За два квартала от её дома была телефонная будка. И в одно прекрасное утро Китти втиснулась в её тесное, душное нутро и набрала номер.
Ей ответил сухой, астматический голос:
— «Товары для художников», слушаю.
— Мистер Пеннифезер?
— Госпожа Джонс! Очень рад. Я боялся, что вы так и не позвоните.
— Вот, звоню. Видите ли, я… Меня интересует ваше предложение, но, прежде чем согласиться, я должна узнать, что вы хотите взамен.
— Разумеется, разумеется. Я должен вам все объяснить. Не могли бы мы встретиться?
— Нет. Объясните так, по телефону.
— Это было бы неблагоразумно.
— Для меня это благоразумнее. Я не хочу рисковать. Я не знаю, кто вы такой, и…
— Конечно, конечно. Могу предложить одну вещь. Если откажетесь, дело ваше. На этом наше знакомство завершится. Если согласитесь, пойдём дальше. Так вот, моё предложение: давайте встретимся в кофейне «У друидов», что у Семи Циферблатов. Знаете её? Популярное местечко, всегда полно народу. Там вы сможете побеседовать со мной в полной безопасности. Если вы все же сомневаетесь, могу предложить ещё один вариант. Положите мою визитку в конверт вместе с информацией о том, где назначена встреча. И оставьте конверт у себя в комнате или отправьте его себе по почте. Как пожелаете. Если с вами что-нибудь случится, полиция меня разыщет. Возможно, это вас успокоит. И ещё одно. Чем бы ни завершилась наша беседа, денег я вам в конце концов всё равно дам. К вечеру ваш долг будет оплачен.
Похоже, этот долгий монолог утомил мистера Пеннифезера. Пока он пытался отдышаться, Китти размышляла над его предложением. Долго ей размышлять не пришлось. Предложение было чересчур заманчивым, чтобы отказаться.
— Хорошо, — сказала она. — Договорились. «У друидов» — во сколько?
Китти подготовилась тщательно: написала родителям записку и сунула её в конверт вместе с визитной карточкой. Конверт она оставила на кровати прислоненным к подушке. До семи вечера родители не вернутся. Встреча была назначена на три. Если всё пойдёт нормально, она вполне успеет вернуться домой и убрать записку прежде, чем её найдут.
Китти вышла из метро на Лестер-Сквер и пошла в сторону Семи Циферблатов. Мимо промелькнула пара-тройка волшебников в лимузинах, управляемых шоферами. Все прочие брели по тротуарам, запруженным туристами, и берегли карманы от воришек. Так что шла Китти не так быстро, как хотелось бы.
Чтобы сэкономить время, Китти свернула в переулок, который огибал магазин маскарадных костюмов, тянулся в глубь квартала и выходил на другую улицу у самой площади Семи Циферблатов. Переулок был сырой и узкий, но зато тут не было ни уличных музыкантов, ни туристов, так что с точки зрения Китти это было настоящее шоссе. Она нырнула в переулок и стремительно зашагала по нему, поглядывая на часы. Без десяти три. Она вполне успевает.
Дойдя до середины переулка, она испытала шок. С какого-то подоконника на уровне её лица с воплем, достойным банши, спрыгнула полосатая кошка и шмыгнула сквозь решётку в противоположной стене. Из-за решётки послышался грохот сыплющихся бутылок. И тишина.
Китти перевела дух и зашагала дальше.
Мгновением позже она услышала за спиной тихие, крадущиеся шаги.
У неё волосы встали дыбом. Девочка ускорила шаги. Главное, без паники. Просто кто-то ещё решил срезать путь. В любом случае, конец переулка недалеко. Китти уже видела прохожих на большой улице.
А шаги за спиной ускорились — похоже, кто-то пытался её догнать. Сердце у Китти отчаянно забилось, и она пустилась трусцой.
Но тут из тени дверного проема впереди выступил кто-то в чёрном. Лицо его было закрыто гладкой сплошной маской с узкими щелочками для глаз.
Китти вскрикнула и остановилась.
