домой – в Осташков. Как ни странно, но этими сведениями делилась Наталья. Они были почерпнуты из подвала от распаренного и размягченного Валерия, опрометчиво вылетевшего в чем мать родила из сауны передохнуть именно в тот момент, когда туда спустилась Наталья с вещами. «Простудишься!» – невозмутимо предупредила она, отвернулась и бросила через плечо растерявшемуся парню простынку. Когда уходила, бедняга и вправду лязгал зубами от холода. Зато остальные маялись от жары, не решаясь выскочить. Борис посылал любимую жену в разные места, но она не торопилась. Тогда и выяснилось, что на прошедшей неделе у Валерия от старости умерла любимая собака – Долли. В этом месте Наталья всплакнула и по своей Деньке, хотя той до старости было довольно далеко, о чем я и напомнила, пытаясь ее утешить.

– Далеко, недалеко, – огрызнулась на меня подруга, – но ведь она все равно наступит.

– Валера был просто помешан на своей псине, – подала голос Юлька. – Десять лет назад ранней весной она спасла ему жизнь, вытянув за одежду из полыньи на лед. А когда он тяжело заболел, вы не поверите, Долли безвылазно дежурила у его постели, тихонько поскуливала и плакала настоящими слезами. А теперь вот он плачет по ней… – Голос у Юльки задрожал, и она торопливо вытерла уголки глаз посудным полотенцем.

Наташка отрывалась по полной программе – рыдала в голос. Меня терзали муки совести – не разобравшись, толкнула дочь на безумный поступок. Вечный покой преданного животного был нарушен. Настроение окончательно испортилось.

По аналогии оно должно было испортиться и у Алены, подоспевшей на подмогу к концу этой печальной истории. Но на лице моей дочери мелькнула только грустная улыбка, которая моментально переросла в брезгливую. Это выглядело довольно странно, тем более что она бодро принялась за сервировку стола. Попутно умяла яблоко, приготовленное для Наины…

Я очень не люблю принимать поздравления. Особенно с днем рождения. Ну а уж если в них упоминается то, что я с каждым годом молодею – вообще скукоживаюсь. Если бы так было на самом деле, я давно бы уже впала в детство. Фактически получается, что поздравляющий делает вид, что говорит чистую правду, а я, натужно улыбаясь, – будто верю во всю эту галиматью. Короче, наплели друг другу, выпили за это и закусили. Но если подобных выступлений нельзя избежать на работе, то уж в домашней обстановке я вольна поступать так, как хочу. Родные и близкие понимают мою аллергию на лесть и не суются с ней. На ура проходят тосты, например, за то, чтобы не ломать себе голову, куда девать будущий урожай еще непосаженных огурцов. И так от лишних забот появились морщины на переносице. Последнее обстоятельство – повод для тоста, произносимого шепотом на ухо: приобрести настоящий (не подделку) крем от морщин. Ну и так далее… В этот раз начали издалека. В полном смысле – от печки. От нее Борис перешел к домашнему очагу, заслуженной хранительницей которого я являюсь, в результате выпили за Димку, которому в свое время повезло выловить меня из бассейна. При сем я намеренно наклоняла голову вниз, дабы не испортить тост синяком под глазом. Он вполне мог поколебать уверенность мужа в этом везении.

За столом вынуждена была признать очередную ошибку в моих рассуждениях. Она настолько сбила с толку, что не расслышала обращенного ко мне вопроса Димки. Только когда он решительно взял меня за руку, вытряхнув из нее свою вилку, испуганно взглянула на него и попросила прощения. Все засмеялись, я тоже, хотя мне было не до смеха. По моей теории Валера являлся самовлюбленным эгоистом. Он не должен был никого любить, кроме собаки. Но, судя по поведению супругов, они не могли наглядеться друг на друга. Так притворяться невозможно. Он без конца украдкой чмокал жену в любую подходящую минуту, когда ему казалось, что никто этого не видит. Если бы притворялся – действовал демонстративно, напоказ. Трудно вообразить, что только позавчера он уготовил ей способ навечно залечь на дно.

