создавать наваждения?

– Я такую тварь видел.

– Серьезно? И остался жив?

Ник рассказал о происшествии на озере Нельшби.

– Эк тебе повезло… На всякий случай запомни: ни твоим родителям, ни сестре Миури, ни кому угодно из твоих знакомых посреди этих топей неоткуда взяться. Многие твари также могут, не показываясь жертве на глаза, внушать беспричинный страх, раздражение, тоску. Если что-нибудь такое почувствуешь, сразу скажи мне, понял?

– Так вы, наверное, сами почувствуете.

– Я толстокожий, на меня их чары не действуют. Возможно, я и не замечу, что нас обрабатывают. Ты не думай, я не всегда был бродягой и алкашом… Кое-чему учился, у меня была перспектива стать жрецом! Пропил я свои перспективы… – Дэлги покаянно вздохнул. – Жрец-забулдыга – где ж это видано? Пагубные привычки до добра не доводят. Одна надежда, что меня возьмут обратно, если доставлю тебя в Макишту в целости и сохранности. Тогда я точно скажу пьянству «нет» и исправлюсь.

Ник смотрел на него с сочувствием: сильный человек – и так влип из-за алкогольной зависимости.

– Ну, поехали, – Дэлги подмигнул ему и неожиданно весело рассмеялся. – Ты меня не жалей, лучше постарайся остаться в живых. Если я привезу в Макишту твой остывший труп, сестра Миури вряд ли согласится взять меня на поруки.

Смотав лассо, подвесил справа от ошейника. Спиридон и это покорно стерпел.

– Ему не больно?

– Нет. Он такой же толстокожий, как я. Садись!

Проследив, чтобы Ник застегнул страховочный ремень, он уселся впереди и взялся за поводья. Туша лугурда содрогнулась, мощные паучьи ноги выпрямились, земля ушла на три метра вниз. Ник обеими руками вцепился в поперечную петлю.

Как в первый раз на двухколесном велосипеде! Лугурд двигался неспешно, сбросить седоков не пытался, иногда останавливался, чтобы пощипать листву с деревьев или желтые, серебристые, лиловые метелки колосящейся травы. Пока ничего, но неизвестно, что будет, вздумай он перейти на рысь…

Постепенно Ник освоился настолько, что начал озираться по сторонам.

Если судорожно хвататься за петлю и смотреть прямо перед собой, взгляд упирается в спину Дэлги, обтянутую вылинявшей курткой из грубой светло-коричневой ткани с заклепками. Ничего себе спина – треугольная, в плечах косая сажень; пристегнутый сбоку меч и длинные волосы делают Дэлги похожим на воина из сказочного фильма. Волосы на зависть чистые в отличие от засаленных прядей Ника: видимо, напоследок сходил в Ганжебде в баню, как белый человек.

А если чуть-чуть расслабиться и повернуть голову направо или налево, картины открываются такие, что можно смотреть и смотреть, как в кино. Покачиваются высоченные побеги плаунов, покрытые листиками- чешуйками. Из зарослей выпархивают потревоженные птицы, ругаются вслед лугурду с двумя всадниками. Пронзительно-зеленые островки осоки с острыми, как ножи, верхушками смахивают на яркие декорации. В отдалении грациозно скользит другой лугурд, покрупнее Спиридона. До чего красиво эти существа двигаются, если наблюдать за ними с приличного расстояния и не вздрагивать… В тусклых водяных зеркалах отражаются облака. Из одного такого зеркала высунулась корявая темная рука, тощая, как у мумии, погрозила кулаком – и снова исчезла, только круги по воде пошли.

– Вы видели?! – выдавил чуть не свалившийся от неожиданности Ник.

– Ага, – беззаботно отозвался Дэлги. – Мы едем наглым образом вдоль границы его территории, как же тут не возмутиться? Он принял нас за себе подобных, вот и не стал нападать, а если бы понял, что мы люди, нам бы худо пришлось.

