жертву, когда мы дрались с козлоногими! И он говорил мне, что его зовут Акциум, а никакой не Мерлин!..

– У великого Мерлина, главы Совета Поколения, было много имён. И жизнь его никогда не походила на прямой и светлый путь, – поколебавшись, ответил старый клоун. – Тебе посчастливилось учиться у него, Тави, ты стала его последней ученицей… сама не зная, что это такое и что значит.

– А что же это значит? – тотчас выпалила мельинская воительница.

– Для этого мне придётся рассказать вам, кто такие Истинные Маги, откуда они пошли, кто учредил их Орден и как возник Совет Поколения, – ухмыльнулся Кицум. Боюсь, не хватит и жизни, чтобы поведать обо всём с должными подробностями.

– Ну хотя бы без подробностей! – хором взмолились Клара и Тави.

– Без подробностей… Без подробностей вы не поймёте. А излишнее знание, лишённое этих самых подробностей, часто становится опасно для его обладателя, – назидательно проговорил Кицум. – Поэтому скажу лишь, что, помимо обычных чародеев, волшебников или же колдунов – людей, эльфов, гномов, орков или детей иных бесчисленных рас, обладающих талантом направлять свободнотекущую силу согласно своему желанию, есть… вернее, были… хотя и прошедшее время тут не совсем правильно… в общем, существа, которых принято называять Истинными Магами. Истинные они потому, что магия средоточие их сущности, их плоть и кровь, и они вольны принимать любой облик, какой только пожелают. Они порою мелькают в сказаниях разных миров, но… В громадном большинстве эти Маги не имеют ни матери, ни отца, хотя в их сообществе со временем стало принято оставаться в человеческом облике, особенно, когда они собирались вместе.

– И у них появились мужчины с женщинами? – жадно выпалила Тави.

– Именно.

– А как решилось, кто стал кем? И откуда они всё-таки возникли? И как это – не имеют ни отца ни матери?! – мельинка забрасывала Кицума вопросами.

Клоун с шутливым отчаянием потёр лысину и принялся говорить – да настолько сложно, запутанно и витиевато, что Клару пробил пот от усилий понять говорящего.

Что-то о потоках животворной магии, где возникают (как, почему, отчего?..) какие-то «возмущения». О том, как эта сила взаимодействует с «материей» (почему, например, оживают люди и все им подобные, а скалы остаются скалами?), о том, что возникает необходимость «сбалансировать рассогласование», а поскольку «природа не терпит пустоты», то и возникают наделённые сознанием сущности, обладающие куда большим, чем иные, «сродством» с животворной магией, способные управлять этой силой, поворачивая мир вокруг себя (тут Клара поняла, что ум у неё натурально заходит за разум – как это можно «поворачивать мир вокруг себя»?!); толковал Кицум и о том, что «неоднородности исходных возмущений» обусловлены всеобщим и великим разделением сущего на два начала – светлое и тёмное, лёгкое и тяжёлое, мужское и женское. В соответствии с этим главным принципом среди Истинных Магов и появились мужчины с женщинами. Клара могла только поразиться, узнав, что Истинные Маги, оказывается, не обладали бессмертием. Одно их поколение в свой черед сменялось другим, хотя по человеческому счёту могли проходить тысячи лет. Поёжилась она, узнав о запрете на деторождение у магов Поколения – одно- единственное дитя у двух Истинных с неумолимостью приходящей к простым людям смерти отправляло всех Магов, включая отца и мать ребёнка, в небытие. Уходили Поколения и другими способами, преображённые богами, владыками Сущего, уставали сами от вечной работы, обретая иное существование… Этого Клара тоже не могла понять – как это они «уставали», обладая таким могуществом? Да ей бы хоть малую толику – уж она бы развернулась! Взять хотя бы то знаменитое восстание Безумных Богов, после которого сгинул бесследно Витар Лаэда, отец непутёвого Кэра, сделавшегося, похоже, самым настоящим некромантом… хорошо, что бедная Аглая этого не видит. Ох, придётся ей врать, если, конечно, она, Клара, выберется из этой заварухи с Мечами и Западной Тьмой… Истинные Маги недолго оставались одиночками. Опыт покупался дорогой ценой, между ними частенько вспыхивали истребительные войны, миры горели и рушились, и равновесие нарушалось ещё сильнее. Мало-помалу создался Орден, упорядочивший все дела магических Поколений. У его истоков стояли Молодые Боги, только-только взявшие в свои руки верховную власть над Упорядоченным, выиграв Боргильдову битву (Раина, не таясь, закрыла лицо ладонями).

