сильного пола.

— А ты как сюда попала? — спросила Лиза, стараясь говорить как можно более дружелюбно. Но про себя уже решила, что уволит ассистентку при первом же удобном случае. И возьмет или женщину ближе к пятидесяти, или юношу определенной ориентации. Но никогда больше не будет рядом с ней жизнерадостной девушки с голубыми глазами и высоким бюстом. К счастью, Лизе не пришло в голову, что именно в эту минуту она начала катастрофически стареть. Именно тогда, когда поняла, что дорогие платья, лучшие визажисты и парикмахеры Москвы — все это ерунда, абсолютно ненадежные помощники в борьбе с таким простым и, главное, непобедимым врагом — молодостью.

— А я Ваньке позвонила и сказала, что у меня нет билета. Он сказал, ничего страшного, приходи, я тебя проведу. Ой, он такой красавчик сегодня, правда? — щебетала ничего не подозревающая Марта.

— Вот! — к Лизе подошел Иван и протянул деньги. — Марта сказала, что нужно десять тысяч за туфли. Дорого, конечно, я уже хотел схитрить и прокладки приклеить, — улыбнулся он. — А потом подумал, нет, не буду позориться. Я же теперь звезда.

— Вань, а можно с тобой сфотографироваться? Лиза, а вы будете? — спросила Марта, которая в порыве своего увлечения абсолютно утратила бдительность. А может, она просто плохо знала Лизу Соболевскую. И даже не подозревала, что участь ее решена — работать в журнале Марте оставалось считанные дни.

— Как-нибудь потом, позже, — холодно ответила Лиза. — Очень рада была вас повидать, Иван, желаю успеха. А деньги оставьте себе. Я спишу эти туфли — как будто мы их на съемках испортили.

Она протянула ему руку для прощания — как и положено современной деловой женщине. Бекетов растерянно посмотрел ей в глаза и взял ее за запястье, нарушив тем самым все правила делового этикета.

— Лиза, дайте мне вашу визитку. Я хотел фотки попросить для сайта, а без вашего разрешения не дают, так я заеду как-нибудь, — он говорил быстро и сумбурно, никак не решаясь отпустить ее руку. Лиза боялась, что от волнения она вспотеет, и на шелковом ярко-розовом платье проступят некрасивые пятна. Эти шелковые платья — такие ненадежные, всегда могут выдать тебя в самый неподходящий момент!

— Да, конечно, — Лиза быстро достала из сумки визитницу. — Вот, возьмите. Всего хорошего.

Иван наконец отпустил ее руку. И она быстро пошла прочь, нарочито медленно считая про себя — «раз, два, три», «раз, два, три…» Если бы она сбилась со счета, то ее уход выглядел бы как бегство.

По дороге домой Лиза, естественно, застряла в пробке. Ей очень хотелось плакать, но она не могла себе позволить залиться слезами на глазах у пожилого водителя. Он, конечно, сделает вид, что все нормально, а про себя подумает: «О! Уже начала напиваться и рыдать. Чего еще ждать от одинокой успешной тридцатипятилетней стервы?»

Где-то через полчаса, когда Лиза уже слегка успокоилась и даже захотела спать, раздался звонок. Лиза посмотрела на экран телефона. Номер был ей неизвестен. Но она все-таки решила ответить.

— Лиз, ты где живешь? — услышала она веселый голос Ивана Бекетова. — Диктуй адрес.

— Так у тебя же премьера… — растерялась Лиза и продиктовала адрес.

— Думаешь, я этот фильм не видел? — засмеялся он. — Я же в нем снимался, забыла?

Когда Лиза подъехала к дому и вышла из машины, Иван Бекетов уже стоял на крыльце. Выглядел он странно — на смокинг была наброшена ярко-красная куртка, смахивающая на лыжную, но это нелепое сочетание ему даже шло.

— Где ты ездишь? — улыбнулся он. — Я тут околел — не лето на дворе.

— Как ты так быстро успел? — удивилась Лиза. — Летел?

— А, на моем коне сильно не полетаешь, — кивнул он в сторону старенькой иномарки. — Но скорость у него побольше, чем у твоего черного красавца-«мерина». Ну что, идем?

Лиза открыла дверь в подъезд, поздоровалась с консьержем. Когда они с Бекетовым вошли в лифт, не удержалась и спросила:

— Слушай, Вань, а ты зачем приехал?

