приятели.
Сид засмеялся — маленький, жилистый, он сконфуженно смотрел в пол. У Алекса в голове промелькнула мысль, что Сид, похоже, не против, чтобы его поддразнивали.
— Так что остается загадкой, как я уживаюсь с таким занудой, — закончил Пол.
— Ну, ты единственный, кто читает эти бесчисленные журналы, — улыбнулся Алекс.
— Верно. — Пол откинулся назад, и спинка стула заскрипела под его весом. Он держал перед собой открытый журнал, но смотрел на Алекса: — Тебя-то каким ветром занесло к Меррилам?
Алекс помотал головой:
— Повезло с распределением.
Сид работал над одним из своих героев — молодым и стильным вампиром-панком, одетым в черное. У вампира были добрые щенячьи глаза.
— Так что там с Сешероном? Ты собираешься идти? — спросил Сид, не отрываясь от рисунка; одна мысль о драке заставляла его нервничать.
— Собираюсь ли я идти? Ты говоришь об этом, как если бы мы обсуждали, стоит ли пойти поиграть в сокс, — отозвался Алекс и ощутил прилив невыносимой тоски. Настроение было пораженческим. Как будто его выловили из реки после того, как его принесло течением из прежней школы. — Я не могу не пойти. Это будет значить, что я…
— Струсил, — сказал Пол.
— Так что мне придется. Я пойду… Посмотрим, что из этого получится.
— Ты умеешь драться? — Пол наклонился вперед.
— На самом деле нет, — ответил Алекс. — А ты?
— Шутишь. Да я размером с дом, кому придет в голову лезть ко мне?
Алекс вздохнул:
— Насколько все плохо, как думаешь?
— Хороший вопрос, — сказал Пол, оборачиваясь к Сиду. — В конце концов, кто сказал, что Меррил энд Меррил умеют драться?
Алексу пришлось признать, что, возможно, Пол прав: братья Меррилы могли всех задирать как раз потому, что сами были трусами. Но, учитывая склонность к насилию, какую они уже успели продемонстрировать, Алекс в этом сомневался.
— Они подлые, — высказался Сид, словно прочитав мысли Алекса. — Они найдут способ причинить тебе боль, владеют они техникой боя или нет.
Алекс с шелестом перелистал книгу и с хлопком закрыл ее:
— Ладно, парни, это было круто.
Пол засмеялся:
— «Сокс», «круто» — и это то, что ты успел сказать только за пару минут. Что, американцы все так выражаются? Как в старых фильмах?
Сид оторвался от своих рисунков:
— А может, он инопланетянин… который учился притворяться мальчишкой по старым фильмам.
— Был бы инопланетянин, не спрашивал бы, как надо драться.
— Нет, тогда ты не сказал бы нам, что умеешь драться. Но если бы не умел, не пошел бы в Сешерон, — подытожил Пол.
Алекс сел на место:
— А вы пойдете в Сешерон?
Сид и Пол молча посоветовались. Наконец Пол сказал:
— Пятница в Сешероне, с дракой и мороженым? Да мы за все сокровища мира не пропустим такое.
Когда Алекс вернулся в свою комнату — комендантский час начинался в десять, — братья Меррилы все еще не спали и наблюдали за ним, лежа на своей двухъярусной кровати: Стивен — наверху, Билл — внизу. В комнате, освещаемой только лунным светом, проникающим в окно, они молча наблюдали, как Алекс убирает со своей кровати стопки книг и дисков, которые они снова сложили туда. Их взгляды неотступно следовали за Алексом, пока он шел в ванную и закрывал дверь и когда вернулся и забрался в постель. Через некоторое время Алекс почувствовал, что их внимание ослабло. Он бодрствовал до тех пор, пока не убедился, что они крепко спят, а затем сам провалился в сон.
В половине второго Алекс резко проснулся. Над ним еще витали остатки сновидения, в котором его отец печально качал головой, возвращаясь со встречи, которая ознаменовала конец пребывания Алекса в прежней школе. Алекс лежал без сна, глядя в потолок.
Во сне за окном было тепло и солнечно. Он плакал, плакал по-настоящему, так ему хотелось, чтобы отец положил руку ему на плечо. А затем он стал мерзнуть — именно от холода он и проснулся.
Меррилы привыкли к швейцарскому климату и, наверное, поставили кондиционер на самую низкую температуру, просто чтобы поиздеваться над ним — теперь Алекс не мог заснуть, а в комнате было так холодно, что он видел собственное дыхание, которое вырывалось изо рта облачками пара. У него было только одно одеяло. Он огляделся и увидел, что Меррилы запаслись несколькими — просто на всякий случай, ну-ну. Он содрогнулся от мысли, что они могли сделать с запасными одеялами, которые обычно лежали в кладовке.
А затем он почувствовал это — помехи, пульсацию позади глаз, металлический неразборчивый голос, который звал его.
Именно это чувство, а не тихий скрежет по стеклу, и заставило его быстро взглянуть через комнату.
Там, за окном, в сорока футах над землей, кто-то был — и этот кто-то наблюдал за ним.
Глава 4
Алекс выкатился из кровати в чем был, напряженный и скрюченный. Он все еще смотрел в окно, хотя толку от этого было мало: без очков все было как в тумане. Нечто за окном было белым, призрачным, казалось, оно раскачивается под тяжестью собственного веса. Фигура по-паучьи раскинула руки. Хуже того — кто бы это ни был, он висел вниз головой.
Алекс схватил очки, которые держал под кроватью, прямо рядом с ботинками. Когда он надел очки, он увидел более четко: накидка свисает вниз, руки крепко уцепились за оконную раму.
Он видел ее глаза. Это была девушка из леса. Нет, не может быть. Другая девушка — с желтыми волосами. Она смотрела на него.
Алекс оглянулся на братьев Меррил — они спали. Он бросился к двери.
Алекс босиком бежал через холл, повинуясь порыву найти дверь, за которой через шесть-семь ступенек был выход на крышу. Он знал, что в ту самую секунду, когда он откроет дверь, он нарушит все возможные правила.
Так тому и быть.
Алекс распахнул дверь в ночь. Дыхание вырывалось у него изо рта облачками пара и, казалось, тут же застывало в ледяном воздухе. Он был уже на крыше, окаймленной зубчатой стеной с бойницами.
Там, где заканчивались владения Академии Гленарван, на поверхности озера мерцал лунный свет. Единственное, с чем повезло Алексу при распределении, так это с тем, что из их крыла, Абри Хауз, открывался потрясающий вид.
Алекс как можно быстрее двинулся в направлении, обратном тому, в котором он бежал к ведущей на крышу двери. Камни холодили голые ступни. Он добрался до края стены и перегнулся, вглядываясь в гладкую стену, в которой должно было быть его окно.
Девушка все еще была там; повиснув вниз головой, она медленно скользила от одного окна к другому. Он смотрел, как ее пальцы, белые, словно кость, находят зазоры между камнями в кладке стены и цепляются за края карнизов. Она заглядывала в каждое окно, вытягивая шею, отчего ее белая мантия
