Потерпев неудачу в переговорах с турецким султаном‚ Герцль обратился за помощью к правительству Великобритании. 'Англия‚ – писал он‚ – великая свободная Англия нас поймет'. В конце 1902 года Герцль попросил британское правительство предоставить для еврейского заселения пустынные египетские территории на севере Синайского полуострова‚ в районе Эль–Ариша‚ в непосредственной близости к Эрец Исраэль. Египет находился под протекторатом Великобритании‚ и в ответ англичане предложили Герцлю отправить комиссию для обследования: если это место окажется пригодным для заселения‚ британское правительство порекомендует египтянам выделить территорию для создания 'небольшого еврейского государства'. В марте 1903 года группа специалистов‚ в которую входил врач Гилель Яффе‚ обследовала тот район‚ признала его частично пригодным для заселения и рекомендовала провести воду из Нила для нужд будущих жителей. Но египтяне отклонили этот проект‚ ссылаясь на невозможность обеспечить водой большое количество поселенцев.

Неожиданно британское правительство предложило территории для автономного еврейского поселения в протекторате Уганда в Восточной Африке‚ 'с намерением‚ – как было сказано‚ – улучшить положение еврейской нации'. Весной 1903 года министр колоний Д.Чемберлен говорил Герцлю: 'В своей поездке по Африке я видел страну как раз для вас‚ – это Уганда. В местах‚ расположенных недалеко от моря‚ очень жарко‚ но вглубь страны – климат чудесный для европейцев; там можно выращивать хлопок и сахар‚ и я подумал‚ что эта страна подходит доктору Герцлю'. Последовало официальное предложение британского правительства‚ на него следовало дать ответ‚ и в августе 1903 года собрался в Базеле шестой Сионистский конгресс‚ последний‚ в котором участвовал Теодор Герцль‚ и самый для него драматический.

Конгресс открылся на мрачном фоне кишиневского погрома. Герцль сказал во вступительном слове: 'Многие из нас полагали‚ что хуже стать не может. Однако положение еще ухудшилось. Несчастье‚ подобное наводнению‚ нахлынуло на еврейство... Мы не должны забывать‚ что Кишинев имеется не в единственном числе и не только в России. Кишинев – всюду‚ где евреи угнетаются физически или духовно‚ где их честь попирается‚ имущество разоряется только потому‚ что они евреи. Спасем тех‚ кого еще можно спасти'.

Герцль предложил на обсуждение конгресса английский план Уганды: 'территория с еврейским управлением‚ еврейскими местными властями‚ во главе которых стоял бы высший еврейский чиновник‚ – разумеется‚ под протекторатом Англии'. Делегаты конгресса была потрясены этой новостью: впервые в истории изгнания правительство великой державы вступило в официальные переговоры с избранными представителями еврейского народа. Это было большим политическим достижением. 'Весь конгресс‚ весь еврейский народ‚ – сказал один из депутатов‚ – преисполнен глубокой благодарности к английскому народу. Всюду‚ где только бьется еврейское сердце‚ раздается клич: 'Слава‚ трижды слава великой английской нации!' Эти слова покрыл гром рукоплесканий и восторженные возгласы в честь Англии.

Но было и иное. Делегат конгресса Хаим Вейцман писал в мемуарах: 'У нас уже сложился обычай вывешивать на стене‚ за председательским креслом‚ карту Палестины. На этот раз она была заменена картой Уганды‚ и этот символический акт неприятно задел нас‚ наполнив мрачными предчувствиями'. И еще вспоминал Вейцман: 'Герцль побывал в России‚ увидел черту оседлости и страдания ее жителей. Отчаявшееся еврейство повсюду встречало его как своего освободителя‚ и теперь он чувствовал себя обязанным как можно скорее им помочь. Поскольку Палестина в данный момент была недоступна‚ он не считал возможным ждать‚ ибо волна антисемитизма росла с каждым днем: случись что–нибудь – может просто не хватить евреев‚ чтобы возродить Палестину. Поэтому британское предложение – это дар Божий‚ та самая соломинка для утопающих. Было бы жестоко и неразумно отвергнуть шанс‚ который может никогда не повториться'.

