Невероятное это было создание: не человек, не скелет, не призрак, – словом, не живое существо. Правда, и не мертвое. Среднее.

Такое состояние является самым опасным как для самого существа, так и для тех, кто имеет с ним дело. Однако желающих обычно не находится, и немертвый озлобляется на всех и вся. Вот почему даже случайный собеседник рискует и жизнью, и душой, и тем, о чем обычно еще и не подозревает. Каэтане подобное создание тоже было опасно. Особенно, если учесть, что на шее у него висел предмет, насколько диковинный, настолько же и узнаваемый. И хотя Каэ воочию его никогда не видела, а только слышала о нем, но моментально признала в этом мерзком украшении талисман Джаганнатхи. Правда, «мерзкое» – не правильное определение для такого потрясающего украшения. Работа была великолепная, любая деталь выглядела уместной и выполненной с таким искусством, что дух захватывало. Однако сами сплетенные фигуры монстров вызывали настоящую дрожь отвращения.

Обладатель талисмана от своей драгоценности мало чем отличался. Такой же точеный, в богато украшенных латах, с высохшим лицом, на котором безумным пламенем горели два черных шара размером с грецкий орех – то были выпученные глаза, начисто лишенные век и зрачков. Лицо было безбровое, и вообще весь череп лысый. Рот больше напоминал шрам или прорезь, зубы сверкали даже в темноте. Длинные руки, ниже колен, обладали огромными, сильными кистями. Правой рукой существо держало за горло барона Вентоттена, а левой мерно помахивало кривым ножом.

– Я убью его, – спокойно, почти флегматично заявил обладатель талисмана. – Но сначала я побеседую с тобой, а его близость, такая приятная и живая, будет гарантией того, что ты не станешь на меня нападать, не выслушав.

– И что это за жажда – побеседовать в тиши? – Каэ напряженно прислушивалась. Как ни неприятен ей был этот незнакомец, но еще больше ее волновало возможное появление других гигантских крыс.

– Я провел здесь в одиночестве многие сотни лет. Ассинибойн поймал меня за поисками камня и оставил здесь, как он выразился, искупать свой проступок. Но я не испугался, а возненавидел и его, и всех его потомков. И поклялся отомстить. Я знаю, что ты нечеловеческой крови и мнишь себя бессмертной, но и я уже очень давно нечеловек. Мой господин не оставил меня и здесь. Я знал, что ты придешь, ждал этого и готовился.

Каэ подумала, что никогда не понимала, почему человек ли, бог ли, замысливший тебя убить или еще что-нибудь столь же приятное сотворить с тобой, всенепременно станет разглагольствовать, хотя дураку ясно, что тянуть время на руку жертве, но не палачу. Впрочем, она совсем не собиралась знакомить обладателя талисмана с результатами своих размышлений.

– Кто ты? – спросила она, стараясь приближаться к нему на волосок в секунду, чтобы он ничего не заметил раньше времени.

– Это Бавеан Ахангаранн, – ответил внезапно барон. – Еще одна легенда, в которую я никогда не верил.

– Тебе легко было не верить в меня, ублюдок! – яростно прорычал немертвый. – Я и сам в себя, признаться, верю только иногда. Сотни, сотни лет в этих проклятых норах. Я его не нашел! Я его так и не нашел, ха-ха-ха!!! – Смех у него был такой же неприятный, как и манеры. – Ищи! Ты можешь найти камень. Если отдашь его мне, то смерть этого выродка будет безболезненной.

– Какого дьявола! – буркнула Каэ. Нашел кому угрожать, таракан высохший. Она была настолько зла, что сама себе изумилась. Чувство бешеного негодования, отвращения, кто знает еще чего, бурлило в ней с такой силой, что запульсировало сначала в висках, затем налились огнем кисти рук. Затем легкие всполохи побежали по лезвиям Такахая и Тайяскарона, но Бавеан, кажется, ничего не заметил.

– Вот! – Он бросил ей под ноги тихо стукнувшие камешки – пять или шесть тусклых кусочков. – Вот все, что я нашел за эти сотни лет. А теперь пришла ты со второй частью талисмана. Это знак судьбы, боги простили меня и жаждут выпустить на поверхность.

Она опять промолчала. Если говорить о знаках судьбы, то этот олух выполнил всю черную работу. Каэтана была практически полностью уверена в том, что осколки, которые валялись у нее под ногами, – это фальшивые камни, еще одна остроумная идея Арлона Ассинибойна, который стремился сохранить талисман храма Нуш-и-Джан в целости и неприкосновенности.

– Крысу ты выкормил? – спросила она мрачно, думая о своем.

– Кори сама кормилась на поверхности. Иногда дикари приносили ей жертвы, потому что принимали ее за ипостась своего божества, слишком мелкого и незначительного, чтобы о нем вообще говорить.

Каэ была благодарна Бавеану за его словоохотливость. Похоже, сотни лет жизни в этом подземелье приучили его к самовосхвалению, но отучили от осторожности. Он только что проболтался, что крыса была одна, а это меняло дело, особенно для Банбери Вентоттена.

– Отпусти хранителя! – приказала она.

Ахангаранн оскорбился:

– Ты в моей власти, и господин ждет не дождется чтобы побеседовать с тобой. Изволь говорить со мной почтительно.

– Если ты хочешь, чтобы с тобой вообще говорили, – рявкнула Каэ, – отпусти Банбери. Все равно камень может отыскать только он.

– Тогда мы станем искать вместе.

– Знаешь, Бавеан, возможно, когда-то ты был привлекательным мальчиком, но теперь твой скелет не вдохновит даже некрофила. Отпусти хранителя, труп!

Странно, но он послушался ее. Вздрогнул и отступил на полшага, проскрежетав:

– Все равно здесь я хозяин. Я и мой великий господин.

Каэ даже думать не хотела о прекрасной встрече с господином того, кто носит талисман Джаганнатхи.

– Банбери, ищите камень...

Барон уставился на нее изумленно и даже немного обиженно:

– Вы хотите?..

– Да, хочу. Ищите камень, Банбери.

Она отошла к стене и уселась на холодный каменный пол, поерзав, чтобы устроиться поудобнее. Не самое идеальное место, чтобы предаваться размышлениям, но другого здесь не было.

– Арлон думал, что я погибну в этом подземелье, – шелестел у нее над ухом Бавеан. – Глупый магистришка не знал, каким могуществом обладает мой талисман. Он не почувствовал его. И когда он замуровал меня тут, вместе со своим камнем, он не предполагал, что я выживу.

«Стоп! – подумала Каэ. – А как же он тебя замуровал, если талисман дает такую невероятную поддержку? Неужели Арлон Ассинибойн сильнее Мелькарта? «

– Ты все время молчишь, – обиделся Бавеан. – И этот выродок молчит.

– Зато ты болтаешь за двоих.

Каэ машинально погладила рукояти своих мечей – какие-то они были непривычно-горячие, а ладони у нее прохладные: в подземелье не так уж и тепло. Она опустила взгляд на клинки: Бавеан Ахангаранн настолько был уверен в себе и своем повелителе, что не потребовал у нее даже оружия. Кажется, болтовня и самоуверенность погубили его.

Она крепко сжала рукоять Такахая, умоляя его про себя, чтобы он не ошибся, чтобы услышал, насколько смертельно важен будет единственный удар. И когда злобное существо, бывшее Бавеаном Ахангаранном, подошло поближе к ней, она, даже не поднимаясь с места, пронзила талисман Джаганнатхи острием своего меча.

На короткий миг яркая вспышка осветила все пространство подземелья: мелькнуло перед глазами