Кое-где на поверхности затянутых ряской водоемов виднелись белые и бледно-розовые цветы, похожие на кувшинки. Попадались и болотные грибы метровой высоты – сплющенные и сморщенные серые шары, украшенные оборками гигантские подобия земных поганок, отливающие синевой купола, блестящие, будто смазанные маслом.

Промелькнула стайка прыгунцов – словно масса синхронно брошенных резиновых мячиков; шума они создавали намного больше, чем громадный Спиридон.

Озера, обрамленные высокой тихой травой. Косматые перелески. Омуты. Ник подумал, что здесь была бы в самый раз избушка на курьих ножках.

Немного позже, когда он более-менее приспособился к верховой езде и налюбовался природой, у него появились вопросы.

– Куда мы едем?

– Проснулся! – с удовольствием констатировал Дэлги. – Едем, куда тебе надо, в Макиштуанское княжество. Сейчас завернем к озеру Люссойг, подарок ей оставим, а потом – прямиком на юго-запад.

– У нас есть компас?

– А кому он нужен? Без него верней дорогу найдем, в этих краях компасы врут.

– Как мы найдем дорогу?!

Теперь Ник озирался уже не с любопытством, а с тревогой.

– Я знаю, где юг. Там, – Дэлги небрежно махнул рукой налево. – Просто чутье, надежней любых приборов.

– Вы уверены? – спросил Ник упавшим голосом.

– Хочешь жить? Это радует… Не бойся, сгинуть в болоте в компании неисправимого пессимиста – это последнее, о чем я мечтаю.

Ник постарался воспроизвести в памяти карту Иллихеи.

– Может, нам лучше повернуть в Эвду? Это намного ближе, чем по диагонали через болото на юго- запад.

– Лугурды в ту сторону не ходят. Почему – этого даже я не знаю, хотя я, надо тебе сказать, знаю довольно много. Поэтому едем в Слакшат, других вариантов нет.

– А если нам вернуться в Ганжебду и найти какую-нибудь машину? – Ник смотрел на мокрый болотный ландшафт почти с отчаянием. – Можно ведь?

– Нежелательно, – Дэлги отвечал спокойно, словно речь шла об отвлеченной проблеме, не имеющей отношения к текущей ситуации. – Видишь ли, я-то думал, что неприятности только у тебя, но оказалось, у меня тоже. Меня хотят убить. Ничего особенного, обычная история. Дурная голова ногам покоя не дает, и заинтересованные лица специально за этим прикатили в Ганжебду. При других обстоятельствах я бы их проучил, но сейчас неохота связываться. Один ты отсюда не выберешься, почти наверняка снова угодишь в Убивальню. А если будешь вместе со мной, можешь случайно пострадать – и как же тогда мое благое намерение завязать с пьянством и зажить правильной жизнью? Поэтому я решил, что мы потихоньку смоемся и уедем болотами. Пусть парни потерпят со своими разборками до следующего раза.

– Мы можем заблудиться.

– Не можем. Я ведь тебе сказал – я знаю, где юг. Я его найду хоть с завязанными глазами, хоть наполовину в отключке. У меня вроде как внутренний компас.

Ника это утверждение не успокоило.

– В нашем мире был один деятель вроде вас. Иван Сусанин его звали.

– Ваш Сусанин против меня щенок.

– Это я уже понял, – пробормотал Ник, беспомощно оглядывая болотную ширь.

– Поговори мне еще, – беззлобно бросил Дэлги.

Потом достал из висевшей на поясе кожаной сумки с бахромой истрепанную карту, с минуту ее рассматривал и заставил лугурда повернуть направо.

Скоро Ник увидел гать. По уходившему в заросли настилу тащилась группа всадников то ли на ишаках, то ли на пони, с большими корзинами, притороченными к седлам. Заметив лугурда с двумя наездниками, они забеспокоились, повытаскивали из ножен оружие.

– Они хотят на нас напасть?

– Они боятся, что мы нападем, готовятся к обороне. Надеюсь, бинокля у них нет… – Дэлги взлохматил свои отброшенные назад волосы так, чтобы они упали на лицо. – Я ведь чемпион, примелькавшаяся в Ганжебде личность!