панибратства со мной. Не смей ко мне прикасаться, понял? При нем ты должен говорить только по- английски. У него дома никогда не поднимайся наверх. Никогда не появляйся внезапно. Это нужно для пользы дела.

Лицо Фазиля было освещено шкалой приемника, зрачки горели в черных глазницах.

— Что ж, товарищ Далиа, раз для пользы дела... Пока он на что-то способен, буду его ублажать.

Далиа кивнула.

— Если не ублажишь, то очень скоро узнаешь, на что он способен, — сказала она, пробираясь на корму, но ветер подхватил и унес ее слова.

Стемнело. Лишь нактоуз на мостике тускло мерцал во мраке, и видел его один Лэндер. Он без труда разглядел зеленый и красный ходовые огни катера. Луч его мощного прожектора прорезал тьму. По оценке Лэндера, катер имел преимущество в ходе примерно в пол-узла и отставал на четыре с половиной мили. Фазиль забрался на мостик и стал рядом с Лэндером.

— Он радировал на таможню, сообщил о «Летиции». Говорит, что сам возьмет нас.

— Скажи Далии, что почти пора.

Они неслись к морской трассе. Лэндер знал, что с катера их не видно, но пограничники в точности повторяли за ним все повороты и виражи, когда он слегка менял курс. Ему казалось, что он чувствует их радар спиной. Хорошо бы поблизости оказалось несколько кораблей... Ага! По левому борту показались белые габаритные огни какого-то судна. Сухогруз, идущий на север, и с приличной скоростью. Лэндер немного изменил курс, чтобы прошмыгнуть под самым носом корабля. Мысленным взором он видел радарный экран сторожевого катера. Зеленый отсвет на лице оператора, внимательно следящего за громадным изображением сухогруза и маленьким контуром лодки. Оба изображения ярко вспыхивают всякий раз, когда их пересекает луч развертки.

— Приготовься! — крикнул Лэндер Далии.

— Идем, — сказала она Фазилю. Тот не стал ни о чем спрашивать. Вдвоем они вытащили маленький плот с поплавками из-под крепко привязанных мешков со взрывчаткой. Каждый поплавок представлял собой стальной бак на пять галлонов. В крышках были просверлены крошечные отверстия, а в днищах торчали обыкновенные краны. Далиа принесла из каюты мачту, а с мостика — радарный отражатель. Они прикрепили отражатель к верхушке мачты, а основание ее вставили в отверстие, высверленное в плотике. С помощью Фазиля Далиа привязала к днищу плота шестифутовую веревку, а второй ее конец прикрепила к тяжелому свинцовому грузилу. Подняв глаза, Далиа и Фазиль увидели, что огни сухогруза сияют уже почти над их головами. Нос корабля был похож на скалу. Лодка вихрем промчалась мимо.

Взяв севернее, Лэндер оглянулся, чтобы убедиться, что сухогруз заслоняет их от сторожевого катера. На экране радара все смешалось, изображения слились, и высокий борт судна загородил лодку Лэндера, не пропуская лучи. Лэндер прикинул расстояние до катера.

— Отверните краны наполовину, — приказал он и мгновение спустя остановил машину. — За борт его!

Далиа и Фазиль перевалили плавучую платформу через борт. Мачта неистово раскачивалась, но вот свинцовое грузило уравновесило ее, и радарный отражатель оказался высоко над водой. Когда Лэндер врубил полный вперед, сооружение закачалось снова. Погасив все огни, Лэндер направил лодку точно на юг.

— Оператор радара не поймет, что это такое, — сказал Фазиль. — Он может принять изображение отражателя за наше, или за какой-то новый объект. А может решить, что мы до сих пор идем под бортом сухогруза. Как долго эта штука продержится на плаву?

— При наполовину открытых кранах — четверть часа, — отвечала Далиа. — Когда катер подойдет, она уже погрузится.

