другое дело!

— Не вижу разницы. Между прочим, вы говорите так, словно знаете, что такое любовь.

— Я и в самом деле знаю это. Я люблю вас. И всегда любил.

Она опустила веер:

— Это невозможно. Ведь у вас нет сердца.

— У каждого мужчины есть сердце.

— А у вас, похоже, все-таки нет.

— Называйте это как угодно, — напряженно сказал полковник, — но я не хочу потерять вас.

— Но что же делать?! Признаюсь, я тоже люблю вас, но уже обещала свое сердце другому.

Полковник Даффилд схватил миссис Улльстри за плечи, а она прикрыла их лица веером. Последовала долгая пауза. Затем миссис Улльстри опустила веер:

— Вы никогда раньше не целовали меня…

— Просто не мог себе этого позволить. Вы так прекрасны! Я обожаю вас! Пожалуйста, откажите тому, другому. Поедемте со мной. Индия понравится вам — я уверен.

Миссис Улльстри посмотрела куда-то поверх его плеча:

— Вам пора уходить! Сейчас придет он! Полковник Даффилд медленно покинул сцену. Когда он ушел, миссис Улльстри сняла маску и безвольно уронила ее на ковер, к своим ногам. Через несколько мгновений полковник вернулся, но уже одетый в вечерний костюм, в черной маске. Зрители ахнули, изумленные тем, как быстро он успел переодеться.

Когда Даффилд появился, миссис Улльстри подняла свой веер и закрыла лицо, плечи ее поникли.

— Что случилось, дорогая?! — воскликнул полковник.

— Я… я сама толком не пойму. Но не обращайте внимания. Итак, вы написали, что должны срочно увидеть меня. Вы хотели о чем-то спросить?

— У меня прекрасные новости! Я нанял шхуну на Средиземном море. Если мы выедем сегодня вечером, то уже в следующую субботу будем в Италии. Вы должны поехать со мной! Лето, со всеми его плодами и радостями, ждет нас!

У Джейн появилось странное ощущение. Ей показалось, что партнеры разыгрывают сценку из ее собственной жизни. Она напряженно ждала, что будет дальше.

Миссис Улльстри нерешительно поднесла к губам веер, затем опустила его:

— И это — все? Все, что нас ждет, — это летние радости?

— Разве этого мало? Ну скажите же, что вы согласны!

— Должна признаться, я хочу большего.

— Но ничего другого я не могу вам предложить!

— А мне казалось — можете… Даффилд снял маску. Лицо его было удивленным.

— Почему вы не сказали раньше, что нуждаетесь в чем-то большем, нежели прекрасное летнее путешествие?

— Мне были нужны вы! И я надеялась… — Миссис Улльстри подняла подбородок. — Но теперь я многое поняла. Я не поеду с вами. Если на то пошло, я обручена. И завтра уезжаю в Индию.

— Вы выходите замуж?! Но вы уже были замужем! Мне казалось, что вам хватило и одного раза.

— И мне так казалось до тех пор, пока вы не сказали, что ваши предложения ограничиваются лишь совместной летней поездкой.

Расстроенный полковник покинул сцену, миссис Улльстри исчезла за противоположной кулисой. Через некоторое время он появился снова — опять в мундире, со шлемом, в накинутом на плечи офицерском плаще с голубыми и красными отворотами.

Даффилд стоял молча, в глазах его застыло ожидание. Наконец из-за кулисы показалась миссис Улльстри — на сей раз в маленькой шляпке, широком плаще, с двумя большими коробками в руках.

— Я еду с вами, — просто сказала она. Полковник живо обернулся и вгляделся в ее лицо, с которого она сняла маску:

— Что случилось? Вы так изменились… Я с трудом узнаю вас!

— Просто рассталась с претензиями и глупыми представлениями о жизни. Она оказалась на деле совсем иной.

