— Могу уйти, не проблема.

— Привет, Мел, — с трудом выговорила она. — Нет, по-моему, все в порядке.

Фран оторвала руку от косяка, я вошла в темную, душную комнату — и увидела Энгуса, застенчиво проверяющего, застегнута ли у него ширинка.

— О-о…

Мы уставились друг на друга. Энгус побагровел.

— Привет! — весело сказала я и прожгла Фран взглядом.

— Привет, — промямлил Энгус и притворился, будто смотрит на часы. — Э-э… Я, пожалуй, пойду… Я сказал Фрейзеру, что… гм, помогу ему выбрать галстук.

Я медленно кивнула. Мы стояли как вкопанные, пока Фран не сообразила, что надо вылезти из его рубашки. Энгус буквально вырвал рубашку у нее из рук и застегнулся со сверхзвуковой скоростью.

Фран, ничуть не смущаясь, стояла в лифчике. В какой-то момент у меня создалось ощущение, что она пожмет Энгусу руку и сердечно поблагодарит за визит.

Заикаясь, Энгус попрощался и молниеносно исчез. Я выждала мгновение и развернулась к Фран:

— Это еще что за черт?!

— Брось, Мел, не из-за чего так белениться.

— Кто это беленится? Я? Это я, выходит, поимела двух парней за восемь часов?

— Я тоже не поимела. Кофе будешь?

— Что? Что с тобой творится?

Фран раздвинула шторы, распахнула окна, а потом включила кофемолку. Я все стояла посреди комнаты.

— Рассказывай! Я думала, это моя обязанность — напиваться и плохо себя вести!

Фран с мечтательным видом смотрела в окно. Наподдать бы ей, голубушке, как следует. Она ведь всегда проявляла своеобразную расчетливость в отношениях с противоположным полом, но это уже не лезло ни в какие ворота — сначала Чарли, затем Джонни, а теперь Энгус, из всех возможных вариантов — именно Энгус. А я ведь, должна признаться, думала, что ему нравлюсь, — это раз, и два — я считала его благородным человеком.

Наконец кофе был готов. Фран, надев футболку «Франки советует расслабиться», села рядом со мной.

— Фран. — Спокойствие, только не заводиться. — Тебя что, прислали из космоса с миссией переспать со всеми мужчинами, которых мы знаем?

Фран мягко потрепала меня по руке:

— Это не то, что ты думаешь.

— Что, сюда и животные замешаны?

— Нет.

— А что тогда?

— Ты помнишь, я была львицей? — спросила Фран.

— О да. Значит, животные все-таки были…

— Джонни на роль льва не сгодился.

— Ничего странного. Ты ему почти оторвала голову.

— Неправда! — Фран бросила на меня сердитый взгляд. — Мы вышли наружу…

— Ага, чтобы вас арестовали.

— Чтобы подышать свежим воздухом.

Я фыркнула.

— Не прошли мы и пары шагов, как он расплакался.

— Если честно, Фран, меня это не очень удивляет.

— Мел, тебе никогда не говорили, что ты до черта много болтаешь?

— Вообще-то говорили. И даже часто. Надо же, Алекс как раз недавно заметил, что я очень много разговариваю, когда… гм… — Я увидела ошарашенное лицо Фран. — Нервничаю, — закончила я.

Фран невнятно хмыкнула.

— Короче говоря, Джонни расплакался и сказал, что ненавидит и свою жену, и свою жизнь, и свою работу, и я — это самое прекрасное, что с ним случалось, и как же все это угнетает, и это, мол, единственная вечеринка, на которую он выбрался за восемь лет, и я даже понятия не имею, что это такое — день за днем учить географии стадо безграмотных скотов.

Фран ждала моих комментариев, но я молчала.

— В конце концов мы очутились в баре внизу, и я провела три неимоверно занудных часа, выслушивая трепотню про чужую дерьмовую жизнь.

— А почему ты не сбежала и не нашла меня? Я замечательно проводила время.

— Стоило мне двинуться с места, как он снова начинал рыдать и причитать, что я самый лучший друг, какой у него только был. Правда, Мел… — Фран устало смотрела на меня. — Ты не представляешь, сколько я узнала о работе учителя географии.

— Что ж, это может пригодиться, если ты будешь играть мисс Джин Броуди[17], — подбодрила я ее.

— Наконец я все же решила слинять, пока у меня не возникло желание вонзить вилку ему в задницу. И тогда он ко мне полез!

— Его можно понять.

— Урод! Если он ведет себя как загадочный бледный незнакомец — пожалуйста, это прекрасно. Но если он три часа долбает меня рассказами про свою жену — так пусть хоть пойдет и в собственной моче утопится, мне плевать.

— Ты самый добрый человек, которого я только встречала.

Фран вздохнула:

— Знаю. Словом, я засандалила ему по уху.

— Ты его ударила?

— Не очень крепко. Плаксивый жабенок. А потом выпила стакан или два. А потом поднялась наверх, поискала тебя.

— Я продержалась почти до конца, значит, ты чуть-чуть меня не застала.

— Да, я видела из окна, как ты тащишь Алекса.

Что?!

— И не пришла на помощь?

— Снаружи было холодно до чертиков.

— Это точно, спасибо.

— А потом в баре почти никого не осталось, кроме Энгуса, который подкреплялся двойным виски.

— Знаю, — буркнула я. — Сама видела.

— Вид у него был совершенно несчастный, и я с ним поговорила.

— Он обо мне не упоминал?

— Нет. Точно нет.

— Ах вот как. Хорошо.

— А что?

— Да так, ничего.

— Ясно. — Фран бросила на меня быстрый взгляд. — Словом, он был в стельку пьяный, и я позволила ему переночевать здесь. Вот и все.

У меня камень с души свалился.

— Значит, ты с ним не спала?

— Вообще-то, спала.

— Ты чудовище!

— Это я-то чудовище? — возмутилась Фран. — Сравни, кто хуже — Энгус или Николас?

— Не о том речь!

— Как раз о том. И потом, в этом нет ничего серьезного.