Девочка никому ничего не сказала. Велела своим первым отпрыскам натащить больших листьев и укутать меня. Несмотря на двухнедельный возраст, они уже неплохо соображали и по размеру сильно опережали норму. Я ещё подумала, что новая модификация очень удачна. Большой ошибкой альтернативных граждан было то, что они убили её автора. Не желал сотрудничать? Засыпая, я чувствовала, как Шайя трогает меня мордой — нежно, словно кошка. Будто не было в ней её семи метров, мощной брони и набора живых ножей…
Во сне я видела сестёр, обеих, в загоне на Таинриэ. И я тоже была там с ними, третьей, двадцатиметровой нуктовой женщиной с изрисованной старыми ранами шкурой. Мы боялись чего-то и жались друг к другу — от страха и холода.
Я проснулась как нельзя вовремя. Вечером. Бодрая и свежая, насколько это возможно. Как раз должны были прийти с Земли последние новости. Когда я вернулась, Крис уже заканчивал разархивацию. За день ничего особенного произойти не могло, даже атакующая флотилия врага ещё с неделю не достигла бы населённых планет. Шла подготовка, так быстро, как только возможно. Решался вопрос о командовании.
Уже никто не сомневался, что скоро появится новая должность. Пост военного консула, задача которого — собрать в кулак колоссальные, но раздроблённые силы Ареала человечества, чтобы потом с сокрушительной мощью обрушить их на врага…
Местер Уильям шёл к своей цели. В самом деле не думаю, что он желал начала большой войны, но с чего он должен был отказаться? Жизни солдат, которыми придётся расплачиваться, он всё равно не смог бы купить и прожить сам.
«Наци» поутихли. Может, сами по себе. Может, полиция наконец-то взялась за ум. Погромы и митинги во время войны — не самая удачная идея, есть и более полезные занятия. А может, главари альтернативных получили сверху соответствующие директивы.
На Древнюю Землю сразу кинулись недавно эвакуированные нкхва. Репортажи с улиц показывали их, растерянных, перепуганных. Они просто ходили и смотрели на людей, на военных и полицейских, с отчаянной надеждой. Нкхва всегда находили в людях защиту. Когда-то они выплыли, вцепившись в хуманов. И вместе с хуманами пошли бы теперь на дно.
Пока остальные досматривали ещё какие-то сюжеты, я вышла на улицу. Белым теннисным шариком висела в бледнеющем небе маленькая, куда меньше земной, Луна. Где-то там, на вдвое меньшем расстоянии, плыли по орбитам корабли оборонного флота Терры-без-номера, обычно безмолвные и полупустые, но сейчас, должно быть, иначе… Вечерело. С моря летел холодный бриз. Малыш выбежал вслед за мной.
Вдоль короткой улочки, протянувшейся между коттеджами, горело несколько фонарей. Я остановилась у границы дорожного покрытия; дальше шла тропинка до моря, но туда я сейчас не собиралась. Повернула обратно. Окна домов светились яично-жёлтым, призрачно-голубоватым — фонари. Скоро появятся звёзды. Они будут огненно-белыми.
Здесь хорошо. Тихо. Помню, когда я увидела питомник, то подумала, что в старости хотела бы жить здесь.
Малыш ждал-ждал, а потом отправился шастать по лесу. Он чувствовал, что я намереваюсь принять какое-то решение. Готовился действовать, но раздумывала я слишком долго для нуктового разума.
Нет. Я не думала ни о чём. Просто ходила под фонарями. Сумерки становились всё гуще.
Малыш кого-то поймал и съел.
«Крыса» со включёнными фарами пронеслась над кронами, как пуля. Я даже вздрогнула и шарахнулась в сторону с дорожки, хотя задеть меня опускающаяся на неё машина не могла. Из моих знакомых только Кесума была способна так лихачить, но она летала куда аккуратней. Малыш возмущённо взвизгнул откуда-то сзади. Ему не понравилось, что меня кто-то напугал.
Это оказался глава посёлкового правления. Толстый мужчина с обезумевшим видом пробежал мимо меня, не взглянув, — прямо к коттеджу Дитриха.
— Мастер в доме напротив, — сказала я.
Председатель опустил браслетник, на котором уже, очевидно, набрал номер, и воззрился на меня, тяжело дыша.
— Смотрит новости, — объяснила я.
Председатель молчал.
— Спасибо, — наконец выговорил он. — Я… а то я испугался.
— Чего?
Но он уже стучал в дверь Крису.
Вышел Игорь. Я сидела на вернувшемся Малыше и наблюдала за тем, как взволнованный рыбак, заикаясь, пытается что-то Игорю втолковать. Игорь не понимал. Потом у русского завяли уши, и он несчастным голосом позвал на выручку Криса.
Деньги.
Крис сначала подумал, что председатель явился требовать компенсации за отобранное здание. И даже заорал на него что-то про войну и живое оружие.
Потом оказалось, что нам предлагают деньги. Не рыбацкие, конечно. Деньги воротил Терры-без- номера. В смысле, любую материальную помощь, какую только возможно сейчас предоставить. Перепуганные люди пытались помочь единственно понятным и доступным им способом. Как будто ассигнований правительства на одно из важнейших стратегических вооружений могло не хватить.
Забавно.
Дитрих работал, Крис корпел над переводом на новую схему финансирования. Личные их номера, как оказалось, председатель умудрился просто потерять за ненадобностью, из сетевых баз Игорь их когда-то предусмотрительно изъял, а официальный номер питомника не отвечал весь день. Бедняга заподозрил неладное и примчался лично.
А Игорь, оказывается, день напролёт просидел за компьютером и открыл все папки на карте. И обнаружил там, в числе прочего, сведения по анкайской вычислительной технике. Рыжий Пауль, который не умел достойно производить допрос, оказался гением кибернетики и альтернативной логики. Вот доказательство того, что человек должен заниматься своим делом.
Досмотрев новости, русский отправился дочитывать свои файлы. Надо было видеть, как он сидит, уставившись в дисплей: зрачки характерно вздрагивают, и время от времени раздаётся: «Ага!»
— Игорь, — спросила я, — что там?
— Местер Уильям — неглупый человек, — ответил тот. — Он, может, ничего не понимал в науке, но знал, что следует финансировать… Помнишь, ты видела на Фронтире анкайи?
Надо же. Сама забыла, а Игорь помнит.
— Не помню, — отрёкся мастер. — Только что тебя увидел и вспомнил. Они плотно занимались этим делом. Видимо, уже давно.
Я призадумалась.
— Я ещё удивлялась, — там, на Фронтире, — зачем им такая большая база. Может, для этих исследований?
— Вполне возможно.
Игорь уже снова углубился в документ, когда я наивно задала первый пришедший мне на ум вопрос.
— Но почему они занимались анкайскими исследованиями на Фронтире, а не на Таинриэ?
Игорь захлопнул приоткрытый от жгучего интереса рот.
— Хрен знает, — сказал он, помрачнев. — Может, оттого, что начальником проекта был Андерс? И старик работал по двум направлениям…
— Но на Таинриэ тоже была попытка питомника. Почему он не работал там?
Мастер потёр переносицу.
— Ррит? Но каким боком ко всему этому относились ррит…