— И тогда он отправится на север и догонит корабль, чтобы посмотреть, не прячемся ли мы за ним?

— Возможно.

— Он может видеть нас сейчас?

— Деревянную лодку, и на таком расстоянии? Либо почти не видит, либо не видит вовсе. Наш корпус даже не покрыт свинцовым суриком. К тому же корабль дает волну из-под винта, она тоже им помешает. И шум его машины нам на руку, если катер остановится, чтобы прислушаться. Мы еще даже не знаем, схватили ли они наживку.

Лэндер следил с мостика за огнями сторожевого катера. Он видел два высоких белых габаритных фонаря и красный ходовой огонь левого борта. Если катер повернет в их сторону, они увидят и зеленый фонарь его правого борта. Далиа теперь стояла рядом с Лэндером и тоже вглядывались в светлые точки. Только красная. А потом, по мере того, как увеличивалось расстояние, им удавалось рассмотреть лишь белые габаритные огни. Вскоре исчезли и они, только время от времени показывался сноп света от прожектора, когда катер взбирался на волну. Луч обшаривал пустое темное море.

Лэндер наконец осознал, что теперь их трое на мостике.

— Отличная работа, — похвалил Мухаммед Фазиль.

Лэндер не ответил.

У майора Кабакова покраснели глаза, и он был изрядно раздражен. Сотрудники нью-йоркской службы иммиграции и натурализации уже поняли, что мимо него надо ходить на цыпочках. Который уж день сидел майор в их конторе, изучая фотографии арабов, проживающих в Соединенных Штатах.

В толстых альбомах, громоздившихся на длинном столе слева и справа от Кабакова, насчитывалось 137 тысяч снимков и словесных портретов. Майор решил изучить все до единого. Если та женщина выполняет здесь шпионское задание, она первым делом позаботится о легальном прикрытии, в этом он был убежден. В делах «подозрительных арабов», которые тайком вела служба иммиграции, почти не было досье на женщин, и ни одна из них даже отдаленно не походила на девицу, виденную им в спальне Хафеза Наджира. По оценкам бюро иммиграции, на востоке страны жили примерно 85 тысяч арабов, проникнувших в Штаты нелегально за последние годы и не занесенных ни в какие картотеки. В большинстве своем они спокойно трудились на неприметных должностях, никого не трогали и редко попадали в поле зрения властей. Кабаков с тревогой подумал, что женщина, которую он ищет, может принадлежать к их числу.

Майор устало перевернул очередную страницу. Вот, пожалуйста, женщина. Кэтрин Галиб. Работает в Финиксе, присматривает за умственно неполноценными детьми. Пятьдесят лет. На столько и выглядит.

К Кабакову приблизился сотрудник службы.

— Майор, вас к телефону.

— Спасибо. Не трогайте эти чертовы альбомы, а то я потом не найду страницу.

Звонил Сэм Корли из Вашингтона.

— Как дела?

— Пока никак. Мне осталось взглянуть еще примерно на восемьдесят тысяч арабов.

— Я получил рапорт береговой охраны. Может, он и не имеет отношения к делу. Один из катеров заметил моторную яхту рядом с ливийским сухогрузом у побережья Нью-Джерси. Это было вчера пополудни. Когда катер приблизился, яхта улизнула.

— Вчера?

— Да. Катер участвовал в тушении пожара на каком-то корабле и возвращался домой. Сухогруз шел из Бейрута.

— Где он теперь?

— Задержан в Бруклине. Капитан пропал без вести. Подробностей пока не знаю.

— А что лодка?

— Улизнула, воспользовавшись темнотой.

Кабаков грубо чертыхнулся.

— Чего они тянули? Почему сразу не сообщили нам?

— Будь я проклят, если знаю, но тут уже ничего не поделаешь. Позвоню в бруклинскую таможню, они введут вас в курс.

Первый помощник и исполняющий обязанности капитана «Летиции»,