Услышав о каких-то «повелителях» гигант, вдруг ощерился и занервничал. Его шерсть на загривке стала дыбом. Словно разозлившись секундной слабости, показав свой страх подчинённым, он резко рыкнул что-то, и от стаи безоружных тварей отделилось три особи, и исчезли в кустах, недалеко от того места, где прятался Саша.

-Нам облегчают работу, – привычно прошептал себе под нос Саша, метнувшись следом за уходящими зверьми.

Они ушли недалеко. Принц застал их за сбором сухих веток среди деревьев.

Твари молча, иногда недовольно похрюкивая, бродили, недалеко друг от друга, собирая хворост. Широкие волосатые лапы, явно не приспособленные для сбора мелких ветвей, сгребали вместе с хворостом куски талого снега.

Самый маленький, из троицы постоянно тайком оглядываясь, на, по всей видимости, старших товарищей, собирал меньше всех. Он немного отдалился от общей, не обращающей на него никакого внимания, группы и углубился в лес. Зайдя за стену широких деревьев, «лентяй», делая вид, что увидел подходящую ветку, спрятался за одно из деревьев. Присев на своих коротких ногах и уперевшись нижней частью спины о широкий ствол дерева, он расслабленно опустил длинные лапы на снег.

Саню позабавило поведение «босоногого», невольно вспомнился Вовчик. Толстый тоже любил проделывать такие же приёмы. Частенько класс, отосланный на работу в интернатовский сад, начинал день сбором урожая, а заканчивал коллективными поисками «куда-то запропастившегося» Толстого. Вовчику потом влетало от всех: и от преподавателей и от самих же одноклассников, но «этот неисправимый лентяй» всегда находил предлоги или лазейки, что бы только не работать.

Спрятавшийся, от своих старших товарищей, «босоногий» от удовольствия даже закрыл свои маленькие глазки-пуговки. Он не услышал и не заметил, как из кустов напротив прилетела тонкая титановая смерть, пригвоздившая его собственную голову к стволу дерева.

«Один минус» – открыл счет в уме достающий следующую стрелу принц.

Двое оставшихся «босоногих» как по команде подняли свои морды на глухой стук, раздавшийся за широким деревом. Переглянувшись и заинтересованные непонятным звуком, видимо привыкшие к проделкам своего младшего товарища, они направились к тому дереву.

Саша стоял в кустах с натянутым луком. Наконечник его стрелы смотрел прямо в сердце, приближающегося справа к дереву, монстра. Расстояние около тридцати шагов. Это даже не дистанция для страшных Сашиных стрел и бесдоспешных «горилл». Ещё несколько коротконогих шагов и они увидят своего товарища с пробитой головой стрелой, пригвождённой к дереву. Его мертвое тело еще бьёт мелкая дрожь, не желая расставаться с жизнью.

Дум!

Монстр справа заваливается беззвучно набок, чёрная бронебойная стрела, пробив насквозь его грудь в районе сердца застревает в костяном наросте на спине.

Дум!

Третий «босоногий» заходя с левой стороны широкого дерева, не видит смерти товарища справа, зато, перед тем как самому уйти из жизни он увидел, как сидит на корточках с раздробленной головой пригвождённый к дереву «лентяй».

-Три ноль – в нашу пользу, – приглушенно произнёс Саша, осторожно вылезая из своего укрытия.

Оглядевшись вокруг, он, обнажив шеттир, подошел к трупам. Стрела, почти срезавшая голову, так ничего и не понявшего, третьего «босоногого», вонзилась в снежный наст под острым углом в десяти шагах от тела. Тварь лежала на спине, отброшенная ударом стрелы, раскинув длинные лапы по сторонам. Из ошмётков головы толчками выходила бурая кровь, орошая вокруг тела, девственно-белый снег. Добивать никого не пришлось – все три твари были мертвы. На вырезание стрел из трупов не было времени, и принц поспешил обратно к стоянке. Наверняка ушедших уже хватились.

Оглядев последний раз устроенное им побоище Саша ни на минуту не усомнился в правильности сделанного. Там еще остались четырнадцать женщин и три девочки, доведенных этими тварями до жуткого состояния.