Когда закончилось первое заседание‚ некая молодая женщина взбежала на сцену и сорвала со стены карту Уганды. Русская делегация уединилась для обсуждения проекта: большинство было против Уганды‚ меньшинство – за. 'Что толку гнаться за химерами? – говорили они. – Что мы теряем‚ согласившись на Уганду? Англичане – великий народ. Правительство великой державы делает нам предложение. Нельзя оскорблять такое правительство отказом'. В ответ выступил Хаим Вейцман и своей страстной речью повлиял на колеблющихся: 'Если английское правительство и английский народ соответствуют моему представлению о них‚ они наверняка предложат нам что–нибудь более подходящее'.

Начались дебаты вокруг плана Уганды. Макс Нордау сказал: 'Наш народ должен колонизовать Уганду как промежуточную станцию на пути в Палестину'. Именно тогда он произнес свое знаменитое определение – 'прибежище на одну ночь'. Ораторы сменяли друг друга. Накал страстей достиг высшей точки‚ и вот некоторые из высказываний: 'До сих пор мы были сионистами. Внезапно нам предлагают стать африканистами...' – 'Если у нас есть возможность спасти людей‚ нельзя отказываться от этого...' – 'Народ Израиля хочет родины‚ а не ночлежки...' – 'Предложение английского правительства в тысячу раз важнее нескольких рассеянных по Востоку еврейских поселений...' – 'Мы желаем родины‚ а не ночного приюта...'

Голосование происходило поименно. Делегаты решали‚ следует ли отправлять экспедицию в Уганду для обследования предложенной территории. Двести девяносто пять делегатов сказали 'да'. Сто семьдесят восемь сказали 'нет'. Сто тридцать два делегата воздержались. Вейцман вспоминал в мемуарах: 'Примечательной особенностью голосования было то‚ что среди высказавшихся против огромное большинство составляли делегаты из России. Кишиневские делегаты отвергли план Уганды единогласно. Западные сионисты были ошеломлены. Я помню‚ как после голосования Герцль сказал о русских евреях: 'У этих людей удавка на шее‚ а они еще упорствуют!' Рядом с ним оказалась та молодая женщина‚ которая сорвала со стены карту Уганды. Она гневно воскликнула: 'Господин президент‚ вы предатель!' Герцль резко отвернулся...'

Формально Герцль получил большинство голосов‚ но после объявления результатов голосования произошло неожиданное: встал со своего места в президиуме делегат из Москвы Иехиэль Членов и пошел к выходу. 'Куда и зачем? – вспоминал он впоследствии. – Я не знал в эту минуту. Одно я чувствовал‚ что здесь‚ в этом зале‚ в эту минуту‚ оставаться невозможно‚ физически невозможно...' К Членову присоединялись по одному российские делегаты и тоже шли к выходу; их становилось всё больше и больше: зал разразился аплодисментами‚ а Герцль стоял на трибуне бледный‚ с застывшим лицом.

Делегаты из России ушли в соседнюю комнату. Одни из них плакали‚ другие опустились на пол‚ как это делают евреи во время траура. Герцль пришел к ним‚ 'осунувшийся‚ измученный‚ – вспоминал Вейцман. – Он заверил нас в своей непоколебимой преданности Палестине‚ но снова повторил‚ что необходимо найти безотлагательно хотя бы временное убежище для огромных масс бездомных скитальцев. Мы слушали его молча‚ никто не хотел отвечать... Он ушел‚ ничего не добившись‚ но я думаю‚ что во время этой короткой встречи он впервые по–настоящему понял всю глубину чувства‚ связывающего нас с Сионом'.