Угомонились только к четырем часам. Все это время Наина Андреевна достойно провела рядом с нами. Правда, в пришибленном состоянии. Казалось, она и ела-то машинально. Куда делась ее мгновенная реакция на внешние раздражители! А может, ее просто подавило всеобщее веселье.

После трапезы Наталья занялась своим переселением на старое место, усиленно мешая намерениям Димона и Бориса немного вздремнуть. Алена категорично отказалась съезжать с постоя, заявив, что по- прежнему будет снимать половину кровати. В этом особняке с привидениями вообще лучше всем спать в куче и на полу. Вытирая вымытую мной посуду, она явно злилась. На что, я не спрашивала. Не решается рассказать – не надо, но любопытство разбирало. Юлька с мужем и Наиной гуляли на поляне. При этом Наина сидела на лавочке, а супруги, обнявшись, нарезали круги вокруг нее.

– Лицемер! – не выдержала дочь. – Втирает тут всем очки!

– Не торопись с выводами, – тихо заметила я. – То, что вы с Лешкой нашли в собачьей могилке, наверняка имеет и другое объяснение.

– Откуда ты знаешь?! – Легкая паника мелькнула в глазах дочери. – Лешка сказал?

Я отрицательно покачала головой и пожала плечами:

– Интуиция…

Алена оторвалась от посуды, чмокнула меня в щеку и сказала:

– Ты исключение из правил. Не только красивая, но и умная. Тебе бы только глаз платочком завязать – заглядение.

– Ты тоже исключение из правил. Вся в меня, – похвалила я дочь. – Так что вы там выкопали, кроме бедной собаки?

– Собаку мы до конца не выкапывали. Видела здоровущий камень на захоронении? Хорошо, ребята вдвоем были – еле свернули. Под ним старый металлический ящик размером с дипломат. В общем, ящик под завязку набит евро и долларами. Богатенький хозяин даже не позаботился о замке. И правильно. Какому дураку придет в голову искать деньги под могильным камнем. Мы – не в счет. На клад не рассчитывали. Во где кощунство, а? Валерий и после смерти собачке покоя не дает. Сторожем определил!

– Может быть, это совсем не Валерий? – неуверенно предположила я.

– Тогда кто? Буратино? Закопал две разномастные купюры, а из них в геометрической прогрессии выросла целая куча, как на Поле чудес? И мы отдыхаем в Стране дураков? Мам, ты эти тарелки уже по второму заходу ополаскиваешь! Кстати, к деньгам мы не прикасались. Может, они фальшивые?

– Это не наше дело! – повысила я голос. – Вы ничего не видели… Но вполне возможно, за раскопками видели вас самих! – Мне резко похужело. Алена недоверчиво посмотрела на меня и заявила, что Славка ничего подозрительного не заметил. – Это со стороны дома! – запальчиво пояснила я. – А с противоположной стороны? Между прочим, остров обитаем! – Алена собралась было возразить, но примолкла. – Будущее покажет, – вздохнула я. – Боюсь, что факт вашего появления из кустов с лопатой не мог не насторожить Валерия. Скорее всего, он и несся сломя голову к своему сейфу.

– Но мы постарались оставить все так, как было! – заволновалась Алена. – И вылезали со стороны компостной кучи. Лешка для отвода глаз и в самом деле ее землей присыпал. И до могилки Валерий не добежал. Ой! Где он сейчас? – Полотенце полетело в сторону и прямым попаданием угодило в кастрюлю с остывающим компотом из яблок, которые никто не желал есть в свежем, но уже весьма непривлекательном виде. Натальино творение накрылось. – Надо же! – удивилась дочь. – А я считала себя полным бездарем в спорте! – Продолжение последовало уже от окна, в которое дочь высунулась по пояс: – Они гуляют-с. Теперь наша задача не допустить хозяина к кладу. До завтрашнего дня. Для полного сокрытия следов. Кажется, дождь собирается, – с сомнением предположила она, глядя в безоблачное небо. – Или надумает собраться… А это еще что такое?! Ма-ам! Боже мой! Бросай посуду! Там что-то… кто-то… Господи, ужас какой!