— Разве это секрет?

— В газетах ничего не писали.

— Но ты ведь знала?

— Да.

— И как же ты проведала?

— Я подслушивала, — сказала она. — В мастерской. Разве удержишь механиков от обсуждения такого случая. Хотя вообще-то похоже, что полиция велела им держать язык за зубами.

Я удивился. Эта особа крепко потрудилась. Отыскать газетную статью многолетней давности — уже не так-то просто, а она управилась с этим за несколько часов. Сверх того, съездила в автомастерскую и рыскала там, надеясь что-нибудь обнаружить. Что еще успела она предпринять за эти последние дни?

Ну а ты откуда об этом узнал? — спросила мисс Марпл.

— О чем?

— О диверсии против машины вооруженных сил.

— У меня тоже есть свои источники, — ответил я. — Бьёрн Муэн. Сын главы «Интер электронике».

Она поглядела на улицу за окном. Я заметил, что она то и дело что-то нервно высматривает.

— Ты рассказала своей подруге из уголовного розыска, что интересуешься делом, которым она занимается? — спросил я.

— Ну да, упомянула.

— И что сказала на это Тетушка Полиция?

— Чтобы я не совала свой нос, — произнесла мисс Марпл задумчиво.

Хотя я не уловил в ее словах особенно глубокой мысли.

— «Интер электронике», — пробормотала она. — Машина «Интер электронике». Шофер из «Интер электронике». Посещение «Интер электронике». Директор в числе сопровождающих. И твоя зазноба работала в «Интер электронике».

— Моя зазноба?

— Марго Стрём.

— Марго Стрём никогда не была моей зазнобой, — возразил я.

— У тебя была с ней сексуальная связь.

— Такие связи еще не означают, что обязательно была любовь, — сказал я.

— Иногда, заметила она, — привязанность возникает, даже если другая сторона не отдает себе в этом отчета.

— Какое отношение Марго Стрём имеет к покушению на американского министра обороны? — спросил я с иронией.

Она испытующе посмотрела на меня.

— Впервые вижу человека, который так ловко уклоняется от ответа на личные вопросы. Можно подумать, что ты профессиональный пустомеля.

— Так и есть, — сказал я. — Такая у меня работа — поддакивать людям.

— Бывают случаи, — сказала она, — когда не мешает принимать происходящее близко к сердцу. Теперь о том, о чем ты меня спросил: не знаю.

— Не знаешь?

— Не знаю, какое отношение Марго Стрём имеет к покушению на Солсбери.

— Может, она была членом международной шайки террористов, — сказал я. — Они готовили эту акцию много лет, но в прошлом году Марго пригрозила, что выдаст их планы. И ее ликвидировали.

— Возможно. Эта версия не хуже других.

Можно было подумать, что она это серьезно говорит.

— Мне вот что пришло в голову, — продолжала мисс Марпл, доставая из сумки карту губерний Мёрэ и Трёнделаг. — Как была одета Марго Стрём, когда ее нашли?

— Понятия не имею.

— Кроссовки и шерстяные носки, трусики, джинсовые брюки и белая майка. Тебе это что-нибудь говорит?

— Ничего.

— Грютботн, — она показала на карту, — находится в глухом месте. Обычно попасть туда можно только морем. С других сторон на двести — триста метров возвышаются крутые скалы. Такие крутые, что разумному человеку не придет в голову лазать по ним.

Она подняла глаза на меня.

— Марго Стрём занималась альпинизмом?

— Чего не знаю, того не знаю.

— Вот, — она вела пальцем, — дорога между Офьордом и Руаном. От самой высокой точки на этом отрезке до побережья у Шёры или у Грютботна — десять километров с небольшим. Представим себе, что Марго Стрём идет пешком через горы. Вместе с человеком, который умеет лазать по скалам и взял с собой необходимое снаряжение. Через двенадцать — тринадцать километров они здесь, у крутого обрыва. В двухстах — трехстах метрах под собой видят селение Грютботн. Четыре-пять дворов на берегу узкого фьорда. Пятница 15 июля, уже несколько часов льет дождь. Марго и ее неизвестный спутник высматривают подходящий маршрут и начинают спуск. Ты в этом лучше меня разбираешься, но я думаю, что с хорошим снаряжением спуститься тут не составляет большого труда. Завершив спуск, они направляются к ближайшей ферме. Она же самая большая. Идут через двор к крыльцу. Но дверь заперта. Никого нет дома. Дождь продолжается. Тогда они идут к коровнику. Поднимаются по мосту на сеновал, толкают тяжелую дверь, всматриваются в сухой полумрак. Пахнет сенной трухой и свежей силосной массой. Оба промокли насквозь. Но в рюкзаках есть сухая одежда. А что ты берешь с собой в горы? Запасные брюки, длинные шерстяные носки, теплую майку. И кроссовки вместо влажных ботинок. Марго и неизвестный спутник переодеваются. Постепенно отогреваются. Ждут, когда вернутся хозяева фермы. Или работник Педер, которого они задумали навестить. Сидят вдвоем и болтают о том о сем, чтобы время быстрее прошло. Вдруг что-то происходит. Какая-то реплика вызывает резкую реакцию неизвестного. Ему грозят большие неприятности. И он поступает так, как всегда поступал человек, с древности до наших дней. Хватает что попало под руку и бьет. Марго перед тем поднялась и стоит у верхнего края почти пустой силосной башни. Вилы ударяют ее по голове, разбивают череп. Она падает спиной вниз в разверстую пасть деревянной конструкции. Ударивший слышит глухой шлепок, когда безжизненное тело, пролетев десять метров, погружается в свежий силос. Он действует незамедлительно. Спускается в башню, держа в руках вилы. Разгребает ими могилу для девушки. Тщательно заваливает ее сверху силосом, заметая следы. Возвращается наверх, собирает все их имущество и исчезает, по-прежнему никем не замеченный. Ведь ферма Одда Грюте расположена на самом краю селения, так что вполне возможно незаметно спуститься к ней и подняться обратно на гору, если ты опытный альпинист. Глаза караульщиков по обе стороны залива направлены в другую сторону, к выходу из фьорда. Так что никто не видит неизвестного убийцу, когда он лезет вверх по скале. Бросив в болото рюкзак и мокрую одежду Марго Стрём, он возвращается через горы к оставленной в укромном месте машине. Несколько дней живет в напряжении, но первая страница «Адрессеависен» не пестрит сенсационными заголовками об убийстве Марго Стрём. Проходит неделя, наконец он чувствует себя в безопасности, берет напрокат грузовой фургон, выдает себя за работника транспортного агентства, и ничего не подозревающая хозяйка дома впускает его в комнату Марго. Здесь он укладывает все, чем она успела обзавестись за свою недолгую жизнь, увозит и каким-то способом уничтожает. А Марго Стрём при всем обилии знакомых другого пола была, в сущности, так одинока, что никто не интересуется, куда она могла уехать.

Мисс Марпл замолкла. Поглядела в окно на улицу.

В ее последних словах прозвучало скрытое обвинение. Чувствовалась женская солидарность, возникающая независимо от обстоятельств и даже если женщины незнакомы между собой. Словно вся вина за гибель Марго ложилась на меня как на представителя мужской половины человечества. Или представителя самого себя.

Но она не знала Марго. Никогда с ней не встречалась. Не представляла себе, как счастлив я был, когда Марго не возникла вновь после летнего отпуска.