Ксават цан Ревернух не тупак, поэтому раньше всех допер, что происходит. Видать, Ник не так прост, как поначалу казалось, и задумал, втершись в доверие к аристократам, то ли что-то у них стащить, то ли какую аферу провернуть – короче, нажиться. Наглый молодой прохвост, еще не битый цепняками, не обломанный жизнью и уверенный в том, что ее величество удача будет сама за ним бегать, как все эти холеные высокородные соплячки в бриллиантах.

Зависть стала нестерпимо острой, словно Ксавата резали по живому. Он, старый матерый мошенник, вынужден притворяться законопослушным тупаком, а этому юнцу можно жить так, как душа пожелает! Эх, был бы под рукой нож, и не слонялось бы вокруг столько свидетелей…

Зато, когда Ник сломя голову кинулся к служебному входу, Ксават опять же первый сообразил, в чем дело. Сорвал у кого-то из девок или брошку, или колье – и только его видели! Ловок, ничего не скажешь.

– Держите вора! – гаркнул Ксават на все фойе. – Туда побежал!

В театре, как обычно при таком скоплении публики, дежурили цепняки, и они сразу ломанулись за Ником.

– Догоните и наподдайте! – торжествуя в душе, крикнул им вслед Ревернух.

Хорошо, когда ловят не тебя… Девчонки, которые были с Ником, взахлеб тараторили, тут же какие-то знатные господа отдавали распоряжения.

– Что он спер? – протиснувшись поближе, полюбопытствовал Ксават.

Профессиональный интерес. Простительная слабость.

– Вы о чем? – раздраженно бросил грузный пожилой мужчина, стоявший вполоборота.

Невежливо этак, словно лакею или мелкому чиновнику, забывшему свое место.

– Да я интересуюсь, что парень украл! – огрызнулся Ксават. – Это ж я первый крикнул «держите вора!» Считай, переполох поднял в вашу пользу.

– Кто вас спрашивал?! – неожиданно рассвирепел грузный.

– Вот оно, окажешь услугу скверно воспитанным людям, так после сам не рад будешь! Сранью отблагодарят… Между прочим, те, кого обокрали, всегда на восемьдесят процентов сами виноваты, это общеизвестно. Что, какую-нибудь драгоценную финтифлюшку унес?

– Я уже послал людей, господин Аванебих, – вклинился важный полицейский чин в затканном блестящим шитьем мундире. – Мы его поймаем.

– Хе-хе, если догоните, – негромко заметил Ксават.

– Да заткнитесь, вы, клоун ушибленный! – рявкнул, перекрыв гомон толпы, грубиян-аристократ.

– Сами заткнитесь, сами орете, как клоун в балагане!

Тот повернулся – и Ксават, наконец, увидел, с кем он, собственно, имеет честь разговаривать. Варсеорт цан Аванебих, стальной магнат, один из пятнадцати высочайших советников его императорского величества. Похож на обрюзгшего борца-тяжеловеса, на угрожающе крупных пальцах сверкают перстни, заплывшие водянистые глаза тоже бешено сверкают. У Ксавата слова застряли в горле. И надо же было так оплошать… Завел, срань собачья, полезное знакомство!

– Нодорчи, никто ничего не украл, – обратился к цепняку Арвад цан Аванебих, Столп Государственного и Общественного Благополучия города Улонбры и окрестных земель. – Это не криминальное дело, а приватное. Произошло недоразумение, размолвка между молодежью…

Он оглянулся на девушек. Одна из них, тоненькая черноволосая стервочка, согласно кивнула.

– Так что ничего из ряда вон выходящего не случилось, – заключил гараоб, снова повернувшись к полицейскому начальнику.

– Значит, ловить этого парня не надо? – уточнил тот.

– Надо, – буркнул Варсеорт (такой человек – не срань собачья, ему позволительно быть невоспитанным!). – Когда поймаете, сразу доставьте к нам, понятно?

Цепняк отвесил короткий уставный полупоклон.

– И чтобы на нем не было ни одного синяка, – это Дерфар цан Аванебих, опаснейшая сволочуга. – Вы, Нодорчи, лично за это отвечаете.

Нодорчи снова поклонился и ринулся вдогонку за своими подчиненными – проинструктировать. Ксават от души понадеялся, что он не успеет, и те как следует наломают мерзавцу Нику, ежели поймают.

А теперь протиснуться бочком, смешаться с толпой, исчезнуть, пока внимание Аванебихов не переключилось на Ксавата цан Ревернуха… В отличие от молодого и глупого Ника старый вор Клетчаб Луджереф умел исчезать незаметно, без шумихи. Ум, что называется, на рынке не купишь.

Уже отступив за чужие спины, он услышал, как гараоб озабоченно произнес:

– Надеюсь, наши люди опередят полицейских.

Варсеорт что-то невнятно прорычал в ответ и после спросил:

– А где этот?..

Но «этого» уже не было рядом.

Пока провонявшее бензином и дешевым одеколоном такси тащилось по вымощенным белой брусчаткой вечерним улицам, Ксават думал попеременно то о приятном, то о неприятном.

Приятное: молодой прохвост облажался. Судя по всему, родовитые и богатые цан Аванебихи собирались женить симпатичного парнишку на одной из своих девок и принять в семью, такое иногда практикуется. «Имперская программа по борьбе с вырождением аристократии», как острят на свой лад иммигранты. Этому Нику подвалила везуха, о какой великое множество иллихейских граждан даже мечтать не смеет, а он позарился на блестящую побрякушку и сам себе нагадил. Аванебихи, понятное дело, кражу отрицают, чтобы замять скандал.

Неприятное: Ксават цан Ревернух тоже облажался. Угробил свою карьеру. После того как он публично облаял высочайшего советника Варсеорта цан Аванебиха, в Раллаб можно не возвращаться, все равно со службы вышвырнут.

Однако… Если Донат Пеларчи убьет свою дичь, расклад в верхах, возможно, изменится. Аванебихи в силе, потому что владеют промышленными предприятиями, сырье для которых добывают в недрах Сорегдийского хребта. С Королем Сорегдийских гор они закадычные друзья, в благодарность за доступ к месторождениям выполняют все его прихоти. Клетчаба Луджерефа они бы ему из-под земли достали и преподнесли, перевязанного красивой ленточкой – если бы знали, хе-хе, кого доставать. Но ежели окаянную тварь истребят, ихнее незыблемое благополучие скоро обрушится, и еще много чего обрушится… Времечко наступит смутное, как в сопредельном мире – в самый раз для Клетчаба.

Но пока все по-старому, Улонбра принадлежит Аванебихам, и Ксават должен убраться отсюда, не мешкая, нынче же ночью.