– Знаю, – покорно сказал Конкэннон.

Негр пожал плечами и сунул деньги в карман.

– Пойдемте.

Он направился к узкому проходу между рестораном и соседним зданием. Конкэннон и Атена пошли следом. Некоторое время они петляли по узким улочкам на задворках Калифорния-авеню, затем остановились.

– Дальше я не пойду, – предупредил их проводник, указывая на двухэтажный дом. – Остальное – ваше дело.

Уцепившись за руку Конкэннона, Атена смотрела вокруг широко раскрытыми глазами, словно не веря в происходящее. Конкэннон, улыбаясь украдкой, взял ее за руку.

– Вам нечего бояться. Энни – моя старая подруга.

Они приблизились к двери. Конкэннон постучал. Дверь открылась, и на них неприветливо посмотрела молодая девушка.

– Скажите мисс Энни, что пришел Конкэннон и хочет с ней поговорить.

Тут дверь распахнулась настежь: девушку отстранила негритянка, лицо которой сохранило следы былой красоты. Узнав Конкэннона, негритянка улыбнулась.

– Ты откуда, старшина?

– Я уже не старшина, Энни. И у меня неприятности. Можно нам войти?

– Неприятности?

Улыбка сделалась менее приветливой.

– Полиция здесь ни при чем. Неприятности у меня лично. Мы не задержимся надолго. Просто нам нужно немного собраться с мыслями.

Он с удовольствием закончил бы на этом свой рассказ, но стоило Энни захотеть, и она выяснила бы все подробности за считанные минуты.

– Скажу правду, Энни. У нас недоразумение с Марвином Боуном. Не официального, а личного характера.

– Но Марвин Боун – полицейский. Отношение мисс Энни Би становилось все холоднее.

– Энни, – сказал Конкэннон. – Вы мне кое-чем обязаны. Если помните, конечно…

Наступило время выплаты долгов: Рэй припомнил их Конкэннону, а Конкэннон – Энни. Негритянка нехотя посторонилась.

– Ладно. Только ненадолго.

– Спасибо, Энни. Я этого не забуду.

– Проходите на кухню. Вам никто не будет мешать.

Конкэннон и Атена оказались в небольшой выбеленной известью кухне, где витали запахи горящих дров, кофе и крепкого табака. Энни на минуту вышла, затем вернулась с бутылкой виски и поставила ее на стол, застеленный клеенкой.

– Сколько времени вам нужно?

– Если можно, до ночи, Энни. Как стемнеет, уйдем.

Энни не стала скрывать, что эта перспектива ей не нравится, но ответила:

– Договорились. Только до ночи. Я стараюсь по возможности не связываться с Марвином Боуном.

Она вышла и закрыла дверь кухни за собой. Атена, вконец обескураженная странным поведением Конкэннона, села у стола и посмотрела на свои дрожащие руки.

– Мистер Конкэннон, – сказала она, – немедленно объясните мне, что все это означает.

Конкэннон сел напротив нее, посмотрел на бутылку виски, но не притронулся к ней.

– Нам нужно было срочно уйти с вокзала. Мне некогда было объяснять…

– Почему нужно было уходить?

Он слегка улыбнулся и покачал головой.

– Вы мне не поверите, но весьма вероятно, что Боун решил убить вас.

– Зачем? – спросила она изумленно. – Зачем сержанту полиции меня убивать?

– Затем, что вы представляете для Боуна угрозу. Из-за вас весь его план может рухнуть, а он не может этого допустить.

Лицо Атены напряглось:

– О чем это вы? И какое это имеет отношение к Рэю?

Конкэннон глубоко вздохнул. Пришло время сказать ей, что ее муж – грабитель и убийца. Поскольку это объяснение не терпело отлагательства, он изложил ей все, что знал сам.