опасное местоположение – на высоте не менее ста пятидесяти футов по отношению к заливу Тертл-Коув. Хитроумные резные узоры покрывали выгоревшие ставни, выкрашенные в ярко-синюю и нежно-розовую краски.

Две стены гостиной были декоративно выложены известняком, а весь дом окружала широкая веранда, с которой отовсюду было видно море. Сирена подумала, что ей хотелось бы побывать в этом доме днем и полюбоваться прекрасным видом на мыс Аллигаторов и Обезьяний остров.

Вся мебель в доме была покрашена в белый цвет; на деревянном полу в артистическом беспорядке лежали разной величины подушки бежевого цвета и стояли низкие индонезийские резные столики; множество глиняных горшков с тропическими цветами самых удивительных оттенков украшали гостиную. В стеклянных подсвечниках горели длинные свечи. Воздух был густо пропитан запахом благовоний и марихуаны.

Ройоль провел супругов на веранду, где его приятельница Кэрон листала потрепанный номер «Вог». При виде их она поднялась – высокая элегантная девушка, стройную фигуру ее облегало кремовое платье с глубоким вырезом.

– Кэрон, мне приятно представить тебе лорда и леди Фрейзер-Уэст, – церемонно произнес Ройоль. Теплый ветерок пробежал по веранде, шевеля стебли цветов и подол легкого платья Кэрон.

– Рада познакомиться с вами! Добро пожаловать на виллу «Коралита». Ройоль рассказывал мне, как тепло вы принимали его в тот вечер, когда он укрылся в вашем доме от урагана.

Кэрон говорила с необычным акцентом, в ее нежном голосе лишь угадывалась интонация жителей Ямайки; рука, которую она протянула им, была цвета густого меда. В лице, особенно когда она улыбалась, проступало что-то кошачье, а мелкие ровные зубки были белее снега.

Сирена нехотя призналась себе, что девушка – настоящая красавица.

Кэрон широким жестом пригласила их садиться на мягкие подушки, служившие здесь диванчиками. Утонув в одной из них, Кэрон поджала под себя длинные стройные ноги, не стесняясь перед гостями, что под платьем на ней ничего нет.

– Что будем пить? – спросил Ройоль с интонацией радушного хозяина дома.

Сирена внимательно присматривалась к нему. Действительно ли он обрадован, задавалась она вопросом, или просто возбужден? Она надеялась, что радость его искренняя. Опустившись на подушку рядом с Кэрон, Сирена попросила сухого вина.

Ройоль повернулся к Николасу, предлагая напитки, но тот только пожал плечами и от всего отказался.

– Я пить не буду, спасибо. Мне ведь нужно вести машину обратно – к Манго-Бей. По этой дороге и трезвому-то трудно проехать.

Николас держался неуверенно и напряженно, явно чувствуя себя не на месте, словно играющий эпизодическую роль актер, случайно попавший не на ту съемочную площадку. Он отказался сесть, считая, что будет выглядеть нелепо, пристроившись на цветастой подушке, а, напротив, прошел в дальний конец веранды, который футов на двадцать нависал над обрывом. Когда Николас глянул вниз – туда, где бились о берег волны, он испытал легкое головокружение. Все неожиданно поплыло у него перед глазами и, отступив назад, он чуть не упал на руки шедшей к нему Кэрон.

В длинных черных волосах Кэрон поблескивали нитки бус, от нее исходил запах пачули. Глаза янтарного цвета внимательно изучали аристократические черты лорда Фрейзер-Уэста – это лицо, такое бледное и ничем не примечательное, чем-то привлекало ее по контрасту с собственным.

Крепкий подбородок лорда не сочетался с остальными чертами этого утонченного, почти призрачного лица, а в карих глазах затаилась какая-то тайна. У Кэрон вызвали интерес именно эти глаза.

Она сразу же решила, что Николас Фрейзер-Уэст постоянно носит маску. В этом человеке была скрытая глубина, а бесцветная, тщательно продуманная маска прятала темную сторону натуры. Кэрон не сомневалась в этом.

– Хотите? – Она протянула ему сигарету с марихуаной.

Николас покачал головой.

– Я же сказал, что должен вести машину.

Кэрон настойчиво повторила приглашение:

– Это не повредит. Вы просто расслабитесь, да и вечер пройдет куда лучше. А в таком напряженном состоянии он может стать для вас тяжелым испытанием.

Она явно понимала пикантность ситуации, и Николас, криво усмехнувшись, согласно кивнул. Кэрон склонилась, уронив на его грудь несколько шелковистых локонов, и приложила сигарету ко рту лорда. На ярком экзотическом лице застыли огромные глаза.

Николас глубоко затянулся. Травка была крепкая, дым сразу обжег его горло, а губы пересохли. Кэрон жестом показала, что надо затянуться еще раз.

– Я отключусь, – предупредил Николас.

– Это как раз то, что надо. – У Кэрон был низкий грудной смех. – Докуривай, – настаивала она.

Николас согласно кивнул и слабо улыбнулся. Ему было приятно внимание этой красивой чувственной женщины.

– Мне уже гораздо лучше.

Кэрон улыбнулась в ответ.

– Я так и думала, – сказала она и отошла, извинившись. Ей надо было закончить последние приготовления к ужину, который она сервировала на низком столе, подав набор китайских палочек и раскрашенные вручную сосуды с изображением бытовых сцен из восточной жизни.

Стол украшал антуриум, длинный стебель которого возвышался в центре стола. Вино подали в розовых охлажденных бокалах. Они съели суфле, за которым последовали три блюда из местных сортов рыб, каждое – приготовленное особым способом и имевшее свой оригинальный вкус. Два непохожих друг на друга кушанья из риса подавали с теплым банановым хлебом, а оригинальный торт слегка отдавал имбирем. Все блюда имели изысканный вкус.

Сирена весь вечер никак не могла справиться с палочками. Ройоль помогал ей, и они весело смеялись всякий раз, когда она роняла еду.

К досаде Сирены, Николас и Кэрон тоже прохихикали весь ужин, обмениваясь заговорщическими взглядами.

Когда Кэрон исчезла на кухне, чтобы принести десерт, а Ройоль отправился открыть вино, Сирена обрадовалась, что осталась наедине с мужем.

Убедившись, что их не услышат, Сирена прошептала:

– Ты очень глупо себя ведешь, Николас.

Она отчитывала его, как школьная учительница расшалившегося ребенка.

Николас скорчил смешную рожу и высунул язык.

– Мне весело. Я не хотел сюда ехать, а теперь, напротив, очень рад, что не остался дома. Давно мне не было так хорошо.

– Ты просто накурился травки – вот и все. – Сирена разозлилась и немного растерялась. Она и представить себе не могла, что такое может случиться.

– А тебе разве не весело, моя дорогая Сирена?

«Дорогая» прозвучало у мужа так небрежно-иронично, что она метнула в его сторону уничтожающий взгляд. Тут в комнату вошел Ройоль с откупоренной бутылкой местного рома. За ним следовала Кэрон с подносом, на китайских блюдцах лежали сочные ломти манго и папайи, вымоченные в кокосовом молоке с ромом.

– М-м, манго удивительно вкусно, – восторженно произнесла Сирена, не в силах оторваться от сочного плода.

– Весь ужин – сплошное объедение, – объявил Николас. Глядя на Кэрон, он приподнял свой бокал. – Приношу свою благодарность прекрасному повару.

Лицо Кэрон раскраснелось от этой похвалы, медовый оттенок ее безупречной кожи стал более насыщенным.

Сирена молча потягивала вино, бросив взгляд на Ройоля, который, к ее досаде, тоже смотрел на свою