Сзади к ней подбирались ещё две фигуры в масках.
Она открыла было рот, чтобы заорать, но не успела. Один из преследователей взмахнул рукой, и из неё вылетел маленький тёмный шарик. Шарик ударился о мостовую у ног Китти и испарился. А на том месте, где он исчез, поднялся, густея, чёрный дымок.
Китти была так напугана, что не могла даже шевельнуться. Она просто стояла и смотрела, как дымок приобретает форму маленького существа с чёрными крылышками, длинными тонкими рожками и огромными красными глазами. Существо немного покувыркалось в воздухе, словно не понимая, что ему делать.
Тот, кто бросил шарик, указал на Китти и выкрикнул приказ.
Существо прекратило кувыркаться и расплылось в злобной улыбочке.
Оно опустило рожки, лихорадочно заработало крылышками и с пронзительным торжествующим воплем устремилось в лицо Китти.
Миг — и тварь вплотную приблизилась к Китти. Острые рожки блестели, зубастая пасть была широко разинута. Иссиня-чёрные крылышки хлестали Китти по лицу, мозолистые ручонки тянулись к глазам. Китти ощутила зловонное дыхание. Уши заложило от пронзительного визга твари. Китти завопила и принялась бешено отбиваться кулаками…
И тварь с громким хлопком лопнула и разлетелась дождём холодных чёрных брызг, оставив после себя липучий горький запах.
Китти привалилась к ближайшей стенке, тяжело дыша и очумело оглядываясь по сторонам. Да, сомнений быть не могло: тварь исчезла, и три фигуры тоже как сквозь землю провалились. Переулок был пуст. Ни души.
Теперь Китти бросилась бежать, бежать со всех ног. Она с разгону вылетела на людную улицу и понеслась дальше, виляя в толпе, вверх по пологому склону, ведущему к Семи Циферблатам.
Семь улиц сходились сюда, к круглой, вымощенной брусчаткой площади, со всех сторон окруженной обветшалыми средневековыми зданиями с чёрными деревянными балками и цветной штукатуркой. В центре круга стояла конная статуя какого-то военачальника, и под статуей сидели и грелись на солнышке гуляющие. Напротив военачальника стояла другая статуя: Глэдстоуна в образе Законодателя. Глэдстоун был облачен в длинное одеяние и держал в руке длинный свиток, а другую руку простер вперёд, словно обращаясь к многочисленной толпе. Кто-то, то ли спьяну, то ли из врожденной склонности к анархизму, надел ему на голову оранжевый пластмассовый конус, какие ставят на дороге, когда её ремонтируют, отчего почтенный Основатель приобрел облик потешного колдуна из комедии. Полиция ещё не заметила непорядка.
Прямо за спиной Глэдстоуна располагалась кофейня «У друидов», где собиралась в основном молодежь, желающая попить кофейку. Стены первого этажа были снесены, и вместо них установили грубые каменные столбы, оплетенные виноградными лозами. Ряды столиков, застеленных белыми скатертями, огибали столбы и, на французский манер, выползали на мостовую. Все столики до единого были заняты. Между ними сновали взад-вперёд официанты в синих ливреях.
Китти остановилась возле конной статуи и перевела дух. Она окинула взглядом столики. Ровно три. Где же он? А, вон! Блестящая макушка, окруженная венчиком седых волос. Его было почти не видно в тени столба.
Когда Китти подошла к мистеру Пеннифезеру, он прихлебывал кофе с молоком. Его тросточка лежала поперёк стола. Увидев Китти, он расплылся в улыбке и указал ей на стул.
— Госпожа Джонс! Минута в минуту! Садитесь, пожалуйста. Чего вам хочется? Кофе? Чаю? Булочку с корицей? Здесь чудные булочки с корицей.
Китти рассеянно пригладила волосы.
— Э-э… Чаю. И шоколаду. Мне необходим шоколад.
Мистер Пеннифезер щёлкнул пальцами; к ним приблизился официант.
— Чайничек чаю и один эклер. Большой эклер. А что с вами такое, госпожа Джонс? Вы как будто
