Мария Адамовна Коровина, женщина еще относительно молодая, плавно вышагивала по кабинету и, время от времени поправляя прическу, задорно вещала:

– Дорогие мои! На прошлом занятии я предупреждала вас, что сегодня мы будем учиться танцевать! Танцы – это… Повеселее, пожалуйста, слушаем, когда я произношу это священное слово! Вы же… Вы же белые лебеди в озере любви!

«Лебеди» – несколько унылых, замотанных бытом одиноких женщин, самой молоденькой из которых недавно отмечали сорокалетний юбилей, да единственный сухонький старичок, глядели на Марию Адамовну совсем без энтузиазма. Они уже не первый месяц посещали сей клуб под обнадеживающим названием «Ох, счастливчик!», который обещал каждому по великолепному супругу в самом скором времени. Однако ж великолепные супруги отчего-то не находились, хоть женщины исправно платили деньги, исполняли все задания руководителя – Марии Адамовны и свято верили, что уже вот-вот и по их душу проиграет марш Мендельсона. И все же с каждым месяцем надежды оставалось все меньше, а задорные искры в глазах остались разве что у самой Марии Адамовны. Но оно и понятно – она единственная из всех была замужем.

– Итак! – продолжала лучиться Мария Адамовна. – Я предупреждала про танцы и просила вас… Вера Игнатьевна, что я просила?

– Вы просили… это… Деньги сдать на диск, – пробурчала Вера Игнатьевна, особа в кроссовках и ярких спортивных брюках китайского кутюрье.

– Деньги? Да нет же!.. Ну и деньги тоже, но!.. – вытаращила мадам Коровина тщательно подведенные глазки. – Боже мой! Я просила всех прийти на каблуках! А вы, Вера Игнатьевна, почему опять в кроссовках?

Пока Вера Игнатьевна возмущенно собиралась с мыслями, некоторые несознательные члены коллектива, в частности старенькая Анна Никитична в стоптанных сапогах, старательно прятали ноги под стулья.

– Тык правильно! – наконец созрела Вера Игнатьевна. – Я ж сюда-то каждый раз прямо с работы! Мне чего – дворы-то мести на шпильках, что ли? Ха! Много я там намету! Там же такого наворотют! Не люди, я прям не знаю кто! Вот с утреца, я вам скажу, прихожу, надеюсь на людскую сознательность и чистоплотность, а там на самом видном месте…

– Надо было сменку взять! – перебила ее Мария Адамовна. – Ну, я просто не могу так работать! Ну, посмотрите же на меня!..

Тут Мария Адамовна запнулась. Она тоже хотела напомнить, что метет дворы, однако ж вовремя прикусила язык – это было для всех членов клуба тайной. Да, Мария Адамовна не слишком рвалась к метле, однако ж требовалась стабильная зарплата, просто необходимо было на что-то проживать, а посему и она, и ее благоверный супруг рано утром исправно ходили вычищать дворы от мусора. Ну, если и не исправно, то как получалось. Казалось бы, на работе дворника можно было и успокоиться, но нет. Мария Адамовна грезила небольшим загородным домиком, скромным джипом известной марки, надежными накоплениями в банке, а также ее организму просто необходимо было отдыхать ежеквартально на заграничных морях. Естественно, все это ей мог обеспечить только бизнес. Вот она им и занялась. Нельзя сказать, что этот бизнес приносил какие-то доходы, но надежда еще теплилась.

Но обо всем членам клуба знать было совсем не обязательно…

– Так я говорю – посмотрите же на меня! – вдохновенно продолжала возмущаться Мария Адамовна. – Вера Игнатьевна!.. Витольд Васильевич, не надо так на меня смотреть! Я замужем!.. О-ой, как же тяжко пробираться к вашему счастью… И они еще не хотят сдавать деньги!

Витольд Васильевич в знак солидарности тоже вздохнул и даже прищурил близорукие глазки, чтобы показать – как он не приветствует тех, кто такую замечательную женщину заставляет мучиться!

Мария Адамовна включила музыку, и по кабинету полились дивные, плавные звуки.

– Женщины! – бодро улыбнулась Мария Адамовна. – А теперь берем стулья, на которых сидели, представляем, что это мужчина и-и-и… плавно начинаем двигаться!

Музыка подняла настроение, женщины задвигались, стали прилаживаться к стульям, некоторые так вжились в образ, что даже старательно краснели и крепче прижимали к себе сиденья. И только далеко не молодая Анна Никитична никак не могла слиться в танце со своим «партнером». Дело в том, что до начала танцев она восседала в кресле, которое вот уже несколько минут пыталась оторвать от пола. Однако получалось неважно – мощное кресло никак не хотело менять местоположение.

Тем временем Мария Адамовна уже вовсю порхала между женщинами и наставляла:

– Девочки! Активнее вращаем кавалеров!.. Легче! Воздушнее! И-и… р-раз-два-три, ррраз-два-три!.. Анна Никитична! Да возьмите же вы свободный табурет! Что ж вы в кресло вцепились, будто это нефтяной магнат?!. Тонечка! не наглаживайте стул, это неприлично!

В это время у Марии Адамовны зазвонил телефон, и она вынуждена была отойти к окну.

– Да, мама?! Я рабо… Что случилось?!! – В трубке у Марии Адамовны были слышны только дикие рыдания, всхлипы и обрывки фраз. – Мама! Прекратите истерику! Что у вас за горе? Вам не в чем выйти в магазин?.. Хуже? У вас плохие анализы?.. Боже мой! Да что стряслось? Вы не можете… не можете говорить об этом по телефону? Ну хорошо, сейчас… Сейчас приду! Да, отпрошусь и прибегу!

Вероятно, у свекрови случился очередной нервный срыв после просмотра сериала, но оставлять ее в таком состоянии было точно нельзя. Поэтому Мария Адамовна выключила музыку и сурово покачала головой:

– Дорогие мои… Я пронаблюдала за тем, как вы танцуете… Все очень-очень плохо! Надо работать, вот что я вам скажу! Да! Поэтому… сейчас идем домой и, не жалея стульев, работаем, работаем и еще раз – работаем! Анна Никитична! Не надо с собой забирать стул! Домашний тоже составит вам чудную пару! И… Вера Игнатьевна, отлепитесь уже от Витольда Васильевича… кстати, посмотрите – он еще дышит? Что-то как-то он вяленько ножки переставляет. Занятие окончено! Жду вас на следующем занятии с деньгами!.. Да, и в туфлях на каблуках.