Создавались законы, впоследствии названные Законами Древних. Запрет на убийство одного Истинного Мага другим, запрет на прямое же убийство простых смертных, закон об учениках, закон о воспрещении творения…

– А как же эти законы приводились в исполнение? – опять вылезла Тави. – Это было как у нас, людей? Нарушил – и ничего, если не поймали?

– Сильна ты спрашивать, малышка, – усмехнулся Кицум. – С Законами Древних получилась знатная история. Архивы Поколений утверждали, что это – прямое действие, то есть если оный закон запрещал убийство Мага другим, то ослушника ждала немедленная кара, «причиняемая самой магией». Потом это как- то если не забылось, то отошло на второй план, а судить и карать стал Совет Поколения. Его решения подтверждались магическими действиями. И так было, пока не случился мятеж Ракота, ставшего Владыкой Тьмы. «Сама магия» его не покарала, и засучить рукава пришлось его сородичам. А когда не вышло и у них, за дело принялись Молодые Боги… Впрочем, восстания Ракота – это уже совсем другая история, – решительно оборвал сам себя Кицум. – Вдобавок… – Он вдруг осёкся, запрокинул голову, и глаза его расширились.

Клару словно ожгло ледяным кнутом. Ни разу она еще не видела, чтобы Кицум хоть чего-то устрашился. Но сейчас на лице старого клоуна был написан самый настоящий ужас.

Посланец загадочного Единого смотрел в залитое тьмой небо, где сейчас вспыхнула яркая золотистая звезда. Через мгновение от неё к земле потянулась золотая лестница вниз по которой к земле неспешно двинулась человеческая фигурка, с головы до ног окутанная тёплым охристо-шафранным сиянием. Несмотря на огромное расстояние, можно было разглядеть каждую деталь одеяния: каким-то чудом фигурка разом оказывалась и далеко, и близко. – Спаситель, – услыхала Клара потрясённый шёпот Кицума. – Не думали, не гадали… сидели себе да ждали… дождались…

– Ч-что? Что это такое? – Голос Тави чуть дрогнул. Она тоже помнила те злые мельинские дни, когда все только и ждали, что конца света вкупе с пришествием Спасителя. Однако там, в Мельине, у Него что-то сорвалось. Зато получилось в Эвиале.

– Пророчества исполнились, – Кицум сжал кулаки и с отчаянием посмотрел на Клару. – Его призвали. И теперь…

Воцарилась тишина, лишь едва слышно плескалась вода за бортом. На спускающегося Спасителя смотрели все, от Клары Хюммель до последнего гребца. Смотрел капитан Уртханг, его кормчие, десятники и сотские, смотрели спутники самой Клары!

– Вот так, – Кицум с трудом взял себя в руки. – Я обещал вам славную драку, верно? Ну так всё выйдет еще интереснее.

– Спаситель… никогда в Него не верила, – призналась Клара. – А что, если Он явился, так это…

– Конец Эвиала, – со злостью отрубил Кицум, снова подняв взгляд на сияющую фигурку. – Конец того мира, что мы знаем.

– Конец… конец… – зашептались орки.

– Э-э, мил человек, – резко и тоже зло вмешался Уртханг. – Ты говори, да не заговаривайся. Не бывает такого, чтобы конец наставал, а ты только и мог, что оселедец грызть. Руки тебе на что даны? Меч на боку просто так висит?.. Мы, на Волчьих Островах, подобное не раз уж слыхали. Кто нас только не пугал! И непременно «концом света». Мол, если мы не покаемся и не станем исправно церковную пятину выплачивать, худо нам станет уже сейчас, при жизни, ну, а про «после смерти» и говорить не приходится. Так что не болтай зря. Видывали мы всякое, и не такое тож.

– И не такое тож? – глаза Кицума сузились. – Ты, орче, храбр, знаешь, с какого конца за меч браться, а я тебе скажу, что ещё никто, ни один во всём мире, где таких мест, как Эвиал, больше, чем снежинок вашей зимой, не додумался, как можно остановить Спасителя после того, как Он уже вступил в мир. Никто не заставил Его повернуть назад. И потому думаю я, что…

– Что надо нам торопиться сделать своё дело здесь, – с прежней злостью перебил Кицума предводитель орков, глянув на спускающегося Спасителя и сплюнув за борт.

– И то верно, – медленно сказал Кицум, в упор посмотрев на капитана. – Если успеем.