В общем – он мой. И я уже в этом убедилась. Высшие силы на моей стороне. Я в который раз проявила себя! А он… Да ладно, какой с них, с мужиков, спрос? Я же уже поняла, что сплошь и рядом, сплошь и рядом… Даже отец мой святой – и тоже не без греха.
Да и чем я лучше других? Возвращаемся к сказанному выше. Чем я лучше своей мамы, Риты Марголиной и еще миллионов женщин, живущих на грешной земле с грешными мужиками?
Чем я отличаюсь от них? У меня те же морщины, гусиные лапки под глазами, тщательно закрашенные седые волосы и уставшее тело. Я отличаюсь от них только тем, что всю жизнь прожила с установкой, что у меня – не так, как у всех. И что любят меня по-особенному. Не так, как всех. Потому что я этого достойна! – вспомним известный слоган.
А это уже полная глупость, матушка. Личные, так сказать, заблуждения. И уж извини, это говорит о слабости ума и о непомерно завышенной самооценке.
Я понимаю, почему так раздражена, – он опять поставил меня в идиотскую ситуацию! Я вынуждена за ним ухаживать! Мне просто некуда деваться! И еще – мне очень важно оставаться приличным человеком. Так что он снова на коне. Его жалеют: он тяжело болеет. Я, разумеется, продолжаю все делать. Выполняю все предписания, соблюдаю режим – его режим. Созваниваюсь с врачами и реабилитологами, слежу за его рационом и даю лекарства по часам. Держу руку на пульсе. И все это я делаю из сильно развитого чувства долга, а не по велению сердца! Извините!
И еще я понимаю, как из меня вытекают последние силы. Просто чувствую это. Что-нибудь сделаю – и сажусь, подняться никак не могу. Но – поднимаюсь и шаркаю тапками дальше. Долг прежде всего! Так меня воспитали, увы! А как хочется все послать к чертям! Все и всех, прости господи! И куда-нибудь уехать. Например, на море. В какое-нибудь захолустье, где не надо ни с кем общаться. Просто сидеть на берегу и смотреть на воду. И не видеть горизонта. И еще – спать, спать, спать…
А пока… Пока я, переделав все дела, еду к Анюте. А завтра нужно везти к врачу Галину. И еще навестить маму, хоть с ней, слава богу, все в порядке.
И я опять молюсь своими словами и причитаю, и прошу – не знаю, кого – послать мне сил и терпения.
У Анечки уже приличный животик, который очень хочется погладить. Она передвигается осторожно, держится за стенку и смешно покрякивает, как утка. И ходит тоже – как утка, переваливаясь с ноги на ногу. Смешная такая и напуганная девочка!
Они с Эдиком сидят на диване и выбирают в Интернете кроватку и коляску. Хотя не ясно, что с цветом, – на УЗИ малыш прячется и скрывает потаенное местечко, отвечающее за цветовую гамму коляски и ползунков.
Выясняется, что дочь хочет девочку, а ее драгоценный супруг грезит о мальчике. Понятно, все они хотят сыновей. Наверное, им кажется, что это выглядит как-то солиднее. Продолжатель рода. Какого рода?
Еще дочка призналась, что очень хочет своему Эдику угодить и хорошо бы родился сынок.
Угодить! Я возмутилась. Попыталась объяснить этой дурехе, что угождать никому не стоит – в принципе. И что ребенка любого пола родители любят одинаково. И еще существует поверье, что папаши балдеют именно от дочерей.
– А наш? – спросила дочь.
Я даже не сразу поняла, о чем она. Врать не пришлось:
– Папа очень хотел дочку и был просто счастлив, когда ты родилась.
Анюта улыбнулась и зарделась.