Даффилд взял ее за руку и поцеловал пальцы:

— Вы не пожалеете!

— Знаю, — улыбнулась она. — Только скажите мне, в Индии стоит вечное лето или все-таки бывает зима?

Партнеры надолго замолчали, давая зрителям до конца прочувствовать финальную сцену. Наконец плечи их расслабились, они взялись за руки, улыбнулись друг другу и поклонились почтеннейшей публике.

Зрители горячо зааплодировали, а Джейн все никак не могла прийти в себя. Она вновь переживала собственную недавнюю борьбу с Торпом, чудесным образом разыгранную только что на сцене полковником и миссис Улльстри. Она обернулась, чтобы взглянуть на Торпа, но он в этот момент о чем-то вполголоса говорил с миссис Ньюстед, сидевшей по другую руку от него. Джейн поймала ее взгляд и вздрогнула. Ей показалось, что секунду назад она заглянула в душу миссис Ньюстед и обнаружила в ней столько ненависти, что ей стало страшно.

Джейн поспешно отвернулась и подумала, что сама готова впасть в ошибку и увидеть жизнь не такой, какова она на самом деле. Ведь она нафантазировала себе, что Торп предложит ей нечто большее, чем одно проведенное вместе лето! И, осознав, что какая-то частичка ее души до сих пор цепляется за эту глупую надежду, Джейн расстроилась еще больше.

Из задумчивости ее вывел голос Торпа, шепнувший:

— Наш выход! Пойдемте. Сцена ждет нас.

Джейн опустила голову и поднялась с кресла. Миссис Улльстри и полковник еще не вернулись в гостиную, поэтому у Джейн с Торпом было время, чтобы принести из оружейной шпаги, не заставляя себя ждать слишком долго. Тем временем среди кресел вновь засновали слуги, разнося и наливая всем желающим холодное янтарное шампанское.

Сердце Джейн забилось, как всегда, когда ей предстояло выступать перед зрителями — петь или играть на рояле. К тому же сегодня был особый случай — особенно если учитывать придуманную ими с Торпом дуэль на шпагах.

Джейн чувствовала себя возбужденной и одновременно рассеянной. Может быть, оттого, что предыдущая виньетка всколыхнула в ней так много глубинных чувств и переживаний? Она тряхнула головой, решив отбросить все посторонние мысли, и смело шагнула вслед за Торпом в маленькую комнату за сценой. Взяв в руку шпагу и приготовившись к выходу, она вдруг услышала голос Торпа:

— Наша любовь длиннее лета, Джейн! Не думайте так много о виньетке Даффилда. Он говорил это не для вас — для миссис Ньюстед.

— Я знаю, — ответила Джейн, но тревога так до конца и не покинула ее.

— Я хочу, чтобы вы мне поверили. — Торп пристально взглянул ей в глаза. — Между нами возникло что-то такое, чего я не испытывал еще никогда. Джейн, мне кажется…

Он не закончил — леди Сомеркоут шепотом позвала их на сцену:

— Скорее, Торп! Я знаю, что вы неравнодушны к своей прекрасной партнерше, но не заставляйте всех ждать.

Он улыбнулся хозяйке дома, затем шутливо взял Джейн за подбородок и сказал:

— Ну что, покажем им настоящий класс?

Джейн улыбнулась в ответ: она внезапно успокоилась, на сердце стало тепло. Она подумала, что недосказанная 3Торпом фраза может иметь только одно продолжение:

«Джейн, мне кажется, что я полюбил вас».

Она глубоко вздохнула, взяла за руку своего партнера и решительно пошла к выходу на сцену.

— Я не стану играть три акта и фарс, — начал Торп, целясь шпагой в шею Джейн. — Это слишком длинно и скучно. По залу пролетел глубокий вздох, и Джейн усмехнулась про себя. «Да, зрители сейчас получат удовольствие», — подумала она, отбила шпагу и быстрым, хорошо отрепетированным