Пришел в себя Магнус со страшной болью в голове и груди.

Пытаться сесть было ошибкой. Потревоженный желудок вывалил наружу все то, что Магнус принял в себя вчера. 'Кто-то подсунул ему ведро и рассерженно проворчал:

— Неряха! Давай в ведро, никто за тобой убирать не станет.

Казалось, Магнуса рвало целую вечность, а когда спазмы наконец утихли, и он смог выпрямиться, то ударился спиной обо что-то твердое. После некоторых усилий ему удалось достать носовой платок и вытереть лицо. Он чувствовал себя невероятно слабым, но все-таки лучше, чем до этого.

— Так-то лучше, — услышал он чей-то голос. Магнус поднял лицо и увидел перед собой мундир с нашивкой ЭРНИП.

— Уходи Эрнип, и возвращайся после похорон, — простонал Магнус.

— Ну, знаешь, отсюда так просто не уходят, приятель, — усмехнулся охранник, — и зовут меня совсем не Эрнип.

Магнус нахмурился и попытался что-то сообразить.

— Ты…у тебя вот, на груди, нашивка…

— Эй, приятель, да ты, похоже, не из города? — лицо при-, близилось и рассмотрело Магнуса, — Элевсинский Реформаторий: Наркоманы И Пьяницы, вот что это означает!

— Элевсинский?., но… — Магнус припомнил, что в Древней Греции так назывались мистерии в честь Цереры.

Напряжение было противопоказано ему, и Магнус тут же пожалел о том, что напрягся, голова заболела с новой силой, и он откинулся на койку.

— Я просто хочу умереть! Нельзя?

Смотритель перехватил Магнуса под спину и не дал упасть:

— Сейчас не получится, приятель, к тебе посетитель. Вот выпей.

Грубая рука откинула его голову и Чародей почувствовал холодные края чашки около рта. Он хотел уже возразить и даже открыл рот, но в этот момент жидкость полилась ему в рот, юноша был слишком слаб, чтобы оказать сопротивление. Глоток за глотком он выпил жидкость и тогда смог оттолкнуть руку с чашкой.

— Что это? — с отвращением спросил Магнус — ПИИ…

— А что это такое?

— Похмелье И Интоксикация, пойло с Кастора Эпсилон.

Тебе нелегко пришлось вчера вечером, астронавт.

Магнус хотел было возразить, но понял, что он действительно астронавт… одновременно лекарство начало действовать, поглощая боль…

— Анальгезирующее?

— И очень серьезное, но до конца в себя ты придешь, когда заживут ссадины и синяки. Давай, вставай, тебя ждет общество…

— Общество? — Магнус поднял голову и посмотрел на охранника, вскрикнув, когда тот рывком поставил его на ноги.

Бессильно повиснув на плече у смотрителя, он все же попытался сопротивляться и схватился руками за первое попавшееся. Это оказались прутья решетки. Наконец Магнус обратил внимание на окружающее: голые стены, унитаз, раковину, решетки.

— Я в тюрьме?

— Нет, пока только предварительное заключение, — отозвался смотритель. — Так, камера для пьянчужек. Чтобы попасть в тюрьму, должен состояться суд. Если кто-нибудь серьезно отнесется к твоим вчерашним похождениям, то ты там окажешься. Ну, все, пошли к твоим гостям!

Магнус изумился:

— Я чужак здесь, кому я мог понадобиться?

— Примерно паре дюжин юристов. Если учитывать, сколько ты побил посуды, покрушил мебели и сколько драк устроил. Но не беспокойся, вероятнее всего, за тебя заплатят букмекеры.

Магнус вышел из камеры, пытаясь прийти в себя.

— Букмекеры?

— Похоже, что ты действительно совсем зеленый… каждый раз, когда ты вступал в очередную драку, на тебя делали ставки, а букмекеры их принимали. От боя к бою им приходилось все больше повышать ставки, и они сами начали ставить на тебя. На тебе неплохо заработали, включая самую последнюю драку, когда противники навалились на тебя всем скопом. Но ты все-таки успел завалить того парня, и букмекеры опять наварились. Ты бился не один, на твоей стороне выступили все, кто ставил на тебя… говорят, свалка была дьявольская, жаль, меня там не было.

Магнусу показалось, что жители Цереры очень странные.

Средство Кастора тоже было не из разряда обычных. От него прошла голова, перестали болеть синяки.

— Так скажи мне, кто же хочет поговорить со мной?

— Не знаю, — рассеянно отозвался смотритель, — но очень красивая. Если бы такую красотку посылали ко всем участникам пьяных драк с утра, наше заведение было бы переполнено, весь город сидел бы в тюрьме. — Он открыл голую железную дверь и сказал:

— Входи, астронавт. Запоминай. Ты сидишь на своем стуле, — она на своем, если попытаешься подойти к ней, то нарушишь силовое поле и приведешь в действие сигнализацию. Удачи, малыш!

Магнус вошел в пустое помещение и повернулся к смотрителю, собираясь сказать ему что-то, но заметил боковым зрением женщину, которая ждала его, сидя на стуле. Протест так и не прозвучал. Чародей повернулся и посмотрел на девушку пристально и внимательно. Она была необыкновенно хороша. Самая красивая из тех, кого ему доводилось видеть, пожалуй, только за одним исключением. Как нечестно со стороны женщин быть такими красивыми и неотразимыми! Как нечестно становиться все прекрасней. Ну как мужчине устоять?

Но даже думая так, Магнус все равно ощущал надежный щит, которым было прикрыто его сердце. Нельзя сказать, что он совсем ничего не почувствовал… При виде длинных светлых волос, курносого носика, огромных темных глаз и полных красных губ что-то в нем все-таки затрепетало, но он вполне смог сдержаться, и сердце его оставалось в груди, а не выпрыгивало из горла. Он сумел скрыть чувства за маской невозмутимости и легко поклонился.

— Добрый день, мадам — или мадемуазель.

— Мадемуазель, — девушка улыбнулась, голос ее звучал чуть хрипловато и очень чувственно. — Какой