– Ну вот видишь! – торжествующе сказала она. – Отцом он всегда был замечательным! Знаешь, как я ждала его прихода с работы? Ты, прости, всегда приходила усталая, и я тебя раздражала. А папа хватал меня на руки и кружил по комнате, и кормил с ложки. И на ночь читал Чуковского. А еще приносил глазированные сырки. А ты врала, что это – мороженое! И еще мы ходили в парк Горького, и там он, потихоньку от тебя, покупал мне настоящее мороженое и ходил со мной в пещеру ужасов. Ты бы его прибила, если бы знала правду! – Дочка выпалила свою тираду и с вызовом посмотрела на меня.
– Ну да! Он вообще прекрасен – как отец, а главное, как муж! – усмехнулась я. – Сказочный принц, а не мужчина! Что там говорить.
Анюта состроила гримасу:
– Ну вот ты опять за свое!
– Это вы – за свое! – У меня не выдержали нервы. – Ну просто все пытаются меня убедить, что нет на свете мужчины честнее, порядочнее и справедливей. А я так, с боку припека. Приложение к чему-то потрясающему. К сказочному везению в моей жизни! – Я встала с дивана и зашагала по комнате.
– Ладно тебе, мам! Не злись! – примирительно попросила дочь. – Я же не виновата в том, что его люблю!
– Знаешь, а я ведь тоже ни в чем не виновата! – Успокоиться мне вряд ли удастся. – Ну, вот совсем ни в чем! Даже если начать придираться!
Дочь пожала плечами:
– Не заводись! Я тебя ни в чем и не обвиняю. – И тихо спросила: – А как у вас вообще?
– Никак! – резко бросила я. – Просто никак, и все. Не о чем говорить. Живем рядом, в соседних комнатах. Общаемся по делу. Никаких лишних разговоров и выяснений, понимаешь? Просто – обычная жизнь!
– Это не жизнь! – Дочь выглядела расстроенной. – По крайней мере, не ваша жизнь.
– Извините! Я тут вообще-то ни при чем.
– Все всегда при чем, – твердо сказала дочь.
Философ! Бердяев доморощенный!
Я села перекусить на кухне. Леня вошел на костылях – медленно, каждое движение давалось ему с очевидным трудом.
– Обедаешь?
– Так, перекус. Ты же знаешь, обедать я не люблю.
– А что меня на перекус не пригласила?
– Да как-то… – Я даже не нашла что ответить. – Ты же в комнате обедаешь!
– Вместе веселее, – попытался пошутить он.
– Ну, это кому как, – отрезала я. И добавила: – Хорошо, что ты не сказал слово «раньше».
– Ну на это у меня ума хватило! Хотя ты права – раньше было лучше. Во всех смыслах.
– «Раньше» было раньше, – безжалостно проговорила я. – А теперь – это теперь. Здесь и сейчас. И семейные ужины пока в мои планы не входят. Извини!
– Спасибо за «пока», – ответил он.
Я решила остановиться – язвить и комментировать не стала. Просто встала из-за стола и поставила тарелку и чашку в раковину. Блажен, кто верует!
Ох, как же все непросто! Никакого взаимопонимания и консенсуса!
А на улице совсем настоящая весна! Теплынь, запахи, молодая листва.
Как я раньше любила эту пору! Самое рождение новой природы! Первые цветы и первая трава. Все пока еще юное и свежее. И столько впереди надежд на обновление! Как я торопилась на дачу! Как собиралась туда! Как мы все любили этот первый дачный выезд после зимы! Муж мариновал шашлыки и покупал молодое вино. Я обязательно пекла сладкий пирог. Выйдя из машины, не могла надышаться. Гладила листву, нюхала первоцветы – пеструю примулу и молодые нарциссы.
Потом дружно собирали прелые листья и траву, убирали в доме, распахивали окна и топили камин. Муж разжигал мангал, я накрывала на стол.
Все казалось таким обыкновенным, рядовым и естественным.
А потом оказалось, что это и было самым настоящим и реальным счастьем, которое я как-то и не замечала – ну есть и есть! Что в этом особенного?
А особенным было, оказывается, все. И даже ни разу не пришла в голову мысль об этом задуматься!
А мужа все тянет на душевные разговоры! От безделия, наверное. Совсем замаялся. Пару раз начинал:
