чтобы от этой чести он не сумел отказаться.

Оазис Мектубиан, дворец рода Эспинс,

56-й день прихода Эвгуста Проклятого

Юлиан прикрыл за собой дверь тихо, чтобы не разбудить раненную, окинул взглядом спальню и насторожено замер.

В кресле, стоящем возле кровати Эвы, сидела девушка, можно сказать, даже девочка-подросток. Черные волосы, заплетены в десятки длинных косичек, мечтательное выражение на лице с мелкими чертами, изящная тонкокостная фигура, затянутая в узкое серебристое платье, – все говорило о хрупкости посетительницы. Но тот, кто посчитает девчушку слабой, совершит страшную ошибку. Незваная гостья, как некогда убедился Юлиан, не прощает пренебрежения к своей особе.

– Оставляя Эву одну, ты рисковал – артефакты Мульхема коварны. Пока ты искал светоч, рана, оставленная ножом, могла разойтись снова и вместо капиллярного кровотечения, началось бы артериальное. Считанные минуты – и твоей зазнобы нет.

– Она не моя зазноба, – сквозь зубы, с ненавистью произнес Юлиан. – Что ты здесь забыла?

Игнорируя вопрос, девочка продолжила высказывать упреки:

– И ты, наверное, забыл, что в этом мире неизвестны плазма и переливания крови в соответствии с группой и резусом? Здешние целители уповают на амулеты, останавливающие кровотечения, и плохо справляются с сильной кровопотерей. Эва уже потеряла одну десятую объема крови, даже для хэмелла гиповолемический шок чреват последствиями. Давай ей больше пить и, наконец, вылечи бедняжку.

– У меня не получилось, – стиснув зубы, признался Юлиан. – Не знаешь, с чего вдруг?

– Нет, не знаю, – ухмыльнулась девочка. – Но могу предположить: того, кто нарушает договор с богами, ждет наказание.

– Нарушения не было!

– Да неужели? А снятая серьга?

– Людей, знающих об амулетах сателлитов, мало, но они есть. Я не хотел рисковать.

– Ах, не хотел рисковать? Прости, а я почему-то решила, что ты подкатывал к девчонке.

Незваная гостья мелодично рассмеялась. Дождавшись, когда ее веселье утихнет, Юлиан спросил:

– Как нейтрализовать действие ножа?

– Мульхем любил накладывать на свои вещи хитрые заклинания, распутать которые по силам или радужным магам, или богам, – ответила девочка и с деланным сожалением добавила: – Если не уговоришь помочь кого-то из них, твоя зазноба в итоге умрет.

– Она не моя зазноба.

– Да? Тогда ты не сильно огорчишься, если через пару дней после очередной кровопотери у нее начнется омертвение тканей конечностей? Нет, не огорчишься? Может, поспорим?

Темные глаза девочки загорелись азартом.

– Нет, не надо! – поспешил возразить Юлиан. – Она дорога мне. Как друг.

– Как друг? – со смешком повторила маленькая незнакомка. – Ладно, пускай друг. Хочешь бесплатный совет на будущее?

Маг не ответил.

– Если хочешь сохранить с ней «дружбу», тебе придется стать откровенней. Доверие за доверие, Юлиан, в противном случае ты ее потеряешь.

– Твои бесплатные советы на редкость паршивы.

– Возможно. Но ты пожалеешь, если не последуешь им, – девочка изящно поднялась. – Вообще я пришла не благотворительностью заниматься, а забрать светоч.

Маг покачал головой.

– Я не достал его, потому что не смог обойти защиту хозяина дворца.

– Ложь, – усмехнулась девочка. – В твоих интересах отдать его мне, пока Эспинс не обнаружил пропажу и не решил поискать ее в покоях своих подозрительных гостей.

Поколебавшись, Юлиан снял с шеи цепочку с хрустальным кулоном в виде цветка с пятью лепестками. Подойдя к девочке, он остановился, заворожено наблюдая, как светоч, оказавшись рядом с Эвой, начал сиять.

– Все-таки в рабочем состоянии, – удовлетворенно заключила девочка, тем самым разрушая очарование момента.

– Древняя магия крепче современной, – заметил Юлиан.

Девочка фыркнула:

– И древние маги крепче нынешних.

– Кто бы говорил, – пробормотал молодой человек.

Заполучив светоч, незнакомка подобрела и, приветливо улыбаясь, стала прощаться:

– До скорой встречи, Юлиан. С тобой приятно работать.

Не успели отзвучать слова прощания, как девочка исчезла. Не ушла через телепорт, а просто растворилась в воздухе.

– Показушница, – маг презрительно сморщил нос, – а еще богиня.

В ответ прозвучал серебристый смех и едва слышимый шепот: «Помни, я слежу за тобой. Слежу днем и ночью».

Некоторое время Юлиан задумчиво стоял посреди комнаты, а потом, словно очнувшись, кинулся к Эве. Взяв со стола новый амулет против кровотечений, аккуратно разбинтовал шею спящей девушки и не поверил своим глазам. Рана исчезла без следа.

Порез, который нанес дрогнувшей рукой слуга герцога Домини, в первые минуты не вызвал опасений. Из него сочилась, как по-лекарски выразился Лавджой, кровавая роса, признак неопасного кровотечения. А спустя час царапина превратилась в открытую рану, из которой хлестала алая кровь. Эва мгновенно потеряла сознание, и если бы не собранность и хладнокровие целителя, то во цвете лет отправилась бы за Грань.

Сутки Лавджой провел у постели больной, но излечить ее не сумел. Вручив Юлиану ворох останавливающих кровь амулетов, он наказал менять их по мере надобности, а сам улетел на ламчерионе в свой орден, искать ответы, как нейтрализовать действие ножа Мульхема. К слову, уезжать из дворца Эспинсов, куда они с Каримом доставили Эву с Юлианом, ему не хотелось. Задача остановить кровотечение настолько увлекла его, что Лавджой забыл об обязанностях хранителя и о том, что магистр отпускал его из школы всего на пару дней.

Юлиан добросовестно делал перевязки, в срок менял амулеты и поил девушку укрепляющим отваром, когда она просыпалась от лечебного сна. А с наступлением глубокой ночи, отправлялся искать тайники рода Эспинс.

И вот сейчас, после бессонных часов у постели Эвы, после десятков магических ловушек, которых он сумел избежать, похищая реликвию приютившего их рода магов, опасность для жизни девушки миновала. Незваная посетительница исцелила Эву.

Юлиан давно перестал верить в бескорыстие окружающих. То, что он сумел украсть светоч, не могло повлиять на ветреную богиню, ведь древний артефакт Мульхема нужен не ей. И не ради его возможных чувств она спасла девушку. Скорее всего, выглядящая невоспитанным ребенком богиня знала что-то важное о хэмелле, и только поэтому уничтожила губительное заклинание, наложенное на нож Мульхема.

– Кто ты такая, Эва? – задумчиво произнес Юлиан. – Кто ты такая, что боги не позволяют тебе умереть?

Словно отзываясь на свое имя, спящая попыталась открыть глаза. Целебный сон оказался сильнее,