278. 18 июля 2003 г
Лёв. Танцующий Лёв.
Просто запомни. Пригодится.
279. 19 июля 2003 г
—Танцующий Лёв
— У тебя походка танцующего льва! Как твое имя, воин?
— Лёвом кличут, матушка…
Не нравилась парню эта старуха. Откуда она взялась тут, посреди серой скальной гряды?
Да еще зачем имя спрашивает? Разве можно вообще спрашивать у человека, как его имя?
Услышат Когтяры, придут в ночи и заберутся в твою душу, когтями зацепятся — не вытащишь…
Лёв тряхнул головой, прогоняя темные мысли…
— Лёвом кличут? — улыбнулась старуха. — А меня Лотой-Вещуньей прозвали. Неспроста встретился ты мне, воин молодой и доблестный, с походкой танцующего льва…
— А вы, часом, не заблудились среди этих скал, матушка Лота? Здесь ведь место голое да злобное, и люди не живут на этом одиноком берегу…
— Не живут, воин, не живут. Это владения Танцующего Льва, да будет тебе известно. Поэтому послушай Лоту-Вещунью — поверни-ка назад, пока не поздно…
Не успела договорить старая Лота. Мир озарился неведомым золотым светом, который бликами отразился на ее лице — и упала старуха на серые камни безымянной гряды…
Лёв припал на колени рядом, хотел узнать, что случилось, но рука его коснулась лишь кучи грязного тряпья, покрывавшего голые кости; да и те скоро рассыпались в пыль…
Тогда Лёв обернулся к золотому свету и увидел Танцующего Льва…
Ох, львов он видел. Ленивые лохматые кошки. И всегда считал, что люди зря назвали льва царем зверей… В тигре, например, величия, ума и силы было куда больше…
Но… это был лев и не лев… Слишком много в нем было человечьего. И глаза были равнодушные — человечьи…
Лев танцевал в собственном золотом сиянии, и воин не мог оторвать взгляда от этого танца, словно завороженный…
Он смотрел и замечал, что, чем дольше длится танец, тем лев, преображаясь, все больше становится похож на него, Лёва. Вот и походку, приплясывающую походку перенял! Вот и руки похожи на руки его, воина, только золотистые; вот и с лица стираются звериные черты…
Он смотрел и смотрел, пока не угасло сияние и не оказался перед ним такой же Лёв, как и он сам. Такой же воин, только без меча. Он был одет во что-то, напоминающее желтый бархат или ту золотистую не-львиную шкуру… И рубаха, и куртка, и штаны были скроены из этого диковинного материала.
Человек был бос… И вообще — самый обычный человек. Разве что шевелюра чересчур буйная, да кожа несет оттенок странного, слишком яркого загара.
Бывший лев помахал рукой и скрылся между камням гряды.
Лёв, не в силах забыть о нем, посмотрел вниз, туда, где пересекала долину речушка Вертель, и увидел, что желтая точка пересекла мост и направилась к людским поселениям, на восток…
Когда же Лёв вздрогнул, опомнился и посмотрел на свои руки, то у него в глазах помутнело от ужаса…
Он потрогал лицо, он расстегнул ворот рубахи…
Он был стар… Танцующий Лев высосал его юность, слопал его время и пошел доживать его жизнь…
…Тогда же Лёв вдруг вспомнил, что бродила раньше по миру Лота, прозванная Вещуньей. Великая воительница была… да она ли? да была? Ведь и ее обманул Танцующий Лев, ведь и ее жизнь он дожил до самого конца…
Лёв опустился на холодные камни и заплакал. От беспомощности, от безысходности…
И успокоился только когда взошла Луна, и рассыпала Ночь по черному бархату драгоценные звезды…
Тогда он понял, что у него уже ничего никогда не будет. Он может только остаться здесь и спасти столько странников, сколько сможет…
Кто знает, скольких спасла Лота прежде чем пришел ее час?..
Вот и Лёв решил остаться и спасти тех, кто придет, раз уж не сумел уберечь себя…
Хотя знал, что должен будет оставить в конце одного, чтобы тот занял его место…
(19 июня 2003 г)
280.
Аххххх… Еще одни выходные без Джулай.
Милая, мне так не хватает твоих слов, твоих глаз, твоего тепла! Я тоскую по нашим самым простым прогулкам, как тосковали по довоенному миру в годы Второй Великой Бойни. Я готов разбить небо, изрезав кулак осколками его купола… Но мне не хватит воли еще раз поднять трубку и попросить: давай встретимся…
Я замучил постоянными звонками и тебя, и Ингара. Мне уже стыдно и плохо. И сейчас я просто не могу заставить себя подойти к телефону.
Я сижу в своем Логове без света и прячусь за шторами от солнечного дня. Я пишу легенды с плохим концом.
Со мной творится какая-то катастрофа, будто я падаю в бездну, будто я умираю или схожу с ума.
Я не верю, что виной всему то, что происходит в реальном мире, за рубежами Замирья. Разве мелочи жизни могут такое сделать с человеком? Я боюсь, что это предчувствие чего-то, что творится в твоей душе. Или моей.
Одиночество… Теперь я боюсь его, панически. Теперь я понял, что значит быть собакой, которую привязали за шею к последнему вагону товарняка…
Над белоснежными Башнями сгущается Мрак…
