помчимся ввысь»), как он рухнул прямо нам под ноги. Из спины у него торчала железная стрела. Гольго поспешно над ним наклонился, потом поднял на нас полный слез глаз:

— Он мертв.

Дождесвет вскинулся снова.

— Спасайтесь! — крикнул он. — Сейчас же бегите! В укрытие! Куда угодно! Они пришли за мной. Убив меня, они уберутся отсюда.

Я прислушался, но звуков борьбы не услышал, — до Кожаного грота было слишком далеко.

— Мы не оставим тебя одного, — сказал Гольго.

— Но я все равно почти мертв! — прокряхтел Дождесвет. — Бегите же!

— Ни в коем случае, — отозвался Гольго. — Ты еще всех нас переживешь!

— Ну и упрямец же ты, Гольго, — проворчал псович. Потом разгладил одеяло и как будто на мгновение задумался, а после удивительно твердым голосом сказал: — Ну ладно, вы не оставляете мне выбора. Тогда умру прямо сейчас.

И Канифолий Дождесвет со вздохом опустился на подушку.

— Что это ты делаешь? — подозрительно и с явным беспокойством спросил Гольго.

— Умираю, — отозвался Дождесвет. — Я же только что сказал!

— Вот и нет! — воскликнул Гольго. — Нельзя умереть по собственной воле! Никто этого не может.

— А я могу, — упрямо возразил охотник за книгами. — Я — Канифолий Дождесвет. Величайший герой Книгорода. Я уже много всякого сделал, на что меня считали неспособным.

На этом псович закрыл глаза, еще раз застонал и перестал дышать.

— Канифолий! — закричал Гольго. — Хватит валять дурака!

Некоторое время царила полная тишина. Я боязливо положил руку на грудь охотника.

— Сердце не бьется, — сказал я мгновение спустя. — Канифолий Дождесвет умер ради нас.

Свое знание о катакомбах Канифолий Дождесвет унес с собой в могилу. Но пока у меня не было даже возможности отчаяться. Владениям книжнецов грозила величайшая опасность: напали охотники! Мы поспешили в Кожаный грот.

— У вас хотя бы какое-нибудь оружие есть? — спросил я Гольго, пока мы бежали по коридорам.

— Нет.

— Совсем никакого?

— Никакого. Если только не считать оружием нож для разрезания бумаги. В лучшем случае есть несколько кирок и лопат.

— Э… чую… — загремел у следующей развилки низкий голос.

Примолкнув, мы застыли как вкопанные.

— Хе-хе… чую… — снова загремел голос. — Чую… песье мясо!

Без единого слова Гольго потянул меня в ближайшую необитаемую пещерку. Мы съежились в самом темном углу и уставились на вход, освещенный одинокой свечой в коридоре. Тяжелые шаги приближались, на вход в пещеру упала бесформенная тень, потом танцующее пламя высветило кошмарное существо. Оно было невероятного роста и с черным лицом, и к своему ужасу я увидел три глаза. В спутанных волосах покачивались странные украшения из сморщенных скальпов, из них же было составлено ожерелье на шее. Остановившись, оно потянуло носом воздух, потом медленно повернуло голову в нашу сторону, и я почти поверил, что оно унюхало нас в темноте. Но вместо того чтобы напасть на нас, страшилище только хмыкнуло и продолжило путь.

— Чую… песье мясо! — хрюкнуло оно напоследок. — Это ты, Канифолий? Я пришел кое-что закончить.

Тень исчезла, шаги понемногу стихли, но мы еще несколько минут сидели неподвижно, пока не убедились, что жуткий незваный гость исчез в одном из ответвляющихся туннелей.

— Это был охотник за книгами? — тихонько спросил я.

— Много хуже, — шепотом ответил Гольго. — Это был Ронг-Конг Кома.

— А почему он без маски?

— Ронг-Конг Кома — единственный охотник, которому она не нужна. Его настоящее лицо страшнее любой маски.

Не дожидаясь моего ответа, книжнец выскользнул из пещеры. Со вздохом я поднялся и побежал за ним следом.

Я с трудом узнал Книжный грот. Он был полон лихорадочно мечущихся теней и клубов дыма. Повсюду полыхало пламя: кто-то вымел из каминов и рассыпал по всей пещере тлеющие угли, — столы и полки полыхали вовсю. Книжную машину окутывал черный чад. Повсюду смятение и крики, гремят приказы, дребезжит подленький смех. Свистят стрелы, звенят клинки и цепи, и удушливая вонь горящих книг почти изгнала запах навощенной кожи. В Кожаный грот пришла война.

Мы с Гольго спрятались в нише, чтобы оценить обстановку. Я видел, как десятки силуэтов с топорами, мечами, булавами и арбалетами набрасывались на книжнецов. Многие из циклопчиков уже распростерлись на полу, некоторые еще оборонялись и опрокидывали на захватчиков книжные стеллажи. Остальные беспомощно метались, но большинство разбежались по туннелям. Я поискал глазами Данцелота Два, но нигде не смог его обнаружить.

— Что мы можем сделать?

Гольго, казалось, лишился дара речи. Он только всхлипывал, трясся, и крепко цеплялся за мою руку.

По верхним галереям книжной машины расхаживали закованные в броню охотники и постреливали из арбалетов по разбегающимся книжнецам. Битва за Кожаный грот уже завершилась, книжнецы побеждены и разогнаны, и охотники празднуют победу. Ответ на мой вопрос я мог бы дать себе и сам: ничего.

— Их так много, — прошептал Гольго.

Я тоже никогда не видел столько охотников разом. В одном только гроте их было несколько десятков, и кто знает, сколько еще разошлись по туннелям. У каждого было свое, отличное от других боевое снаряжение, и каждый прятал лицо за грозной маской в виде черепа, мифического существа или опасного хищника. С головы до ног охотников покрывала броня: у одних из металла, у других из кожи или иных материалов, и любое их движение вызывало бряцанье или стук. На шлемах одних развевались вымпелы, другие украсили себя скальпами или костями. Больше всего они походили на военные машины, пробужденные к жизни каким-то страшным заклятием. Один размахивал длинным кнутом из звеньев цепи и острых бритв, который со свистом рассекал воздух, у другого на месте рук были серебряные клещи. Я даже видел охотника, который развел в выемке на верхушке своего шлема костерок, и за ним теперь тянулся длинный столб дыма. Никогда прежде мне не было так страшно.

— Нам нужно на книжную машину, — произнес вдруг твердым голосом Гольго.

Я наклонился пониже.

— Куда? — прошипел я. — На машине же охотники! Зачем нам на эту ржавую махину?

— Нет времени объяснять. Я знаю, что делаю, — отозвался Гольго. — Доверься мне!

— И как же мы туда попадем? Они ведь повсюду!

— Вон там, где горят полки, полно дыма. За завесой мы проберемся незамеченными. Просто иди за мной.

— Ну, попадем мы туда, и что дальше?

— Увидишь.

Похоже, у Гольго какой-то план. Может, оно и неплохо: все лучше, чем дать себя зарезать