какой-то миг застыл на месте, раскрыв рот, но тут же спохватился и, гремя ведром, пошёл на кухню.

Минэко подметала, а Сансиро шёл за нею следом, протирая пол мокрой тряпкой. Пока Сансиро выбивал татами, Минэко счищала грязь с сёдзи. К тому времени, когда уборка подходила к концу, они стали почти друзьями. С веником и щёткой Минэко поднялась на второй этаж и позвала Сансиро, который пошёл на кухню сменить воду в ведре.

— Поднимитесь, пожалуйста, сюда.

— А что случилось?

Стоя внизу у лестницы, Сансиро видел лишь передник девушки, белевший в темноте. С ведром в руке он стал подниматься по лестнице и вскоре очутился в какой-нибудь трети метра от неподвижно стоявшей Минэко, едва не касаясь лицом её лица.

— Что случилось?

— Темень такая, ничего не видно.

— Почему же это?

— Да вот не знаю…

Сансиро проскользнул мимо Минэко, поставил ведро и хотел открыть ставень, но не мог справиться с задвижкой. Минэко подошла к нему.

— Не открывается? — спросила девушка и пошла к противоположному окну. — Здесь попробуйте.

Сансиро молча подошёл к ней. Он чуть было не коснулся её руки, но вдруг зацепился за ведро. Раздался грохот. Общими усилиями они наконец открыли один ставень. В глаза ударил ослепительно яркий свет солнца. Они посмотрели друг на друга и неожиданно рассмеялись.

Окно с бамбуковой решёткой на противоположной стороне им тоже удалось открыть. Поглядев в сад, где бродили куры, Минэко снова взялась за веник, а Сансиро — за тряпку. Оп ползал на четвереньках, вытирая пол.

— Ого! — сказала Минэко, посмотрев на Сансиро.

Вскоре Минэко бросила веник на татами и стала смотреть в окно. Сансиро тоже кончил уборку, сунул тряпку в ведро и подошёл к Минэко.

— Что вы там разглядываете?

— Угадайте.

— Кур?

— Нет.

— То большое дерево?

— Нет.

— Что же тогда?

— Облака.

По небу и в самом деле плыли облака. Ярко-синее небо и на нём пышные, похожие на блестящую вату облака. Разгоняемые сильным ветром, они становились вдруг такими тонкими, что сквозь них просвечивала синева, либо сбивались в кучу и торчали, словно заусеницы, белыми мягкими иглами.

— Вы только посмотрите, как они похожи на страусовое боа!

Сансиро не знал, что такое боа; и честно в этом признался. Минэко с удивлением протянула: «Да- а», — но тут же спохватилась и вежливо объяснила.

— А, знаю, — ответил тогда Сансиро.

Потом он сообщил ей, как слышал недавно от Нономии, что облака представляют собой снежную пыль, и если даже снизу видно, как они движутся, то скорость у них, пожалуй, больше, чем у ураганного ветра.

— Вот как? — Минэко посмотрела на Сансиро и безапелляционно заявила: — Скучно думать, что это снег.

— Почему же?

— Да так… Облака должны быть облаками. Иначе зачем бы ими любовались?

— Вы так думаете?

— Что значит «думаете»? А вам всё равно, облака это или снег?

— Вас, вероятно, привлекает то, что высоко над вами?

— Пожалуй, — ответила Минэко, снова устремив взгляд на небо, где бесконечной чередой плыли облака.

В это время тишину переулка нарушил стук колёс приближающейся тележки.

— Приехали, — сказал Сансиро.

— Как быстро, — отозвалась Минэко, не шелохнувшись.

Она прислушивалась к грохоту тележки с таким видом, словно он мог как-то повлиять на движение облаков. Нещадно нарушив спокойствие осеннего утра, повозка вскоре подкатила к воротам.

Сансиро оставил Минэко и сбежал вниз. Ёдзиро как раз входил в ворота.

— Раненько ты пришёл, — первым заговорил Ёдзиро.

— Зато ты поздно, — ответил Сансиро, в этом смысле расходясь во мнении с Минэко.

— Поздно, говоришь?.. А что делать? Мне одному пришлось все вещи укладывать. Только служанка да рикша помогали.

— А сэнсэй где?

— В колледже.

Тем временем рикша стал разгружать вещи. Наказав ему и служанке переносить кухонную утварь, Ёдзиро и Сансиро занялись книгами. Книг было много, и расставить их оказалось делом нелёгким.

— А барышня Сатоми ещё не пришла?

— Пришла.

— Где же она?

— Наверху.

— Что она там делает?

— Что делает? Ничего. Просто находится наверху.

— Я тебя серьёзно спрашиваю.

Ёдзиро подошёл к лестнице и крикнул:

— Сатоми-сан, а Сатоми-сан. Помогите нам, пожалуйста, расставить книги.

— Сейчас приду.

С веником и щёткой Минэко стала не спеша спускаться вниз.

— Что вы там делали? — нетерпеливо спросил Ёдзиро.

— Уборку.

Дождавшись наконец Минэко, Ёдзиро подвёл её к комнате, где у самого входа грудами лежали книги. Перебирая их, спиной к двери сидел на корточках Сансиро.

— Какой ужас! — воскликнула Минэко. — Что же с этим делать?

Не меняя позы, Сансиро оглянулся с улыбкой.

— Ничего ужасного, — сказал Ёдзиро. — Внесём всё это в комнату и поставим на полки. Вот-вот должен подойти сэнсэй, он нам поможет. Послушай-ка, — недовольным тоном обратился он к Сансиро, — если ты собираешься читать сейчас подряд все книжки, толку не будет. Потом займёшься этим, на досуге.

Они распределили между собой роли. Минэко и Сансиро разбирали книги и передавали Ёдзиро, а он расставлял их по полкам.

— Вы только как попало не давайте, — сказал Ёдзиро, размахивая тонкой синей книгой. — Тут должен быть ещё один том — продолжение.

— Нет его здесь.

— Как нет? Не может быть!

— Нашёл, нашёл! — крикнул Сансиро.

— Дайте-ка взглянуть, — наклонилась к нему Минэко. — «История интеллектуального развития…»[37] Ага, в самом деле нашлась…

— Ага, нашлась, — проворчал Ёдзиро. — Давайте быстрее сюда.

Все трое целых полчаса работали без передышки. Даже Ёдзиро успокоился и перестал торопить своих