— Да хотел сказать, что платье у тебя классное. Дорогое?

— Очень, — серьезно ответила Лиза.

— Ничего, я тебе другое куплю. Я же на туфлях сэкономил, — сказал Иван, деловито стащил с Лизы шубу и начал расстегивать пуговицы на спине, но не рассчитал, что их будет так много — около двух десятков. — Какой дурак его шил? — возмутился он, когда двери лифта открылись, а платье было расстегнуто лишь наполовину.

Лиза улыбнулась и направилась к дверям своей квартиры. Ей неожиданно стало очень легко и спокойно. Когда-то она читала, что любовь — это химия. И чтобы реакция пошла, нужно всего одно условие. Ты должна узнать цвет глаз, волос и запах одного-единственного для тебя человека. И сейчас Лиза поняла — она не ошиблась. И при чем здесь возраст?

— Может, коньяку выпить? Никак не могу успокоиться, — он придвинулся к ней ближе и прижался всем телом — горячим и словно наэлектризованным. Лиза испугалась, что сейчас между ними снова произойдет «короткое замыкание». Ведь на новую вспышку у нее уже совсем не осталось сил. «И что за ерунду пишут все эти сексологи? — подумала с досадой Лиза. — Мол, после секса все мужчины расслабляются и засыпают. Вот только я что-то ни разу не читала рекомендации, что делать, если за окном уже светает, у тебя сил нет никаких, ты ужасно хочешь провалиться в сон, а твой молодой и едва знакомый любовник предлагает выпить коньяку и продолжить сексуальные эксперименты?»

— Хочешь — я принесу… — предложила она, скорее из вежливости. А потом подумала — почему бы и самой не выпить немного, так сказать, для поддержания бодрости.

Она вдруг подумала о том, что у нее давно не было такого секса. Секса, которому не требовалась предварительная подготовка. Не нужно было ничего — ни выключенного света, чтобы скрыть стеснение, ни дозы алкоголя, чтобы побороть смущение и настроиться на нужный лад. Это был чистый секс — без всяких дополнительных условий.

А сейчас, под утро, Ивану Бекетову захотелось выпить — чтобы обрести хоть какой-то покой. Правда, Лиза подозревала, что это будет совсем короткая пауза. Передышка.

Она встала с кровати, достала из шкафа и набросила на плечи белый шелковый халат. Затем прошла в кухню, которая была соединена с гостиной. Пока она доставала бокалы, пока смахивала с них невидимую пыль, Иван вышел из спальни и сел на огромный темно-коричневый диван. Лиза на секунду перестала дышать, так это было красиво: сильное мужское тело на фоне бархатной обивки цвета горького шоколада. Она разлила коньяк в хрупкие бокалы и заметила, что у нее дрожат руки. Наверное, от усталости.

— Вот, — она протянула ему бокал и села напротив в кресло. Ей очень хотелось верить, что в белоснежном халате она тоже выглядит неплохо.

— Красиво у тебя, — Иван обвел глазами комнату. — Сама все придумывала или дизайнер?

— Сама, — привычно соврала Лиза, которая появилась в своей новой квартире только тогда, когда все было готово, даже посуда и полотенца куплены. Все в заданной бело-коричневой гамме.

— Я бы только еще картины повесил какие-нибудь яркие, — предложил Иван. — У меня один друг рисует, очень смешно. Хочешь, он тебе подарит? Правда, там какие-то куклы, рыбы, черти нарисованы… Любишь чертей?

— Очень, — серьезно кивнула Лиза и села рядом с ним. — Особенно тех, которые в кино снимаются.

Он наклонился к ней и начал целовать. Лиза поймала себя на мысли, что сейчас от него пахнет настоящим мужчиной. А потом поняла, что это всего лишь запах коньяка.

— Ты зачем все бросил и приехал ко мне? — прошептала Лиза.

— Хотел увидеть, что у тебя под платьем, — улыбнулся Иван.

Все оказалось гораздо проще.

Потом они вернулись в спальню, потому что на рассвете им стало совсем холодно. Иван закутался в пышное пуховое одеяло, но спать не хотел абсолютно. Не помог даже коньяк.

— Слушай, а ты вот о чем мечтаешь? — спросил он и начал щекотать ее ногу под одеялом.

Будь Лиза до конца откровенна, то ответила бы: «Пусть эта ночь никогда бы не кончалась». Но это