У каждого кафе свое лицо. В одних случаях его определяет интерьер, в других — клиентура. В кафе «Багатель» эти черты дополняют друг друга. Кружевные скатерти, хрустальные люстры, тюлевые занавески, белая с синими завитушками посуда. Идеальное обрамление для пожилых дам в шляпах. Сюда, на второй этаж над кондитерской «Бристоль», заходят и другие посетители. Школьники и студенты. Служащие в обеденный перерыв. Пенсионеры в серых костюмах с трубкой в зубах. За чашкой кофе встречаются вышедшие за покупками молодые домохозяйки. Но главным образом — пожилые дамы, которые снимают пальто, но не расстаются со шляпами.

Особа, прозванная мной «мисс Марпл», уже сидела за столиком. Она облюбовала место у окна, на столе перед ней стояли чашка и чайник, лежала толстая пачка газет. В руке она держала вечное перо, но в этот момент не писала. Взгляд ее был направлен на улицу внизу. Лист бумаги рядом с газетами украшала вверху эмблема «Эмнести интернешнл»: горящая свеча за колючей проволокой. Не заметив меня, она наклонилась к окну, пристально глядя куда-то вдаль.

Я сам не знал, почему пришел. Не знал, зачем она меня пригласила. Совсем ничего не знал о ней. Мы столкнулись друг с другом на горке, катя по своим делам на велосипедах. Вместе безуспешно пытались пройти к месту одного происшествия. Выпили по чашке кофе в кафе Эриксена и еще несколько чашек у меня дома. Обменялись мнениями по поводу одного покушения и одного убийства. Перекинулись несколькими словами в холле гостиницы «Турденшолд». Вот и все. Конечно, не так уж мало за пятьдесят два часа с хвостиком, если учесть, что прежде мы были совершенно незнакомы. Да и теперь знакомство оставалось поверхностным. Правда, теперь кое-что мне было известно. Велосипед «ДБС». Похоже, что она учится в вечерней школе. И, судя по всему, живет недалеко от меня. Где-то в районе Сверресли. Знает женщину, которая служит старшим инспектором в уголовном розыске. Каким-то образом связана с «Эмнести». Что еще? Что она одержима извращенной страстью копаться в мерзопакостных уголовных делах.

Мисс Марпл испуганно вздрогнула, когда я опустился на стул. Убрала в сумку лист с эмблемой и ручку. Я снял куртку и пошел за кофе. Вернувшись, увидел, что она держит в руке ксерокопию газетной статьи, которую и положила рядом с моей чашкой. Статья была иллюстрирована той самой фотографией, какую мне сегодня показывал полицейский, но не так сильно обрезанной. Видно почти всю носовую часть самолета. Арабские письмена на фюзеляже. Двух мужчин в проеме. Неплохой снимок для газетной публикации, хоть и не рассмотреть выражения лица перепуганного насмерть светловолосого человека, в чей затылок нацелился пистолет.

— Я сразу сообразила, что где-то видела этот снимок раньше, — сообщила девушка. — Угон самолета, 1978 год. Фотография сделана на аэродроме в Эр-Рияде, Саудовская Аравия. Человека с пистолетом считают главарем угонщиков. И организатором многих других террористических акций за последние пятнадцать лет. Он называет себя Аль-Ками, по имени одного из великих арабских поэтов-классиков. Настоящее его имя никому не известно. Сотрудничал с самыми различными политическими группировками, ни одной не отдавая предпочтения. Похоже, он попросту профессиональный террорист без каких-либо идеологических корней. Наемный убийца на высшем уровне.

Я посмотрел вокруг. Увидел кружевные скатерти, тюлевые занавески, хрустальные люстры, дам в шляпах, школьников, пенсионера с трубкой, официантку в черной юбке и белой кофточке, репродукции на стенах, прилавок с бутербродами, зеленые растения на низких перегородках посреди зала. Уловил обрывки разговоров о последнем музыкальном телешоу, о качестве трески у различных торговцев на рыбном рынке, о весеннем представлений оперетты «Гайз энд Долз» в Трёнделагском театре, о том, какая нынче выдалась хорошая весна, о прогремевшей на всю страну местной знаменитости, о преимуществах внешней или внутренней теплоизоляции старых деревянных построек. И я заключил, что во всем мире не могу представить себе места более удаленного от Среднего Востока, Кампучии, Сальвадора, Персидского залива, Южной Африки, Филиппин и Афганистана, чем наше кафе «Багатель». Какие тут международные террористы, угонщики самолетов и наемные убийцы!

Я улыбнулся.

— По-твоему, выходит, что покушение на здешнего директора Магне Муэна было задумано арабо- итальянским угонщиком? Неудавшееся покушение, жертвой которого стали американский министр, помощник норвежского министра и случайный шофер?

Она, конечно, почувствовала иронию, однако ей было не до шуток:

— Ты что же — не понимаешь, насколько это серьезно?

Заметив, что две почтенные дамы за соседним столиком повернулись в нашу сторону, мисс Марпл понизила голос:

— Забудь то, что я говорила вчера. Вот факты: полиция считает, что террорист Аль-Ками находится в Трондхейме, и у них есть для этого основания. Я посмотрела в одной энциклопедии слово «Каналетто». Это прозвище художника начала восемнадцатого века, который жил в Венеции. У него был племянник — Бернардо. Бернардо Беллотто. Он взял себе то же прозвище — Каналетто. Понял?

— Нет.

Она горестно посмотрела на меня и сурово пояснила:

— Псевдоним. Вымышленное имя. Кличка. Что может быть естественнее для человека, назвавшего себя именем великого арабского поэта, чем выбрать в качестве клички прозвище великого живописца из страны, за уроженца которой он себя выдает?

— Допустим, что ты права, — сухо произнес я. — Но если и впрямь этот араб, или как его там, отправил Солсбери на тот свет, как быть с тем фактом, над которым ты еще вчера ломала голову? Я говорю о внезапной замене машины вооруженных сил на лимузин директора Муэна, В твоей нынешней версии есть по меньшей мере два слабых пункта. Во-первых, иностранец должен чертовски здорово знать местные порядки, чтобы точно предугадать, какую именно машину предложат взамен выведенной из строя. Во- вторых, возьмем саму эту диверсию против первой машины. Не говоря уже о дерзости такой акции в мастерской, где толчется куча народу, дело намного осложняется, если ее проводит человек с ярко выраженной иностранной наружностью.

Она посмотрела на меня. Насторожилась.

— Диверсия? — медленно произнесла она. — Откуда ты знаешь об этом?