которое оставили ее талантливые руки.
