– Госпожа Каэ, у нас гости! – Голос Куланна звучал немного удивленно. Самую малость, которую только мог позволить себе военачальник великой богини.

Она оторвалась от куска жареной оленины, которым только-только собралась насладиться, и недовольно поморщилась:

– Снова война?

– Не думаю. Это эльфы. И они ищут Рогмо.

– Сейчас иду.

Каэ приходила в себя после путешествия по подземелью больше двух суток. Только утром третьего дня она смогла подняться на ноги и согласилась поесть. Именно в это время ее и прервали. Как всегда, весьма своевременно.

Эльфов было больше десятка. Высокие, тонкие, стройные, одинаково прекрасные – так что не разобрать, кто молод, а кто стар, – они мягкими шагами вышли из чащи леса и направились в сторону лагеря, который сангасои разбили среди развалин храма Нуш-и-Джан.

Воины стояли наготове, но признаков враждебности не проявляли. Сангасои были лучшими солдатами в мире: они умели размышлять и повиновались не слепо, а потому, что были убеждены в том же, в чем и их командиры.

– Мы ищем короля Рогмо Гаронмана, – произнес один из вновь прибывших, и голос его прозвучал как серебряная арфа.

– Это я, – сказал полуэльф, приближаясь к ним. – Кто вы и зачем меня ищете?

Его друзья с тревогой переводили взгляд с Рогмо на явившихся в лагерь эльфов, не зная, как им воспринимать это событие – с радостью или с опаской.

– Приветствую вас, добрые эльфы. – Каэтана подошла к ним, держа в руках кусок жареного мяса. Она понимала, что это недостойно ни ее положения бессмертной великой богини, ни царственных родичей Рогмо, но была так голодна, что решила на сей раз пренебречь приличиями.

– Кахатанна? – изумился один из эльфов.

– Да.

– Мы пришли искать только своего короля, а нашли не только его, но и Истину. И это перст судьбы. Разреши спросить: готов ли ты идти с нами, Рогмо, потомок Гаронманов, чтобы исполнить свое великое предназначение?

– У меня два предназначения: я хранитель талисмана и я обещал своему отцу Аэдоне и князю Мердоку ап-Фейдли сделать то, что предсказано последнему из Гаронманов. Тебе решать, госпожа Каэтана, – повернулся Рогмо в сторону богини.

– Я справлюсь с талисманом Джаганнатхи, князь, – улыбнулась она, хотя эта улыбка далась ей нелегко. – Отправляйся к своему народу, у тебя не так много времени до того, что должно случиться. Мы оба очень хорошо это знаем. Будь достоин своего отца и всех, кто ушел в иной мир, чтобы нам стало легче и светлее жить. Но что это я? Кажется, начинаю говорить то, что принято в таких случаях. А это не всегда самое лучшее.

Она с ужасом, поняла, что так же было, когда ей пришлось прощаться с Бордонкаем, Воршудом, Эйей и Габией. Нужные слова приходили крайне редко. А может, их вообще не было – этих слов?

– Присоединяйтесь к нашей трапезе, – пригласила она эльфов, просто чтобы сказать что-нибудь.

– С удовольствием, – ответил все тот же эльф. Его звали Манакор, и он приходился Рогмо двоюродным братом.

Манакор Гаронман принадлежал к одному из знатнейших эльфийских родов, и если бы князь Аэдона не сделал своим наследником полуэльфа-получеловека Рогмо, то именно он должен был бы занять королевский трон. Однако благородная натура эльфов запрещала им устраивать перевороты, и никогда еще руки самого прекрасного народа Древней расы не обагрялись кровью их королей. Как только по Арнемвенду пронесся слух о том, кто нынче является наследником трона, сотни эльфов отправились во внешний мир – искать своего повелителя. Приближался урочный час – час расплаты, судьбы и свершений. Согласно древнему предсказанию, последний из Гаронманов должен был многое успеть, прежде чем имел право покинуть этот мир и отправиться к своим предкам.

Отряд Манакора побывал на побережье, где узнал последние новости: о том, что какие-то воины разгромили Белый замок унгараттов в Малом Бургане, и о том, что в штурме замка принимали участие драконы. Немного позже достигла Иманы и весть о достойной смерти князя Мердока ап-Фейдли, принесшего себя в жертву своему кровному брату – Йа Тайбрайя. И скорбь эльфов Иманы была несказанно велика.

Пройдя через всю Кортегану, Манакор и его воины вступили на территорию Ронкадора и от тамошних нимф проведали об истреблении каннибалов и об отряде, который это сделал. Судя по описанию, король Рогмо был среди чужеземных воинов.

Эльфам не так страшны души вечно голодных онгонов, мечущиеся в водах Эрен-Хото. Они переплыли озеро и двинулись к Храму Нуш-и-Джан, так как именно там и надлежало быть хранителю Вещи, раз уж он прибыл на Иману. Они отстали от Каэтаны и ее воинов всего-то на трое суток и прибыли вовремя, чтобы встретиться со своим новым королем.

Манакор дал знак эльфийским меченосцам, и они вынесли вперед корону и меч Гаронманов – символы королевской власти, принадлежащие старшему в роду вот уже несколько тысяч лет.

Рогмо пребывал в растерянности и тоске. Конечно, он понимал, что рано или поздно должен будет расстаться с Каэ и своими друзьями, чтобы вернуться к эльфам. Долг короля обязывал его делить все тяготы со своим народом, и предстоящая война с Мелькартом должна была стать для него временем испытания. Но он и помыслить не мог, что это случится так скоро. Ему было горько, тоскливо и печально, и он не знал, что предпринять.

Каэтана поняла, что творится на душе у наследника Энгурры.

– Пойдем, Рогмо, поболтаем, пока твои подданные будут наслаждаться трапезой в обществе наших друзей. – Она взяла полуэльфа под руку и ободряюще улыбнулась Кобинану и Могаллану, которым все события последних трех дней казались невероятным, чересчур реальным сновидением.

Они с Рогмо отправились в сторону развалин, и десяток сангасоев последовал за ними на почтительном