Тварей действительно хватились, принц чуть было не столкнулся нос к носу с двумя особями, бредущими по следу своих, ушедших товарищей. Твари, удивлённо вытаращив свои маленькие черные глаза, смотрели на бегущее, на них странное существо.

Взмах клинка и обезглавленное тело заваливается на сзади стоящего зверя. Удивительно, но второй «босоногий» довольно прытко развернувшись, стал убегать от вдвое меньшего противника. То ли его напугала смерть товарища или всему виной был Санин наряд, рассуждать, не было времени. Сейчас убегающий поднимет тревогу и элемент неожиданности исчезнет. И принцу тогда придется, вступить в рукопашную с одиннадцатью разъярёнными тварями, жаждущими крови и отмщения за смерть своих товарищей.

Не успевая достать лук и ножи, Саша метнул в след быстро удаляющемуся зверю свой шеттир. Клинок сделав несколько быстрых сверкающих оборотов, настиг почти скрывшегося среди деревьев «босоногого», вонзившись ему в спину. Сильный удар опрокинул тело бегущего, по инерции пролетевшее еще несколько шагов. Когда принц, с обнаженными ругами, подбежал к твари, она, сильно хрипя и отплёвываясь бурыми сгустками крови, пыталась встать. Скорее всего, шеттир пробил лёгкое. Молниеносным движением ножа Саша, перерезав горло, добил раненную тварь.

Клинок легко вышел из мертвого тела.

«Пять ноль».

Стоянка была похожа на побеспокоенный пчелиный улей. Некоторые твари метались по поляне, скалясь и рыча. Вооруженные дубинами «босоногие» обступили своего вожака-гиганта, скаля желтые клыки и ревя угрозы неведомому врагу. Только «мелкий» довольно спокойно ходил рядом с сгрудившимися и перепуганными женщинами. Подняв вверх свою морду, он своими широкими ноздрями нюхал воздух.

Саша расположился в кустах за пленницами, надеясь на то, что запах женщин, перебьёт его собственный и «мелкий» не учует его. Волнение тварей передалось и пленницам, они испуганно озирались по сторонам, прижимаясь друг к другу. У некоторых были широко раскрыты от ужаса глаза.

-Ничего, дорогие, скоро всё закончиться, – готовясь к выстрелу, прошептал Саша.

Вид несчастных полузамерзших людей, доведенных до отчаяния, рождал новый всплеск гнева. Он жарким потоком обволакивал мозг и всё тело. Руки налились силой, тетива легко поддавалась напору мышц рук, плечей и спины. Лёгкая дымка заволокла взор, словно в густом желе двигались враги.

«Отец мне нужен твой Дар!».

Дум!

Первая стрела разорвала горло все-таки что-то почуявшего «мелкого». Он оседал захлёбываясь собственной кровью в снег.

Дум! Дум! Дум!…

Вожак, пронзённый несколькими стрелами, а за ним и его телохранители, не понимая, откуда приходит страшная смерть, валятся в снег нашпигованные черными стрелами.

Они двигаются очень медленно, слишком медленно, они близко и на них нет доспехов. Саша чувствовал, как с гневом в его тело втекала какая-то неведомая сила, заставляя мышцы двигаться быстрее, намного быстрее! Саша ликовал! То, что он почувствовал тогда в бою с белой волчицей, были всего лишь отголоски отцовского Дара! Сейчас он мог всё! Ему не зачем прятаться зарослях, подобно мелкой мыши! Дар, словно, чудесный яркий огненный цветок, расцветал в теле!

Молниеносный прыжок и Саша, переполненный силой Дара, с глухим звериным рыком устремляется к, медленно мечущимся, тварям. В правой руке верный шеттир, а в левой, обратным хватом – длинный нож голубой стали.

Их осталось четверо. Четыре твари из шестнадцати, они убивали и разрывали на куски несчастных людей, не жалея ни детей, ни стариков! Сейчас они умрут! Саша уверенный и стремительный, ворвался в жалкую кучку оставшихся в живых тварей. Подобно саблезубым волкам, он рвал свою добычу на кровавые куски и ошмётки. Твари визжали и верещали, умирая под молниеносными смертельными ударами клинков.

Всё произошло быстро, первый упал с перерезанным ругой горлом, захлёбываясь кровью, он медленно оседал, пытаясь неуклюже прикрыть страшную рану. Второй умер легко, его голова медленно отделялась от